Федор Сологуб - Собрание пьес. Книга 2

Княжна Марья повернулась к брату, и сквозь слезы любовный, теплый и кроткий взгляд ее прекрасных в ту минуту больших, лучистых глаз остановился на лице князя Андрея.

Кн. Болконская. Можете себе представить, Мари, на Спасской горе лошади понесли, и я боялась, что экипаж опрокинется. В моем положении это было бы ужасно. Я так боюсь, так боюсь… Но, слава Богу, все обошлось благополучно. Я все платья свои оставила в Петербурге и здесь буду ходить Бог знает в чем. Андрей совсем переменился. Он обращается со мной, как с больною или с ребенком. Я не понимаю, решительно не понимаю, отчего мужчины не могут жить без войны. Все его так знают, так ценят. Он очень легко мог бы быть флигель-адъютантом. Китти Одинцова вышла замуж за старика. Есть жених и для вас, Мари, pour tout de bon, но об этом поговорим после.

Кн. Марья (все еще молча смотрела на брата, и в прекрасных глазах ее была любовь и грусть; вздохнув). И ты решительно едешь на войну, Andrè?

Княгиня Болконская вздрогнула.

Кн. Андрей. Даже сегодня.

Кн. Болконская. Он покидает меня здесь, и Бог знает зачем, тогда как он мог бы получить повышение. Он так везде принят. Государь очень милостиво говорил с ним.

Кн. Марья (ласковыми глазами указывая на ее живот). Наверное?

Кн. Болконская (вздыхая и меняясь в лице). Да, наверное. Ах… Это очень страшно… (Приблизила свое лицо к лицу золовки и опять заплакала.)

Кн. Андрей (морщась). Ей надо отдохнуть. Не правда ли, Лиза? Сведи ее к себе, а я подожду батюшку. Что он, все то же?

Кн. Марья (радостно). То же, то же самое; не знаю, как на твои глаза.

Кн. Андрей (с чуть заметной улыбкой). И те же часы, и по аллеям прогулки? Станок?

Кн. Марья (радостно). Те же часы и станок, еще математика и мои уроки геометрии.

Княжна Марья, княгиня Болконская и мадемуазель Вурьен уходят. Вошел старый князь Николай в напудренном парике и кафтане, быстро, весело, как будто умышленно своими торопливыми манерами представляя противоположность строгому порядку дома.

Кн. Николай. А, воин… Бонапарта завоевать хочешь? Примись хоть ты за него хорошенько, а то он эдак скоро и нас своими подданными запишет. Здорово…

Выставил щеку. Он находился в хорошем расположении духа. Он радостно, из-под своих густых, нависших бровей, смотрел на сына. Князь Андрей подошел и поцеловал отца в указанное место.

Кн. Андрей (следя оживленными и почтительными глазами за движением каждой черты отцовского лица). Да, приехал к вам, батюшка, и с беременною женой. Как здоровье ваше?

Кн. Николай. Нездоровы, брат, бывают только дураки и развратники, а ты меня знаешь: с утра до вечера занят, воздержан, ну и здоров. Вот сейчас спал. После обеда серебряный сон, а до обеда золотой.

Кн. Андрей (улыбаясь). Слава Богу.

Кн. Николай. Ну, рассказывай, как вас немцы с Бонапартом сражаться по вашей новой науке, стратегией называемой, научили.

Кн. Андрей (с улыбкой). Дайте опомниться, батюшка. Ведь я еще и жену не разместил.

Кн. Николай (хватая сына за руку). Врешь, врешь… Дом для твоей жены готов. Княжна Марья сведет ее, и покажет, и с три короба наболтает. Это их бабье дело. Я ей рад. Сиди, рассказывай. Михельсона армию я понимаю, Толстого тоже… высадка единовременная… южная армия что будет делать? Пруссия, нейтралитет… это я знаю. Австрия что? Швеция что? Как Померанию перейдут?

Кн. Андрей. Да, батюшка, собираются силы. Наша армия в девяносто тысяч должна Пруссию в войну втянуть; сто тысяч наших да двести двадцать тысяч австрийцев должны действовать в Италии и на Рейне; да еще в Неаполь высадится тысяч сто — наших с англичанами. Так что до пятисот тысяч с разных сторон нагрянет на французов…

Кн. Николай (запел фальшивым и старческим голосом). «Мальбруг в поход собрался. Бог весть, вернется ль он».

Кн. Андрей (улыбаясь). Я не говорю, чтоб это был план, который я одобряю. Я вам только рассказал, что есть. Наполеон уже составил план не хуже этого.

Кн. Николай. Ну, новенького ты мне ничего не сказал. «Бог весть, вернется ль он». А тут ко мне князь Василий Курагин приезжал. Министр, как этот болван Алпатыч сказал. Этот министр — мальчишка. Я его определил в коллегию. Сделал мне пропозицию насчет княжны Марьи. Нашел ее по своему вкусу для невестки и сделал пропозицию за своего сына, князя Анатоля. Отказала. За границей воспитывался. Молодец малый… Отца спрашивает: «При чем я числюсь?» (Засмеялся.) Княжна Марья ему отказала. (Официанту.) Завтрак давайте.

В столовую вошли княгиня Болконская, княжна Марья, мадемуазель Вурьен и архитектор князя. Дворецкий, с салфеткою в руке, оглядывает сервировку, мигая лакеям. Большие часы пробили два, и тонким голоском отозвались в гостиной другие. Князь Николай из-под висячих, густых бровей оживленными, блестящими, строгими глазами оглядел всех и остановил свой взор на молодой княгине.

Княгиня испытывала чувство страха и почтения, которое возбуждал этот старик во всех приближенных. Он погладил княгиню по голове и потом неловким движением потрепал ее по затылку. Пристально еще взглянул ей в глаза, быстро отошел и сел на свое место.

Кн. Николай. Я рад, я рад. Садитесь, садитесь… Михаил Иванович, садитесь. (Указал невестке место подле себя. Официант отодвинул для нее стул. Князь, оглядывая ее округленную талию.) Го, го… Поторопилась, нехорошо… (Он засмеялся сухо, холодно, неприятно, как он всегда смеялся, одним ртом, а не глазами. Княгиня казалась смущенною.) Ходить надо, ходить как можно больше, как можно больше. Ну, как ваш отец поживает?

Кн. Болконская. Очень хорошо. Он совсем оправился от своей болезни и чувствует себя прекрасно. Он поручил мне передать вам его поклон.

Кн. Николай. Как графиня Апраксина?

Кн. Болконская (все более и более оживляясь). Графиня Апраксина, бедняжка, потеряла своего мужа и выплакала все свои глаза. Очень много говорят о смерти старого графа Безухова. Пьер — наследник всего и признан законным сыном. Он женится на Элен Курагиной.

Кн. Николай (все строже и строже смотрел на нее, вдруг отвернулся от нее и обратился к архитектору). Ну что, Михаила Иванович, Буонапарте-то вашему плохо приходится. Как мне князь Андрей порассказал, какие на него силы собираются. (Указывая сыну на архитектора.) Он у меня тактик великий. Да, уж нет теперь Потемкиных и Суворовых, так и Буонапарте стал велик.

Кн. Андрей. Все кажется хорошим, что было прежде, а разве тот же Суворов не попался в ловушку, которую ему подставил Моро, и не умел из нее выпутаться?