Александр Островский - Горячее сердце

Наркис.Ври еще! Ромашки не выпить ли? Очень нужно сырость-то эту в животе заводить. Сказано тебе, рому. Я свою натуру лучше знаю.

Матрена.Где ж я возьму?

Наркис.Ищи поди! Не найдешь впотьмах, так фонарь зажги.

Матрена.Этакого ирода, как ты, еще свет не создавал.

Наркис.Да уж ты, кстати, с ромом-то захвати для меня тысячу рублей; по моим расчетам, у меня теперь ровно тысячи нехватает.

Матрена.Ни, ни, ни! Ни под каким видом! И не заикайся!

Наркис.Я и то не заикаюсь, я тебе явственно говорю. А то я тебя и на порог к себе не пущу. А завтрашнего числа, как буду хозяину отчет отдавать, все твои дела ему, как на ладони.

Матрена.Не я ль твою образину кругом облагодетельствовала! И тебе не жаль свою благодетельницу?

Наркис.Который я раз тебе говорю, что во мне жалости нет. Ты на мою жалость и не уповай никогда.

Матрена.Ох, погубитель! погубитель!

Наркис.Вот что, ты тише, не делай страму прежде времени.

Матрена.Где я столько денег возьму?

Наркис.Ну, ежели малость чего нехватит, я прощу.

Матрена.Да как я к тебе приду-то? Ну, как Силантий увидит?

Наркис.А ты вот что: возьми у мужа кафтан либо шинель, да и надень, а на голову шляпу. Силантий ежели хоть и увидит, так подумает, что сам хозяин идет ко мне, браниться. А я пойду самовар поставлю, чтобы мне теплого…

Уходит во флигель, Матрена в дом, Силан выходит из ворот.

Силан, потом Матрена.

Силан.Врозь разошлись. Диковина! А городничий дожидается. Пойти сказать ему, чтоб шел домой! Полно, мол, тебе по ночам-то! Иди, мол, старичок убогонький, домой! Тоже ведь и их дело! Как не пожалеть! Обыватель теперь спит, а он его береги. А кого беречь-то? Кого? Да еще взыскивают. То не усмотрел, другое оплошал. Ишь ты, обывателю покой нужен. А для чего ему покой? Что он трудился, что ли, через силу? Напился, наелся, да и на пуховик, как чурбан али пень какой. Службы он никакой не нес, походов из конца в конец не ломал, смертной чаши не видывал; лежит как боров, да говорит: ты меня от всякой напасти соблюдай! Нет, кто как, а мне нашего старика жаль. Первое дело – старый, уродованный…

Выходит Матрена в шинели и шляпе.

Что за диво! Хозяин вышел! Очень мне это удивительно, потому в эту пору разве его только рычагом или на блоке, а то не подымешь. (Подходит к Матрене.) Что тебе! Аль не спится? Ты будь без сумления, я тута.

Матрена (переменив голос) . Ступай за ворота! Чего ты здесь не видал!

Силан.Приказываешь за ворота? Были мы и за воротами.

Матрена.Ступай, говорят тебе!

Силан (про себя) . Эге! Вот оно что! (Матрене.) Иду, иду, хозяин; всю ночь буду у калитки сидеть, – оставайся с успокоем. (Идет к воротам.)

Матрена входит к Наркнсу.

Нет, шалишь! Не обманешь. Коротко шагаешь, ноги спутаны. Что у нее в руках-то? Какой-то мешочек; должно, орехов Наркису несет, позабавиться. (Подходит к калитке и отворяет ее.)

Входят Аристарх и Параша.

Силан, Аристарх, Параша.

Силан.Ты какими судьбами?

Аристарх.Сорока на хвосте принесла. Прошла?

Силан.Кто? Ступай, брат, ступай. Твоего тут дела никакого. Коли что есть, мы с хозяином промеж себя. Не в трубу нам трубить.

Аристарх.Не ломайся со мной! Меня городничий прислал, я с ним за добросовестного.

Силан.Ну, так бы ты и говорил! Прошла, братец, прошла. (Параше с поклоном.) Помолимшись!

Параша.Бог милости прислал, дядюшка Силантий.

Аристарх (Параше) . Ну, иди, красавица, в свое гнездышко, ничего не бойся, душой своей отвечаю. Будет беда, да только не тебе. На отца не гневись: он не столько со злобы, сколько от слабости. Что делать! Ночная кукушка денную перекукует. А злодейке твоей мы, – бог даст, – язык-то прищемим.

Параша уходит в дом.

Силан (громко) . Посматривай!

Входят Градобоев, Вася, Сидоренко, несколько будочников и инвалидных солдат.

Градобоев (Сидоренке) . Расставляй команду к окнам, к дверям и к воротам, чтоб муха не пролетела. Хо, хо, хо! У меня пропажа не находится! Пропажа не находится! Вот я ему покажу, как не находится. Я ему найду, уткну его носом в деньги-то. Смотри, скажу, смотри! Не находятся? Видишь ты теперь? А вот, чтоб ты не обижал старых, заслуженных офицеров, я эти денежки теперь в карман. Сидоренко, бумаги с тобой, постановление писать?

Сидоренко.Со мной, ваше высокоблагородие.

Градобоев.Понятые здесь?

Сидоренко.За воротами сидят, ваше высокоблагородие.

Градобоев (Силану) . Теперь ты вам хозяина подавай!

Силан.Будить, что ли? Да что в нем проку-то? Он спросонков у нас, как чумовой!

Курослепов выходит на крыльцо.

Те же и Курослепов.

Силан.Да вот он сам… Теперь, что хочешь с ним…

Курослепов (на крыльце) . Вот тебе и орехи! Матрена! Матрена, не видала ль ты, где орехи? (Взглянув наверх.) О, господи! Опять валится. Вот, вот… Нет, не валится, а точно оно пополам раскололось…

Силан (Градобоеву) . Слышите, что говорит.

Курослепов.Матрена! Силан! Эй! Кто тут живые люди!

Матрена показывается из двери флигеля.

Сидоренко (загораживая ей дорогу) . Не велено!

Матрена.Ай! (Уходит во флигель.)

Курослепов.Ну, режут кого-то. Вот тут и живи, как знаешь. В доме грабеж, а на дворе и вовсе разбой; видимое дело, что последние дни; в небе трещина с чего-то.

Градобоев.Будет тебе предсказывать-то! Поди сюда, мы давно тебя ждем.

Курослепов.Да ты что за человек?

Градобоев.Слезай, говорят тебе! Проклажаться-то некогда.

Курослепов.А! Да это ты! Ну, мне теперь все-таки облегчение. А у меня, брат, опять… Весь мешок и с орехами.

Градобоев.Найдется.

Курослепов.Да, вот ты все, – найдется, а ничего не находится. На посуле-то вы…

Градобоев.Ну, так ты знай же: твои деньги нашлись, только взять их мудрено.

Курослепов.Отчего так?

Градобоев.А вот сам увидишь! Пойдем вместе.

Курослепов.Пойдем.

Градобоев.Жигунов, бери команду. Марш вперед!

Жигунов и несколько солдат маршируют к флигелю.

Курослепов.Постой!

Градобоев (Жигунову) . Стой!

Жигунов останавливается.

Курослепов.Вот что я у тебя хочу спросить, чтоб уж мне покойней было… Гляди наверх.