Жан-Поль Сартр - Дьявол и господь бог

Карл. Деревне приказы из города ни к чему.

Насти. Только попробуй взяться за это грязное дело, и я велю тебя повесить.

Карл. Как бы тебе самому на виселицу не попасть. Зачем ты здесь? Тут дело нечисто. Поговорил с Гёцом, а теперь советуешь нам отказаться от мятежа. Кто убедит меня в том, что тебя не подкупили?

Насти. Кто убедит меня в том, что не подкупили тебя, чтоб преждевременно поднять мятеж, который смогут подавить сеньоры?

Гёц, Насти, бароны.

Гёц появляется пятясь. Бароны Шульгейм, Hоссак, Ритшeл окружают его и кричат.

Носсак. Тебе наплевать на крестьян. Тебе нужны наши головы!

Шульгейм. Ты хочешь смыть нашей кровью распутство своей матери!

Hоссак. И стать могильщиком немецкой аристократии!

Гёц. Братья, мои дорогие братья! Я даже не знаю, о чем вы говорите.

Ритшeл. Ты даже не знаешь, что своим поступком взорвешь пороховую бочку? Что наши крестьяне обезумеют от ярости, если мы не отдадим им тотчас же земли, золото — все, до последней рубашки и нашего благословения в придачу?

Шульгейм. Ты не знаешь, что они начнут осаду наших замков?

Ритшел. Что нас разорят, если мы согласимся, и убьют, если откажемся?

Hоссак. Ты этого не знаешь?

Гёц. Мои дорогие братья...

Шульгейм. Не болтай! Отвечай — да или нет?

Гёц. Мои дорогие братья! Простите меня, но я скажу вам — нет.

Шульгeйм. Ты убийца.

Гёц. Да. брат мой. Как и все на свете.

Шульгeйм. Ублюдок! Не знал отца!

Гёц. Да. Как Иисус Христос.

Шульгейм. Мешок с дерьмом! Грязь! (Бьет его кулаком по лицу.)

Гёц (пошатнулся, затем выпрямился и стал наступать на него. Внезапно кидается плашмя на землю). На помощь, ангелы! Помогите мне овладеть собой! (Дрожит всем телом.) Я больше не ударю. Я отрублю себе правую руку, если она захочет нанести удар. (Извивается на земле.)

Шульгейм пинает его ногой.

Розы! Дождь из роз! Ласки! Как любит меня бог! Все принимаю. (Встает.) Да, я незаконнорожденный, я мешок с дерьмом, предатель! Молитесь за меня!

Шульгейм (бьет его). Ты отказываешься?

Гёц. Не бей меня. Запачкаешь руки.

Ритшел (с угрозой в голосе). Ты отказываешься?

Гёц. Господи, не дай мне расхохотаться прямо ему в лицо!

Шульгейм. О боже!

Ритшел. Пошли. Только зря время теряем.

Насти, Гёц, Карл.

Гёц (подходит к Насти, радостно). Здравствуй, Насти! Здравствуй, брат мой! Счастлив вновь видеть тебя. Два месяца назад под стенами Вормса ты предложил мне союз с бедняками. Что ж, я принимаю его. Постой, теперь мой черед говорить. У меня для тебя хорошие вести. Прежде чем делать Добро, я хотел познать его и долго думал. Что ж, Насти, я его познал. Добро есть любовь. Пусть так. Но дело в том, что люди друг друга не любят. Что им мешает любить друг друга? Неравенство, рабство и нищета. Значит, это нужно уничтожить. Тут мы с тобой согласны, не так ли? Ничего удивительного: твои уроки пошли мне на пользу. Да, Насти, в последнее время я много думал о тебе. Но только ты хочешь отложить царствие божие на более позднее время, а я похитрей тебя — придумал, как построить его тотчас же. По крайней мере здесь, вот в этом уголке земли. Во-первых, я отдаю свои земли крестьянам. Во-вторых, я тут устрою первую христианскую общину, здесь все будут равны! Да, Насти, я полководец, я веду сражение во имя Добра и намерен выиграть его тотчас же и без кровопролития. Хочешь помочь мне? Ты умеешь разговаривать с бедняками. Вдвоем построим им рай. ибо господь избрал меня, чтобы искупить наш первородный грех. Знаешь, я нашел название для моего фаланстера — назову его Городом Солнца. Что с тобой? Ах ты, ослиная голова! Ты хочешь убить мою радость. В чем еще ты хочешь упрекнуть меня?

