Том Стоппард - Травести

Джойс. Сделайте краткое извлечение из дневника современника, цитирование которого не приведет к нудному судебному разбирательству по поводу банального нарушения авторских прав.

Тцара. «Двадцать шестого февраля из Берлина приехал Рихард Хюльсенбек, и тридцатого марта мы устроили великолепный концерт негритянской музыки. Герр Тристан Тцара был инициатором первого в Цюрихе (да и в мире) чтения симультанистских стихов, включая сочиненную им самим «Poиme simultanй».

Джойс. Процитируйте выборочно отрывки из вашей одновременной декламации.

Тцара. Я начинал: «Boum boum boum il déshabille sa chair quand les grenouilles humides commencиrent a brûler». [12]Хюльсенбек декламировал-, «Ahoi ahoi des Admirals gewirktes Beinkleid schnell zerfallt». [13]Жанко читал нараспев: «В пять часов козодой зачирикал за горой. Я люблю в пять часов чай попить с чужой женой; да и кто не любит, да и кто не любит?» Все вместе называлось «Адмирал снимает дачу».

Все это время Джойс собирает со своих волос и одежды клочки бумаги и аккуратно складывает их в шляпу, которая лежит у него на коленях. Собрав их все, Джойс произносит слово «фокус», запускает руку в шляпу и извлекает оттуда белую гвоздику. Она, очевидно, образовалась из клочков бумаги, потому что когда Джойс переворачивает шляпу, оттуда ничего не выпадает. Джойс бросает гвоздику Тцара.

Джойс. В каких выражениях вы описали бы этот убедительный успех?

Тцара (вставляя гвоздику себе в петлицу). Как заслуженный и справедливый. Как абсолютно логичный. Один из тех случаев, когда смелости и таланту воздается по заслугам.

Джойс начинает извлекать из шляпы шелковые платки один за другим.

Джойс. Объясните, что, выражаясь в простейшей из возможных взаимно-возвратных форм, думал Тцара о том, что думает о нем Болл, и что думал Тцара о том, что думает Болл о том, что думает о нем Тцара?

Тцара. Он думал, что тот думал, что он знает, что тот думал, но он знал, что тот знал, что он знает, что нет.

Джойс. Действительно нет?

Тцара. Ида, и нет.

Джойс. Внес ли дадаизм в изобразительное искусство, скульптуру, поэзию и музыку такой вклад, который не осуществили бы… (произнося названия городов, Джойс извлекает из шляпы флаги соответствующих стран) в Барселоне, Нью-Йорке, Париже, Риме и Санкт-Петербурге соответственно Пикабиа, Дюшан, Сати, Маринетти и Маяковский, который, намалевав на щеке синюю розу, выкрикивал свои ломаные строчки, облаченный в желтую кофту?

Тцара. Да, внес. Само слово «дада».

Джойс. Опишите доступно, стараясь не противоречить самому себе и особенно избегая упоминания о людях, которые засовывали себе в нос рогалики, как было найдено слово «дада».

Тцара. Тристан Тцара наткнулся на слово «дада» случайно, перелистывая словарь Ларусса. Утверждают, что он наобум раскрыл книгу ножом для разрезания бумаг. Сам Тцара не отрицает, что дело могло обстоять именно так. Хюльсенбек же утверждает, что это он открыл это слово дома у Хьюго Болла, листая принадлежавший последнему Ларусс. Тцара при этом вообще не присутствовал. Однако Ганс Арп пишет: «Торжественно заявляю, что Тристан Тцара нашел слово „дада“ восьмого февраля тысяча девятьсот шестнадцатого года в шесть часов пополудни».

Джойс. Имелись ли иные расхождения между Тцара и Хюльсенбеком?

Тцара. Имелись.

Джойс. В отношении чего?

Тцара. В отношении задач и принципов дадаизма.

Джойс. Приведите пример требований Хюльсенбека.

Тцара. Международный революционный союз всех творческих людей на основе радикального коммунизма.

Джойс. А что требует в отличие от него Тцара?

Тцара. Признания права мочиться разноцветной мочой.

Джойс. Права каждого человека мочиться мочой другого цвета в каждом отдельно взятом случае или права отдельных людей постоянно мочиться мочой определенного цвета? Или право каждого человека в любое время мочиться мочой всех цветов?

