Ромен Роллан - Четырнадцатое июля

Демулен. Вакханка Революции, опьяненная Свободой, чем проникнута ты — любовью или ненавистью? Твои влажные губы и твои взоры сулят одновременно и негу и смерть. Пальцы твои покраснели от вина или от крови? Все равно! Я люблю тебя, Победа! Эвоэ! Будем славить Свободу!

Музыка.

Монахи и священники (матуринцы, капуцины, вооруженные ружьями священники идут с крестами и хоругвями и поют) . Domine, salvam fac gentem, et exaudi nos in die qua invocaverimus Ge! [6] Господи, помилуй нас и услыши нас в день, когда мы взываем к тебе! ( лат. )

Народ. Да здравствуют тонзурики! Да здравствует святая Женевьева!

Демулен. Да здравствуют папишки, кардиналишки, епископишки, попишки, инокишки! Да здравствуют архиболваны!

Студенты (в обнимку с девушками поют песенку Вадэ под аккомпанемент кларнетов и гитар) .

Народ. Да здравствует судейское сословие!

Демулен. Шапки долой перед канцелярской братьей! Ведь это она сразила Бастилию!

Один из студентов (толкая перед собой тачку) . По десять су, всего по десять су — камни Бастилии!

Народ (смеясь) . Ах, шутники! Медведь еще не добит, а они уже торгуют его шкурой!

Студент. Булыжник!

Другой студент (несет плакат с надписью: «Писатель, оставшийся без квартиры по случаю закрытия Бастилии!») . Сжальтесь, граждане, куда же теперь деваться честным людям? Нет больше Бастилии.

Толпа смеется. Группа студентов, крича и смеясь, несет на плечах Гоншона. У Гоншона в руке сабля, на голове лавровый венок. Он похож на Силена.

Студенты. Бесстрашный Гоншон!

— Герой поневоле!

— Гоншон Полиоркет!

Народ. Гоншон — враг королей! Гроза аристократов!

Студенты. Он так трусил, что вошел первым. Он мчался сквозь неприятельский строй, всех врагов обращая в паническое бегство.

Демулен. Негодяй! Кто тебе разрешил брать Бастилию? Тебя бы надо высечь за то, что ты присвоил себе честь, которой ты недостоин.

Студент. Его хозяева рассчитаются с ним за нас. Они его повесят.

Студенты. Тебя повесят, Гоншон! Ты ведь взял Бастилию!

Студенты подбрасывают Гоншона. Дрожащий, растерянный, Гоншон салютует саблей и приветственно размахивает своим венком. Толпа танцует вокруг него, напевая на всем известный мотив шуточной песенки: «Ты будешь повешен, Гоншон, будешь повешен, повешен, повешен!»

Демулен. Негодяй и впрямь возомнил себя героем. Вздуйте его!

Марат (умиротворенный, улыбаясь, радуясь вместе со всеми) . Дай им посмеяться вдоволь. Победителям не к лицу ненависть. Порок вызывает у них только насмешку. Пусть этот шут потешает народ!

Сзади Гоншона и группы студентов идут рабочие и крестьяне с орудиями своего труда: кузнецы в фартуках с молотами в руках; мясники с ножами; дровосеки с топорами; крестьяне с косами и цепами. Следом за ними дюжина силачей несет ворота Бастилии, на которых прямо и неподвижно стоит маленькая Жюли с зеленой ветвью в руках. Крики восторга несутся со всех сторон, предшествуя появлению Жюли, сопутствуя ей и продолжая звучать ей вслед. У ног Жюли положены железные цепи. Возглавляют шествие Гош и Гюлен. Гюлен с непокрытой головой, с обнаженной шеей, засучив рукава, несет на плече топор, у Гоша на острие сабли — акт о капитуляции Бастилии.

Демулен. Диоскуры! Гош и Гюлен! А маленькая девственница попирает своими босыми ножками символ поверженного деспотизма — ворота Бастилии!

Народ. Акт о капитуляции!

— Ключи!

— Цепи!

Марат. Разбиты цепи, сковывавшие Человека!

Демулен. Клетка открыта. Лети, вольная птица — Свобода!

Народ (узнает швейцарцев и инвалидов, тоже принимающих участие в шествии) . А это что за птицы?

— Это подлецы швейцарцы!

— А, этих я знаю! Хромоногая команда!

— Вот они, враги! Бей их! Они стреляли в нас!

Свист, попытки вступить в драку. Гош, Гюлен и Марат сдерживают толпу.

Марат. Что вы собираетесь делать? Съесть их, что ли?

Народ хохочет.

Гюлен. Битва окончена.

Гош. Нет больше врагов.

Маленькая Жюли (кричит) . Пощады нашим друзьям — нашим друзьям-врагам!

Народ (смеясь,) . Слышите, что говорит малютка?

Гош. Все — братья, все — друзья!

Жюли. Братья! Братья!

Народ. Все — братья, она права!

Инвалиды. Да здравствует народ!

Народ. Да здравствуют наши славные ветераны!

Инвалиды (к Жюли) . Малютка, малютка, ведь ты спасла нас!

Народ. Но она же и победила вас, товарищи! Эта крошка взяла Бастилию.

Марат. Ты — наша совесть.

Народ. Ты — наша Свобода!

Все простирают к ней руки. Женщины посылают Жюли воздушные поцелуи. Она закрывает от волнения глаза и с улыбкой тоже протягивает им руки.

Гош (ударяя по плечу Гюлена, разделяющего общий восторг) . Ну как, Гюлен, вечный скептик, теперь и ты убедился?

Гюлен (вытирая глаза, упрямо) . Да... но...

Смех Гоша и народа не дает ему договорить. Он умолкает, а потом смеется громче всех. Осмотревшись по сторонам, он видит в угловой нише дома, выходящего на площадь, статую святого или короля, устремляется туда и вытаскивает статую из ниши.

К черту! Дай место Свободе! (Бросает статую на землю, берет на руки маленькую Жюли и ставит ее в нишу, где стояла статуя) . Бастилия низвергнута!.. Я это совершил, я! Мы все совершили! И то ли мы еще сделаем! Мы очистим авгиевы конюшни, освободим землю от чудовищ, задушим своими руками льва монархии. Пусть наш кулак ударит по деспотизму, как молот по наковальне. Будем смело ковать Республику, товарищи!.. Слишком долго я сдерживал накопившуюся во мне силу, она распирает мне грудь и льется через край! Несись вперед, поток Революции!

Музыка. Оркестр без хора. Героический марш. Лучи заходящего солнца окрашивают пурпуром площадь, толпу, зеленые ветви и юную Свободу.

Гош. Солнце! Спи спокойно, мы недаром прожили этот день.

Конта. Его заходящие лучи окрашивают в пурпур окна Бастилии, колеблющиеся на ветру ветви, безбрежное человеческое море и нашу юную Свободу.

Гюлен. Небо возвещает войну.

Марат. Как и тот, кто вошел в некий город семнадцать веков назад, приветствуемый колыханием ветвей, эта малютка появилась среди нас не для того, чтобы возвестить мир.

Демулен. На нас — кровь.

Робеспьер (с неистовым фанатизмом) . Это наша кровь.