Насти. Оставь свои земли себе.

Гёц. Оставить себе земли? И ты, Насти, требуешь этого? Черт возьми, я ждал всего, но только не такого!

Насти. Оставь их себе! Если ты нам желаешь добра, сиди спокойно и, главное, не затевай перемен.

Гёц. Ты думаешь, что крестьяне подымут мятеж?

Насти. Не думаю — знаю.

Гёц. Надо мне было догадаться. Надо было предвидеть, что это возмутит твою упрямую, косную душу. Только что — эти свиньи, теперь ты. До чего же я прав, если все вы так громко вопите. Нет, теперь я совсем осмелел: я раздам земли. Еще бы! Добро нужно делать вопреки всем.

Haсти. Кто просил тебя отдавать земли?

Гёц. Я знаю, нужно отдать.

Насти. Но кто просил тебя?

Гёц. Я знаю — слышишь? Я вижу свой путь так же ясно, как вижу тебя. Бог просветил меня.

Насти. Когда бог молчит, в его уста можно вложить все что угодно.

Гёц. О великий пророк! Тридцать тысяч крестьян подыхают с голоду, я разоряюсь, чтобы облегчить их нищету, а ты спокойно говоришь мне, что бог запрещает их спасать!

Насти. Ты хочешь спасти бедняков? Ты можешь их только развратить.

Гёц. А кто спасет их?

Насти. Не тревожься о них, они спасутся сами.

Гёц. А что будет со мной, если меня лишат возможности делать Добро?

Насти. У тебя свое дело — управляй собственным богатством, приумножай его. Так можно заполнить целую жизнь.

Гёц. Значит, чтобы угодить тебе, я должен стать плохим богачом?

Насти. Плохих богачей не бывает. Есть богачи — и только.

Гёц. Насти, я ваш.

Насти. Нет.

Гёц. Разве я не был беден всю жизнь?

Насти. Есть два рода бедняков: те, кто бедствует со всеми вместе, и те, кто бедствует в одиночку. Лишь первые — подлинные бедняки. Вторые — богачи, которым не повезло.

Гёц. А богачи, раздавшие свое богатство, это, должно быть, тоже не бедняки?

Насти. Нет, это бывшие богачи.

Гёц. Значит, все мои замыслы заранее обречены. Стыдись, Насти, ты закрываешь христианину путь к спасению. (Ходит в волнении.) Велика гордыня владельцев замков. Они ненавидят меня, но ваша гордость еще больше. Мне легче было бы войти в их касту, чем в вашу. Терпение! Благодарю тебя, господи! Значит, я буду любить бедняков без ответа. Моя любовь пробьет брешь твоей несговорчивости, обезоружит злобу. Я люблю вас, Насти, я люблю всех вас!

Насти (мягче). Если ты любишь нас, откажись от своего замысла.

Гёц. Нет.

Насти (иным, более настойчивым тоном). Послушай, мне нужно семь лет.

Гёц. Зачем?

Насти. Мы будем готовы к священной войне через семь лет, не раньше. Если ты теперь вовлечешь крестьян в бунт, то их изничтожат в неделю — я это знаю. Понадобится более полувека, чтобы восстановить то, что ты разрушишь за неделю.

Карл (входя). Крестьяне пришли, сеньор.

Насти. Отошли их обратно, Гёц.

Гёц не отвечает.

Послушай, ты можешь помочь нам, если захочешь.

Гёц (Карлу). Попроси их подождать, брат мой.

Карл уходит.

Что ты предлагаешь?

Насти. Ты сохранишь свои земли.