Вальдемар Цимбельман - Ангел света

– Да всё нормально, – сказал я, – я с тобой полностью согласен. О, а вот и мама пришла.

– Здравствуйте Ольга Сергеевна… Как ваше ничего? – спросил Женя.

– Здравствуй Женя. Да… нормально, – ответила мама. – А ты давно приехал? – спросила его мама.

– Сегодня ночью, – ответил Женя.

– Мама, мы тебе тут торт оставили, поешь, если хочешь, – сказал я.

– Хорошо сынок. Я поем чуть позже. Пойду, полежу немного, а то устала очень.

Мама ушла в свою комнату.

– Как она? – спросил меня Женя.

– Да, как-то не очень, – грустно ответил я. – Неделю проторчала дома, а вот сегодня решила погулять… Слабость какая-то у неё странная. Ладно,… что всё, попили чай? Давай пойдем в мою комнату и там поговорим.

Женя кивнул головой. Мы помыли за собой чашки, убрались на кухне и прошли в мою комнату, где продолжили беседу.

По телевизору шел мой любимый детектив. Я сел на кровать, а Женя сел на кресло, которое стояло напротив меня. Я выключил телевизор. Мы молчали примерно минуту. Первым нарушил тишину Женя.

– Знаешь, я пока ехал к тебе, немного прикорнул. Кондуктор объявлял остановку, чтобы люди заранее нажимали кнопку, а иначе автобус проедет ее. Ну, так вот… я задремал, никого не трогаю, и тут кондуктор объявляет остановку: «Следующая остановка „КЛАДБИЩЕ“! Есть на выход?». Я даже глаза открыл. «ЕСТЬ!» —закричала одна бабулька.

Мы разразились хохотом.

– Да. Давно ты не был у нас, – сказал я. Здесь уже все привыкли к этому.

Прошла мимолетная тишина.

– Ладно… – опять первым нарушив тишину Женя. – Что у тебя с Наташей?

– Да… ничего.

– Что произошло? – спросил Женя.

– Да… ничего, – опять ответил я, вздыхая.

– Так, давай «колись» уже… – с легкой раздраженностью сказал Женя.

– Ты помнишь, я тебе рассказывал историю, где я признался в своих чувствах к Наташе через письма, которые ей писал?

– Да, помню, – ответил Женя. – И ты еще говорил, что из этого ничего не вышло. А потом я уехал в другой город.

– Да. Только ты не знаешь, что потом произошло. После этого мама даже перестала к нам в церковь ходить, чтобы их не видеть… – с грустью ответил я.

– Так, давай рассказывай, что случилось, – сказал Женя, расположившись поудобнее в кресле.

Я лег на диван, чтобы легче было рассказывать. И что самое интересное, было такое чувство, что я нахожусь не в своей комнате, а в кабинете психолога.

Я даже не знал с чего начать мою историю, но я знал одно, что я могу полностью довериться Жени. Он мог слушать. Да и в моей церкви не было никого, кому я мог вылить то, что у меня на душе. Сам Женя, в отличие от меня, мало кому рассказывал о своих проблемах. Неверующие люди в основном ходят к психологам или того хуже: к психотерапевтам, которые только и делают, что пихают вам какие-нибудь таблетки, от которых не только бывает зависимость, но и многие думают, что это решают их проблемы с депрессий, со стрессом, с проблемами в семье, и так далее, и тому подобное.

Но у нас в церквах занимаются духовными проблема человека. И разница заключается лишь в том, душепопечители, в отличие от психологов и психотерапевтов, учат тому, что только Бог и Библия может помочь решить их проблемы, а психологи учат, что человек сам может справиться, только ему надо показать как.

– После того как я отправил ей два письма, через несколько дней пришли ко мне домой ее отец Николай Петрович и Василий наш дьякон. Мама как раз была дома. Мы прошли в мою комнату. Мама, конечно, была к моему несчастью дома… и слышала наш разговор.

– Слушай, Сергей, – начал разговор Николай Петрович. У меня всё внутри перевернулось, и я знал, что сейчас начнется. – Я пришел к тебе не как пастырь, а как ее отец. Это касается твоих писем к моей дочери. Она, конечно, не знала, как на это всё реагировать, и поэтому не смогла сама прийти. Она попросила меня прийти и дать тебе ответ на эти письма… – он немного помолчал, потом продолжил:

– Ответ таков… – Николай Петрович хотел скрыть грубый тон, но у него это не очень хорошо получилось. – Она сказала, что не хочет выходить за тебя замуж. И это не потому, что ты инвалид или что у тебя нет нормальной работы. Дело во все не в этом. Всё дело в том, Сергей, что ты духовно слабый человек.

– Что прям так и сказал «духовно слабый человек»? – удивленно спросил меня Женя.

– Представь себе, – тихо ответил я Жене. – Я был так возмущен тем, что мне сказали, что я, Женя, не выдержал такой наглости. Я с ними уже не мог спокойно разговаривать…

– Вот, что я скажу вам, братья… – сказал я. Вы и понятия не имеете о том, что у меня творится внутри…

– Нет! Мы имеем понятия. Но мы видим, что с тобой происходит. Ты всё время жалуешься на Бога. Ты… ты все время говоришь о том, что Бог тебя не любит, что Он с тобой поступает несправедливо… что…

– Я еще раз повторяю… Я не собираюсь с вами это обсуждать, – грубо ответил я им.

– А я хочу тебе сказать, что ты не можешь быть мужем моей дочери. И я уже тебе сказал почему, – резко высказался Николай Петрович. – Ладно. Я надеюсь, что ты нас понял.

Мы разговаривали еще часа полтора, но мы не пришли ни к какому мнению. Беседа, чуть ли не переросла в ругань, поэтому мы решили просто закончить наш разговор.

– До свидания, Ольга Сергеевна, – попрощался с моей мамой Николай Петрович, выходя из квартиры.

Моя мама ничего им не ответила. Потом, конечно, они приходили просить у нее прощения за их поведение, но она просто выпроводила их из квартиры.

– Дааа… – протянул Женя, – ну и история.

– Я после их разговора всю ночь не спал. Не знаю, что делать после всего этого… Я даже в церковь не хочу ходить. Не знаю…

– Ну, конечно они немного переборщили с твоей «духовной слабостью», – говорит Женя. Я даже думаю, что они слукавили где-то. Потому что честно сказать, дело не в том, что «духовно слабый» ты человек или нет… Я за себя могу сказать, что ты сильный человек. И дело даже не в этом. Всё дело в том, что они не хотели тебя обидеть. И, я думаю, чтобы тебя не обижать они заговорили о твоей духовной слабости, а не об инвалидности.

– Да… лучше бы они сказали, что Наташа не хочет за меня замуж из-за моей инвалидности, чем обсуждать какой я духовный человек.

– Да. Здесь ты прав, – согласился со мной Женя. – Но давай кое-что проясним. Возможно, ты и прав, но знаешь, возраст тоже имеет значение. Тебе 43 года, а ей всего 23… Ты прости конечно, но это большая разница возрасте… И…

– Вот, что я тебе скажу Женя, – перебил я его. – Я 15 лет молился Богу о том, чтобы у меня была семья, хорошая работа, а не сидеть дома и заниматься ремонтом сотовых телефонов. И я думал, что Наташа и есть моя любовь…

– Ты мне рассказывал, что когда вы ездили с молодежью в миссионерское путешествие, ты, Серега, с Наташей разговорился в автобусе. И ты говорил, что как-то вы посмотрели друг на друга, и ты из этого понял, что она и есть твоя любовь.