Авенир Декабрист - Приключения Азии

─ Вася, чем не похожа на акулу эта тварь? ─ проявил интерес относительно спокойным голосом Михаил.

Куртов задумался, развёл руки, словно собираясь показать, почесал затылок.

─ Ну… как бы покороче. Да, и пропорции другие: спина более изогнута, вроде горба такого плавного… А, и вроде нос другой… длиннее и острее, как мне показалось.

─ Нос, говоришь, острее, ─ переспросил Михаил. ─ Не могла ли тварь носом ударить Азию.

Куртов покачал головой, отрицая.

─ Нет, не думаю. Проломить череп… простите, Михаил Васильевич, можно чем-то твердым… Мне сказали, собираемся уходить отсюда?

─ Да, ─ подтвердил Юрий Денисович. ─ Операция идет, результат неизвестен. Нужно думать о спасении Азии, поэтому, на случай необходимости, идем ближе к аэродромам. Придется вам забыть о попытках найти акулу-мутанта.

Все замолчали, глядя на океан, на пасмурное небо. Подошла Надежда Ивановна, остановилась в нескольких шагах.

─ Петя проголодался. Пойду на камбуз. ─ Надежда замерла, глядя вниз и в сторону, в ожидании и настороженности. Капитан бросил взгляд на Михаила, и остановил Надежду.

─ Минуточку, Надежда Ивановна, вы должны знать: Азия ранена, сейчас идет операция. Для меня, да и для всей команды, это горе, такое, как и для вас с Михаилом Васильевичем. Крепитесь! Вместе выстоим! Сделаем всё возможное и невозможное, но она вернётся к полноценной жизни. Я уверен, и пусть такая же уверенность не покидает вас!

Надежда кивнула в знак благодарности за ободряющие слова и ушла. Подошёл Лепёшкин, также смотрел некоторое время вслед Надежде, и, когда она скрылась, доложил:

─ Я всё проконтролировал. Готовы к плаванию.

Михаил повернулся к Лепёшкину, а капитан продолжал думать о Надежде.

─ Какое у неё горячее сердце: и отзывчивое и ранимое… замечательная женщина… я к себе ─ в рубку…

В бортовом журнале за датой второго февраля 2009 года появилась запись о драматическом происшествии.

Каюта судового врача. Ночь. Включено слабое освещение. На часах ─ три часа сорок семь минут. На стуле сидит посыльный матрос, зевая и подёргивая плечами. В углу, также на стуле спит Михаил: руки на спинке стула, голова на руках. На лице ─ выражение напряженности. Из-за лёгкого толчка у матроса колыхнулась голова. Михаил открыл глаза и лежит, не поднимая головы.

Открылась дверь из процедурной ─ соседней комнаты медицинского отделения. Появился Голик, за ним Анастасия; она массировала пальцами левой руки глаза. Голик быстро окинул взглядом каюту. Анастасия шёпотом посоветовала:

─ Идите отдыхать, а я подежурю.

Голик достаточно громко произнёс:

─ Здесь уже никто не спит. А отдыхать пойдут все, в том числе и Михаил Васильевич. ─ Обратился к матросу: ─ И ты, служивый, иди.

Михаил принял позу обычно сидящего человека и спросил:

─ Я почувствовал толчок, что это было?

─ Думаю, якорь отдали, ─ ответил Анатолий.

─ А-а, понятно, ─ не совсем уверенно проговорил Михаил и изучающе

посмотрел на Голика. Тот устало снял шапочку, халат, сказал профессиональным тоном без эмоций:

─ Отдыхать, всем отдыхать. Позже все подробности… Жива, спит.

Михаил вышел из прохода к каютам на открытую палубу. Остановился посредине, посмотрел налево ─ в слабом освещении виден силуэт матроса на корме. Глянул направо ─ там тоже кто-то находился. Сделал несколько физических упражнений. Подошла Анастасия, незаметно для Михаила.

