Алиса Муррано - Чудовищный капкан поместья Фловерфилд

– Простите меня, сэр… Быть может, вы когда-либо знали Оливера Джонса? Я Джоанна Джонс, его дочь.

Надо было видеть, как удивился Гай Кемпински! Он даже снял свой цилиндр, оголив лысину, покрытую мелкими капельками пота, которые были похожи на росу.

– Вы дочь Оливера Джонса? Джоанна Джонс! – воскликнул Гай Кемпински и даже, кажется, чуть подпрыгнул на своем месте. – Я был на похоронах дорогого Оливера. Слышал, что матушка ваша тоже ушла… Не смог проводить ее в последний путь – как раз в это время плыл на корабле в Индию по торговым делам… Я глубочайше соболезную. Такая трагедия, Джоанна! Дай бог, вам, милое дитя, прожить долгую и счастливую жизнь. Вы это заслужили. Насколько я осведомлен, вы с малых лет находились на попечении Миссис Трамель. Мы немного знакомы… Совсем немного, неуверен, что Миссис Трамель меня помнит.

– Все верно, – ответила Джоанна, вздыхая. Она вспомнила своих чудесных братьев, любимых маму и папу, и ей стало невыносимо грустно. – Миссис Трамель очень добра ко мне. Я, с ее позволения, смею называть ее тетушкой, хотя мы не родственники. Я закончила обучение в частном пансионе и сейчас отправляюсь в поместье Фловерфилдов. Там трое детей, и миссис Фловерфилд требуется гувернантка…

Девушке показалось, что мистер Кемпински вздрогнул, когда она упомянула поместье Фловерфилд. В его бледно-серых глазах промелькнула тень беспокойства.

– Фловерфилды, – сказал мужчина задумчиво. – Так значит, вы едите работать к Фловерфилдам…

– А вы знаете эту семью? – спросила Джоанна чуть дрогнувшим голосом. Ей передалась тревога Мистера Кемпински.

– Не могу сказать, что я лично знаком с этим семейством. Много лет назад я приятельствовал с Уильямом Фловерфилдом. У нас были кое-какие совместные дела. И я помню, что в какой-то момент он сильно заболел. Это была какая-то экзотическая хворь, и он советовался со мной. Я тогда не смог помочь со своими гомеопатическими пилюлями, а также с травами и снадобьями, которые я покупал в Индии и Китае. Но и врачи, к которым он обращался, тоже не особо понимали, что делать. Помню, он сильно похудел, у него была обильная псора и сильное ухудшение психического состояния… Но потом он исчез из виду. Я как-то написал ему домой на адрес его фамильного поместья. Он ответил мне неожиданно жизнерадостным письмом, где сообщал, что чувствует себя намного лучше и уверенно идет на поправку благодаря каким-то отварам невероятной целительной силы. Больше, к великому моему сожалению, весточек у меня от него не было. Хотя я отправлял ему еще одно письмо – я хотел заехать к нему по одному интересующему меня вопросу, в котором он был компетентен. Однако мое письмо осталось без ответа.

Джоанна задумалась. Ей показалось удивительным, что мир настолько тесен, что все друг друга знают.

Мистер Кемпински выдернул Джоанну из ее раздумий неожиданным предложением. До этого момента он, как и Джоанна, о чем-то сосредоточенно размышлял, постукивая средним пальцем правой руки по матовой ткани брюк.

– Джоанна, я позволю предложить вам свои услуги, если они вам когда-нибудь понадобятся. Мне будет приятно чем-нибудь помочь единственной дочери дорогого товарища. Если вы не возражаете, я напишу Жоржине Трамель, вашей любезной попечительнице. Если вдруг я смогу быть чем-то полезным – это сделает меня немного счастливее. Оливер был добрым малым, он мне сильно помогал советами и дружеским плечом. В общем, вы на меня можете смело рассчитывать. У меня у самого трое подросших сыновей – мы с моей женой квохчем над ними, простите, как курочки-несушки. А вы такая юная и едете одна работать в чужой дом. Хотя это правильное решение. Такая работа поможет вам узнать людей получше в безопасной обстановке, так сказать.

Мистер Кемпински сильно смутился, подозревая, что наговорил лишнего. Не стоило ему перегружать эту юную особу своими старческими эмоциональными нравоучениями.

– Спасибо, сэр, – произнесла Джоанна тихо, но уверенно. – Я справлюсь. Я безмерно скорблю об усопших самых дорогих мне людях. Но я должна жить дальше. Слава богу, у меня есть миссис Трамель. Истинная правда – она луч света в моей жизни, и, если бы ни она, я бы не получила образование и не имела бы возможности заниматься чем-то полезным и учиться содержать себя.

– О, да! Вы совершенно правы, Мисс, – произнес мистер Кемпински с некоторой долей горячности. – Вы все правильно делаете! Я уверен, под незримым крылом Миссис Трамель вам нестрашны мелкие невзгоды, с которыми вы можете столкнуться в господском доме. Но могу ли я написать вашей опекунше? Вы не будете против?

– Конечно! – ответила Джоанна.

Ей было очень приятно, что она смогла встретить близкого друга своего отца.

Холодный тягучий туман обволакивал окружающее пространство. Смеркалось. Хорошо, что Джоанна догадалась достать из сундучка теплую шаль – она была очень кстати.

Джоанна поразилась, как сильно здешний климат отличается от лондонского. Хотя, казалось бы, расстояние не такое уж большое. Лето в самом разгаре, а тут будто осень глубокая, промозглая и беспощадная.

Она прошла вдоль платформы, крепко держа свой небольшой, но увесистый сундучок, различая в самом конце небольшую плотную фигурку. На платформе никого больше не было, и она решила, что это за ней.

Она подошла совсем вплотную и, не успев сдержать эмоции, дернулась назад, увидев, что у человека нет одного глаза. Вместо глаза из растянутого истонченного века выпирал отвратительного грязно-серого оттенка шар, сделанный, наверно, из стекла.

– Мисс Джонс? – уточнил одноглазый человек, деловито принимая из онемевших рук Джоанны ее скромную поклажу и не выказывая никаких эмоций. – Вам не сказали о моем увечье? Жаль, что напугал. Со мной приключилась одна весьма неприятная история… Глаз мне выклевала ворона. Я имел несчастье проезжать на повозке под деревом, и там на ветке как раз над моей головой ворона насиживала яйца. Эта гарпия набросилась на меня, а у меня в руках еще и поводья, и лошадь моя здорово струхнула… В общем, остался я без глаза.

Джоанна не знала, что и сказать. Она так испугалась, что у нее не хватало сил даже на скромные слова сочувствия. Они дошли до двуколки. Лошадь дернула головой в сторону девушки и фыркнула, будто спрашивая у своего хозяина, что это за гостья и зачем она здесь.

Усевшись поудобнее, Джоанна плотнее завернулась в шаль, и попыталась не смотреть на своего провожатого.

– Наши имена, Мисс, чертовски созвучны. К вашим услугам… Джо, – представился слуга, манерно кланяясь. – С этими объяснениями насчет глаза иногда и вовсе забываешь сказать людям, кто ты такой. Вроде как это уже и не особо нужно. Тебя все равно запомнят как «одноглазого».