Александр Астраханцев - Звезда полынь

Санитар (встает). Ну вот. Тебе же лучше, дурачок. Уснешь спокойно — и никаких двойников.

Медбрат, взяв коробку, уходит.

Санитар (подходит к двери, берется за выключатель). Ладно, отдыхайте. (Выключает свет и уходит).

В темноте стоны Вячеслава, сначала громкие, постепенно затихают.

Вспыхивает свет на левой половине сцены. В помещении — только скамья у стены, справа от двери. У двери стоит Валентина Васильевнав строгом костюме, с полным полиэтленовым пакетом в руке. Она нажимает кнопку в стене и ждет. Смотрит на часы.

В дверях появляется Санитар.

Санитар. А-а, передачу Полянскому? Давайте. (Забирает у Валентины Васильевныпакет, заглядывает в него, роется в нем). Та-ак, компот, яблоки, книга… Водки нет?

Валентина Васильевна. Нет-нет. Вы можете пригласить сына? Я бы хотела, наконец, взглянуть на него.

Санитар. Нет, к больному нельзя.

Валентина Васильевна. Во-первых, он не больной, а на экспертизе…

Санитар. Все равно нельзя.

Валентина Васильевна. Что у вас за порядки? Как в тюрьме все равно.

Санитар. Выпишется — посмотрите. Чего на него смотреть?

Валентина Васильевна. Это не ваше дело, чего! Пропустите, пожалуйста, я хочу пройти к главврачу, поговорить! (Пытается пройти в дверь).

Санитар (не пускает ее). Нельзя. Его все равно нет.

Валентина Васильевна. Позовите лечащего!

Санитар. Он занят.

Валентина Васильевна. Если они у вас такие занятые, передайте им: я сейчас поеду в горздрав — может, там найдут время? Я ведь найду управу на вашу больницу!

Санитар (нехотя) . Щас, посмотрю. (Уходит с пакетом, закрыв дверь).

Выходит Илья Семенович.

Илья Семенович (сухо). Что вы хотели?

Валентина Васильевна. Здравствуйте, во-первых.

Илья Семенович. Здравствуйте.

Валентина Васильевна (торопливо выпаливая). Я хочу видеть сына. Уже две недели, как он здесь, а мне не дают с ним видеться — какие-то всё отговорки. Он мне пишет странные записки, почерк ужасный. Что с ним? Ведь он же не больной, он на экспертизу направлен!

Илья Семенович. Видите ли, ваш сын… Он не вполне здоров.

Валентина Васильевна. Что с ним?

Илья Семенович. В нашем деле трудно диагноз ставить на глазок, надо еще понаблюдать, попробовать разные средства. Но налицо склонность к бредовым идеям, переоценка личности; просматривается, я бы сказал, неадекватная аффектированная агрессивность.

Валентина Васильевна. Бедный мальчик! И вы его лечите?

Илья Семенович. Только профилактические меры.

Валентина Васильевна. Я хочу его видеть!

Илья Семенович. Знаете, я бы порекомендовал не торопиться. Пациент впечатлительный. Сейчас он спокоен, но встреча может вывести его из равновесия.

Валентина Васильевна. Но я хочу его видеть! Я чувствую, ему плохо!

Илья Семенович (мнется). Н-ну, не знаю, смотрите.

Валентина Васильевна. Я хочу его видеть, позвольте!

Илья Семенович (пожимая плечами). Хорошо, пожалуйста. Подождите немного. (Уходит).

Валентина Васильевнабеспокойно ходит взад-вперед, ломая пальцы. Санитарвводит Вячеславаи уходит. Вячеславуныл, апатичен, с матерью холоден, говорит медленно, с запинками.

Валентина Васильевна. Слава, наконец-то! Здравствуй, милый! (Обнимает и целует его).

Вячеслав. Здравствуй, ма.

Валентина Васильевна. Давай сядем, я устала — около часа торчу, добиваюсь с тобой свиданья. (Ведет его к скамье; садятся). Почему такая секретность?

Вячеслав (пожимая плечами). Скажи: какое сегодня число?

Валентина Васильевна. Семнадцатое.

Вячеслав. А месяц? Месяц?

Валентина Васильевна. Июль, сынок. Что с тобой? Ты потерял счет дням?

Вячеслав (сосредоточенно думает) . Это я, значит… всего… Не могу посчитать.

Валентина Васильевна. Двенадцать дней, сынок.

Вячеслав. Я думал, больше. Так дни спутались.

Валентина Васильевна. Как ты тут? Тебя кормят?

Вячеслав (раздраженно). Кормят, конечно! Не носи ты мне эти сладости — не могу уже! Отдаю, кому не носят.

Валентина Васильевна. А чего тебе носить?

Вячеслав. Ничего не надо. Яблоки можешь. Сигареты.

Валентина Васильевна. Как? Ты куришь?

Вячеслав. Тоска, мам, такая, что не только закуришь — запил бы с удовольствием.

Валентина Васильевна. Что с тобой, сынок? Что они с тобой делают?

Вячеслав. Трудно объяснить, ма.

Валентина Васильевна. Что, что они делают? Они тебя лечат?

Вячеслав. Колют аминазин.

Валентина Васильевна. Зачем?

Вячеслав. Когда я сопротивляюсь.

Валентина Васильевна. Чему сопротивляешься? Они тебя бьют?

Вячеслав. Нет. Просто вяжут.

Валентина Васильевна. Как «вяжут»? Веревкой, что ли?

Вячеслав (раздраженно) . Да зачем веревкой! Смирительной рубашкой. Не слыхала, что ли, никогда?

Валентина Васильевна (в отчаянии хватается руками за голову) . Господи, сынок мой! Это ужасно, ужасно!

Вячеслав. Да сейчас уже не вяжут, перестал сопротивляться. И колют редко. Иногда. (Сидит, опустив руки и голову). Устал я, ма. Я очень устал.

Валентина Васильевна (в отчаянии качает головой). Господи, какая же я дура — самой затолкать сына!.. Я постараюсь, сын, я все сделаю, чтоб тебя вызволить!

Вячеслав. Да, самому уже не выйти. Если бы они меня сразу не скрутили, я бы убежал — никакие бы заборы не удержали. Видать, поняли — они переиграли меня! Сейчас просто не хватит сил — мне даже думать об этом больно. Я стал слабый.

Валентина Васильевна. Иди, сынок, позови врача, я буду с ним говорить. Как его зовут?

Вячеслав. Илья Семенович.

Валентина Васильевна. Я теперь буду часто к тебе приходить, поддерживать тебя, пока не вызволю… Иди, Славик, иди, пригласи сюда врача. (Целует Вячеслава).

Вячеслав. Не знаю, придет ли…

Валентина Васильевна. Придет! Иначе я взорву эту больницу!..

Вячеславуходит. Валентина Васильевна, оставшись одна, достает носовой платок, прикладывает к глазам. Чтобы успокоиться, встает, озабоченно ходит, ломая пальцы.