─ Врач приказал спать, а вы приободряетесь. Нарушитель!

Михаил от неожиданности вздрогнул, смутился. Анастасия ободряюще приложила руку к его груди.

─ Вам, действительно лучше отдохнуть. Ближайшие дни будут очень непростыми! ─ Анастасия заметила ожидающий взгляд Михаила, и, предугадывая вопрос, продолжила: ─ Только лечащий врач ─ Анатолий Павлович ─ имеет право комментировать состояние пациента. Но я всё же скажу вам: операция прошла успешно, но не так всё просто. Голова ─ сложнейший аппарат…

Анастасия увидела появившегося в нескольких метрах Зарми и досадливо поморщилась. Михаил заметил её реакцию, обернулся к Зарми. Решил, что нужно сообщить Анастасии о незнакомом для неё человеке:

─ Знакомьтесь: наш гость, по совместительству австралийский корреспондент Зарми; доктор Анастасия Семеновна.

Анастасия слегка наклонила голову в знак приветствия. Михаил обратился к чужому:

─ Вам, что же, не нашлось каюты, ночуете на палубе?

─ Очень приятно познакомиться, ─ проигнорировал вопрос учёного корреспондент и продолжил нарочито жалуясь: ─ Мне как раз не хватает доктора. Курить запрещено, выпивать нечего, как жить?!

Анастасия поняла тон Зарми, ей не нравился этот разговор, что отобразилось на её лице. Михаил догадался о её мыслях и бесцеремонно высказал Зарми:

─ Шли бы вы… спать!

Зарми едва заметно улыбнулся-ухмыльнулся и пошёл вдоль борта.

Настя обратилась к Носову:

─ Как-то вы его… грубовато.

─ Если несколько раз подряд без пауз повторить слово Зарми, то прослушивается другое имя ─ Мирза. Что-то азиатское. Не похож на австралийца!

Анастасия улыбнулась. Нежно похлопала ладонью по груди Михаила и сказала, чуть смеясь:

─ Дорогой Михаил Васильевич, Вы прямо как Шерлок Холмс… ─ Перешла на серьёзный тон. ─ Как вы думаете, мог он слышать, что я говорила об Азии?

─ Да не думайте вы об этом! Чёрт с ним! Если и слышал звон, не знает, где он…

Пойдемте отдыхать.

Анастасия устало кивнула несколько раз, уходя махнула рукой. На лице Михаила отобразились лёгкая улыбка и нежность, быстро сменившиеся на страдание.

Раннее утро ─ солнце едва поднялось над горизонтом. На палубе несколько сотрудников, удивленно разглядывали панораму ─ берег острова в двух кабельтовых. Появились вместе Валера, бритоголовый и Березкин, который и выразил общее удивление:

─ Не-э по-онял! Это что?

Валерий ответил в привычной манере:

─ Не это что, а это где! Ну и горазд же ты спать! Не чувствовал, что ли ─ всю ночь шли… Хорошая бухта… Вон Лепёшкин идёт. Он от начальства больше узнаёт. Его и спросим.

Лепёшкин приблизился и, как обычно, глянул на часы.

─ Не вижу оборудования. Море давно проснулось ─ пора с ним знакомиться!

Один из сотрудников возразил:

─ Но здесь ведь совсем другая, видимо… экосистема. На прежнем месте одни результаты ─ тут будут другие.

Лепёшкин стоял на своём:

─ Вот и сравним! Начинайте, ребята.

─ Мы начинали обычно в восемь часов; сейчас рано ─ ещё семи нет, ─ вставил слово обычно молчаливый Берёзкин.

Лепёшкин недоумённо уставился на часы.

─ Да-а? Надо же! Ну, раз уж проснулись, работайте ─ что стоять-то порожняком!

Вдоль борта к ним приближался Михаил Васильевич. В ожидании все смотрели на него. Он сдерживал свои чувства и держался неплохо.