Николай Медведев - Путь в никуда

удаляться быстрым шагом, но что-то побудило повернуться его снова. И он ужаснулся.

Трещина. Медленно растущая трещина. Его пробрала дрожь, по теле пошли мурашки, он почувствовал холод, леденящий пальцы.

Этот купол сделан из титановидного стекла, он не подвержен повреждениям и давлению! Как!?

Каша набралась еще выше, чем раньше и с большой скоростью треснуло со всей силы по куполу. Удар был такой силы, что прямо повалил Хавьера на землю.

Разрыв. Вода хлынула прямо вниз, на тех, кто еще не успел сбежать, топя их и давя давлением.

Дикие, страшные крики ужаса, морская жидкость прошла прямо на набережную и словно пожирала людей. Те, кому удалось не быть в эпицентре того ужаса, кричали с воплями и ужасом. со слезами на глазах видя, как их родные и близкие смотрят на них и уходят под воду прямо у них на глазах.

Не в силах выбраться, люди панически барахтались в растекающихся волнах, истошно вопя и захлебываясь морской водой, напор с которым текла вода пробивал брусчатку и вымывал кирпичи из фундамента набережной.

Приехала полиция, и другие органы власти, стали звать кого то, и что-то кричать по рации, они в силу своих возможностей, прыгали на уступы и помогали тонущим и неспособным выбраться.

Хавьер пришел в себя от страха, подорвался и принялся бежать. Слыша, как у него за спиной, идет треск выше.

В голове лихорадочно били мысли, куда бежать!? Что делать?! Как спастись?!

Он остановился. Быстро огляделся по сторонам, и забежал в более-менее высокое здание. Поднялся на крышу, и принялся снова наблюдать. Он пригляделся в другие части города, и его снова передернуло от ужаса.

Трещина, которая была на набережной, покрывала почти весь купол, в районе Паласа было две трещины, в районе Аймо одна. И со всех лила вода. Он посмотрел вниз и увидел, что не зря вбежал в дом, уже на дорогах разливалась морская вода, машины словно лодочки плыли по воде толкая друг друга и звеня сигнализацией. Люди, моля о помощи пытались ухватиться за то, что хватало сил ухватиться, но сильное течение, уносило их дальше, под воду, под машины, люди из домов окон, с ужасом наблюдали за происходящим.

Он развернулся и сел на бетон.

«Мысли в кучу. Мысли в кучу. Соберись! Держи себя в руках, не поддавайся панике, нужно что-то предпринять… Так. Первое. – Его вдруг осенило – Аннета! Первое. Найти Аннету! Так, где она работает?.. она что-то такое говорила… Дайвинг… Марин… Компания по погружению в морской океан! Насколько я помню, только в районе Гладиума есть фирмы по предоставлению подобных услуг, погружение в океан… За купол. – Его передернуло. – Ненавижу воду! – В его голове вспыхнули образы из детства как он чуть не утонул, а отца с матерью не было. Как он погружался в воду, и каждая клетка его тела холодела, как он терял сознание. Но очнулся на пляже, в окружении спасателей. Для этого он и пошел на специальность дайвера, избавиться от панического страха воды. – Стоп! Так. Так. Так… освободить мысли, ни думать ни о чем. Надо идти за Аннетой.»

Он подорвался и снова глянул на трещину. Вода текла меньше, маленькие роботы возились вокруг разлома и латали дыры пока их заливает морской водой. То, что они делали, придало Хавьеру уверенности, и он подошел к краю крыши, спускаться вниз и открывать двери было опасно, вода могла хлынуть прямо в дома и он решил перелезть на другой дом.

Пройдя так здания три, он увидел сухую землю и спустился по лестнице. Увидев дорожный указатель, он подошел и принялся глядеть на него в поисках нужного места.

Аймо – 6 миль.

Палас – 4 мили.

Гладиум – 3 мили.

Милитес – 1 миля.

Англорум – 500 метров.

В темноте было плохо видно, фонари почти потухли. Однако иногда красная, багрового кровавая зарево вверху освещало яркими вспышками путь. Он построил маршрут, решил двигаться через Англорум, оттуда еще столько же до Гладиума, и крюк делать через Милитес не придется.

И он пошел. Уверенным быстрым шагом, скинул с себя пиджак и галстук, хотел было снять туфли, но сменить обувь было негде. Вокруг же царил настоящий шум, люди, ошарашенные ходили по сторонам, ища других людей, кто-то плакал, кто-то кричал, ища нужного человека, однако были те, кто пользовался положением, группа из пяти человек врывалась в дома, и била людей, громили магазины, громогласно смеялись и пили алкоголь, крича: «С ДОБРЫМ УТРОМ АТЛАС!!!» другие одинокие увидев это, воспрянули духом, и принялись делать тоже самое, вокруг начала царить анархия.

Хавьер уже с бегом удалялся от того места. Он сошел с главной дороги и решил пройти дворами и улицами, и очень вовремя. Бедные со всех районов ломились в ворота Атласа. Людей было так много, что створки не выдержали, и двери распахнулись. Это был их звездный час.

Пробираясь дворами, Хавьер прятался от любого, кто проходил мимо, не важно, женщина или мужчина. Почти все улицы были пустые, самый смак творился именно на центральных дорогах.

Перелезая через очередной двор, он в слепом страхе чуть не столкнулся с маленькой девочкой.

– Простите… вы не видели мою маму? Она с черными волосами, и большой черной звездой на шее. Она сказала, что пойдет проверит что там твориться и вернется… но ее уже нет много времени, вы можете мне помочь найти ее? – Она смотрела на него своими изумрудными зелеными глазами, в пижаме, и слоником в руках. Хавьер смотрел прямо на нее, и понимал, что ничем не может ей помочь, что ее мама больше не вернется, среди подобного погрома, уйти даже без ссадин, невозможно. Он резко оббежал её и принялся бежать сломя голову. Его охватил стыд, ужас, отвращение к самому себе. А она смотрела ему в след, с надеждой что он остановится и поможет ей. Но сзади нее, скопилась группа людей в кожаный куртках и изодранных штанах.

Она повернулась к ним, и с той же детской надеждой спросила: «А вы поможете мне найти мою маму?»

Ей уже было ничем, не помочь…

Он бежал неизвестно сколько времени, его силы так вымотались что он едва не упал от обычного вздоха, через силу, поднявшись на крышу, он решил немного отдохнуть.

Шума слышно не было, почти что, кроме вибрации купала и громких тресков сверху, лишь издали были звуки выкриков посылания правительства и начала революции.

«Просто отдохну, и пойду дальше, отдохну и дальше.»

Яркий свет ударил прямо в лицо. С трудом открыв глаза, Хавьер поднялся на спину и опрокинулся на кусок бетона.

Он совсем отрубился на крыше, он встал, мышцы болели сильно, но было терпимо, походил по крыше, нашел кусочек обломанного зеркала и осмотрел себя. Немного появилась щетина, небольшой порез над верхней губой, прямой закругленный нос был слегка черноват от того, что спал на сыром, и грязном бетоне.

Прямой лоб тоже был в маленьких царапинах, тонкие, не слишком определенной формы губы были искусаны, толи от страха, толи еще от чего, но выглядели они не особо.