Тцара. Все это скорее относилось к утверждению, что писать не менее естественно, чем писать.

Джойс (встает, закончив показ фокусов). Только упаси вас господи делать оба дела в одну шляпу.

Для Тцара это уже чересчур.

Тцара. Ах ты высокомерная лужа ирландской блевотины! Ах ты четырехглазая кикимора болотная, картофелина засраная! Твое искусство с треском провалилось. Ты превратил его в религию, и оно сдохло вместе со всем остальным, а ты сидишь возле гниющего трупа на поминках и отщипываешь от него кусочки! Время гениев прошло! Сейчас нам нужны вандалы и осквернители, простодушные разрушители, которые сокрушат века барочных изысков, разрушат храм, чтобы наконец можно было заявить без ложного стыда о том, как важно быть артистом! Дада! Дада! Дада!! {Бьет об пол всю посуду, какая ему только подворачивается под руку, после чего становится в гордую позу)

Джойс остается в неподвижности.

Джойс. Ах ты взбалмошный человечек с потребностью в самовыражении, далеко превосходящей возможности твоего скудного дарования! Само по себе это, конечно, вовсе не постыдно, но этого мало, чтобы называть себя художником. Художник – это волшебник, посланный людям для исполнения их прихотей, для удовлетворения их потребности в бессмертии. Пусть возводят кругом храмы и разрушают, с начала веков и по сей день, в горящей Трое и на полях Фландрии! Если во Вселенной есть хоть какой-то смысл, то именно он отражается в произведениях искусства, пусть даже они восхваляют тиранов или воспевают ничтожества. Что осталось бы от Трои, если бы ее не воспел поэт? Пыль. (Закончив эту тираду, Джойс достает из шляпы кролика, надевает шляпу на голову и уходит с кроликом подмышкой)

Издалека доносится голос Карра.

Карр. «Ну а если низшие сословия не будут подавать нам пример, какая от них польза? У них, по-видимому, нет никакого чувства моральной ответственности».

Тцара подходит к двери, за которой слышится голос Карра. Он открывает ее и удаляется.

(Продолжает читать вслух) «Как дела, дорогой Эрнест? Что привело тебя в город?» – «Развлечения, развлечения! А что же еще? Как всегда, жуешь, Алджи?» Алджи…

Входит старый Карр с книгой в руке.

Карр. Алджи! Тот, другой. Мой личный триумф в ответственной роли Алджернона Монкрифа. Театр «Цур Кауфляйтен» на Пеликанштрассе, в этот весенний вечер «Английская труппа» с жемчужиной английской сцены – комедией «Как можно быть…». А как первого-то звали? Забыл. Комедия Оскара Уайльда. В роли Алджи – Генри Карр. В ролях Тристан Роусон, Сесиль Палмер, Этель Тернер, Эвелин Коттон… остальных забыл. Билеты по пять франков, четыре бобика с носа, зал полон, пришлось отдать кучу мест этому ирландскому хаму и его дружкам, – но я, однако, незлопамятен, тем более что тело его давно покоится на кладбище, что вон на том холме; никто ни на кого не в обиде, полное отпущение грехов. Конечно, неприятно было ввязываться в судебное разбирательство из-за нескольких франков, – и это после того, как я сам заплатил за брюки и организовал аншлаг! – и после этого он мне всучил десять франков словно чаевые! – а затем потребовал с меня двадцать пять франков за билеты! – даже и глазом не моргнул! Вот, посмотрите, что я нашел… {Извлекает из кармана потрепанный документ?) Bezirkgericht Zьrich, Цюрихский окружной суд, рассмотрел дело доктора Джеймса Джойса – кислых щей доктор! – истца и ответчика по встречному иску против Генри Карра, ответчика и истца по встречному иску, в следующих пунктах: а) иск: должен ли ответчик и истец по встречному иску (это я) выплатить истцу и ответчику по встречному иску (это он) двадцать пять франков? б) встречный иск: должен ли истец и ответчик по встречному иску выплатить ответчику и истцу по встречному иску триста франков? Вы все поняли? Джойс утверждал, что я ему должен двадцать пять франков за билеты. Я же сказал, что это Джойс должен мне триста франков, которые я потратил на брюки и так далее, приобретенные мной для исполнения роли Генри – да нет, того, другого…