Александр Брагин - Гейдельбергские влюбленные
- Название:Гейдельбергские влюбленные
- Автор:
- Жанр:
- Издательство:Ардвисура
- Год:1995
- Город:Череповец
- ISBN:нет данных
- Рейтинг:
- Избранное:Добавить в избранное
-
Отзывы:
-
Ваша оценка:
Александр Брагин - Гейдельбергские влюбленные краткое содержание
Гейдельбергские влюбленные - читать онлайн бесплатно полную версию (весь текст целиком)
Интервал:
Закладка:
version="1.0" encoding="utf-8"?> dramaturgy Александр Евгеньевич Брагин Гейдельбергские влюбленные ru Your Name FictionBook Editor 2.4 28 June 2010 5EF3B197-3F2D-4A3F-83D9-406079DD3072 1.0
1.0 — создание файла (sheksna)
Александр Брагин. На Шексне, у заветного камня Ардвисура Череповец 1995Александр Брагин
ГЕЙДЕЛЬБЕРГСКИЕ ВЛЮБЛЕННЫЕ [1] Литературный вариант хореографического водевиля. Написан для моего друга Валерия Владимировича Ассовского и его ансамбля "Северные зори".
Водевиль
Ивану Андреевичу Милютину,
городскому голове, другу просвещения,
явившему образец деятельной любви к
отчему гнезду, посвящается.
Рассказчик , мужчина средних лет, недурно поет и играет на гитаре.
Дормидонт , 17 лет, студент выпускного курса реального училища.
Машенька , 17 лет, гимназистка выпускного класса Мариинской гимназии.
Лев Сидорович , 40 лет, отец Машеньки, чиновник окружного суда.
Дарья Кирилловна , возраст опускаем, мать Машеньки.
Дмитрий , 20 лет, кузен Машеньки, студент Александровского технического училища.
Зинаида , 19 лет, сестра Дормидонта, бывшая выпускница Мариинской гимназии, ныне дает частные уроки.
Никита Никитович , 45 лет, отец Дормидонта, крестьянин.
Пелагея Фроловна , 37 лет, мать Дормидонта, крестьянка.
Елизар , 17 лет, друг Дормидонта, студент городского училища.
Коротышка , сокурсник Елизара по городскому училищу.
Учитель немецкого языка.
Купидон .
Мальчик-ангел.
Девочка-ангел.
Богини судьбы Парки.
Духовой оркестр пожарных.
Брандмайор.
Половые из трактира.
Студенты, гимназистки, военные, мещане, купцы, чиновники.
Время действия: последний год XIX века.
Место действия: провинциальный город Чере'повец.
ПРОЛОГ
Рассказчик (садится сбоку сцены в кресло и ставит рядом с собой гитару): Сударыни и судари! Полагаю, вы, как и я, непрочь выслушать от доброго знакомого занимательную и поучительную любовную историю. Признаюсь, я предугадывал, что никто не откажет себе в подобном времяпрепровождении и в удовлетворении столь понятного любопытства. Тогда считайте меня вашим знакомым. Да сейчас же, пожалуй, и приступим. Ведь, ежели о чем речь зашла, так лучше не оставлять разговор на потом, а немедля и выговориться.
Дело давнее, история моя приключилась в конце века минувшего, на самом его исходе, в уездном благодатном городке, когда проживало в оном чуть менее десяти тысяч лиц мужского и женского полу. И то замечательно, что пятая часть от общего их числа была студенты, гимназисты, реалисты и прочая вольная, разведенная по классам и пригвожденная к наукам, братия. Хотел бы я обойти цифру тринадцать как-нибудь закоулком, да нельзя, именно столько разного вида и разряда учебных заведений угораздило иметь граду сему.
За такое скопление учености, очевидно, желая должным образом ввести городок в европейскую географию и всемирную историю, прозвали его "вторым Гейдельбергом" и "Северными Афинами". Хотя он нарекался вполне достойно — Чере'повец. Увы, у нас почему-то принято, что более прилично наряжаться в чужое платье и приставлять себе чужую голову. Что же — и я побегу вослед за модой. Чем мы — не Европа! Гейдельберг — так Гейдельберг! Пусть и моя история будет о "гейдельбергских влюбленных".
КАРТИНА ПЕРВАЯ
Рассказчик : Представьте себе стрелу Александровского бульвара в конце сентября в послеполуденные часы. Небо все еще высокое. Дерева уже опалены осенью и затихли в полудреме раздумий о древности и родовитости своих корней. Суета жизни, привносимая сквернословием ворон и галок, сегодня не коснулась их добропорядочного существования среди вечных истин. Багряные, медные и сусального золота листы в живописном беспорядке разбежались по широкой аллее. Вот они, благолепие и строгость екатерининских времен!
Но вечности на Александровском бульваре, как в общем-то и всему когда-то, в одно мгновение приходит конец — реалистов и гимназисток отпустили с занятий по домам.
По аллее — по двое, по трое — вышагивает группа реалистов в новой, пока еще с иголочки, форме.
Пока еще без озорства, гордо, даже важничая.
Позади, в одиночестве, тщетно стараясь попасть с сотоварищами в ногу, русоволосый каланча.
Рассказчик(окликает отстающего): Дормидонт!
Каланча останавливается.
Это наш герой.
Дормидонт кланяется публике.
Ему — семнадцать. Он — студент выпускного курса реального училища. Холост.
Дормидонт, убедившись, что сотоварищи видеть его уже не могут, снимает ботинки и босиком, с наслаждением шурша листьями, удаляется.
На аллею вылетает щебечущая стайка гимназисток, среди которых ладностью движений и смешливостью выделяется одна — хорошенькая, пухленькая, с льняной косой.
Рассказчик : Та, что заливается звонче всех, — Машенька.
Машенька делает публике книксен и возвращается к подругам.
Она — гимназистка выпускного класса Мариинской гимназии. Ровесница Дормидонта. Не правда ли, мы кое-что смыслим в героинях?
Гимназистки, продолжавшие в это время стрекотание по аллее, исчезают из виду.
(Рассказчик поет)
Вы, устремляясь в даль,
Не становились дальше.
А приближаясь, вновь
Не ближе, чем вдали.
О, вас боготворил!
Уже не я —
Тот мальчик!
Была религия
Предвестницей любви.
КАРТИНА ВТОРАЯ
Александровский бульвар вечером. Фонари на высоких столбах. Многочисленные горожане — и семьями, и парами, и в одиночку.
Рассказчик : Не сообщи я вам, что теперь, в сумерках, мы все на том же бульваре, вы вряд ли бы догадались об этом сами. Керосино-калильные фонари — эти путевые знаки для почитателей острого и таинственного, а также для ревнителей озона и моциона — имеют обыкновение так плотно сгущать вокруг себя темноту, что, право, вы уверены — вы совершенно на ином месте, да, пожалуй, и где-то вне земной тверди. И даже прогуливающиеся рядом почтенные чиновники, именитые купцы, скромные мещане и пылкие влюбленные не смогут вас разуверить в вашем мнении. А вид влюбленных, напротив, подтверждает: все здесь не от мира сего.
Читать дальшеИнтервал:
Закладка: