Александр Островский - Том 10. Пьесы, написанные совместно

Ты останься.

Я, матушка, великая царица,
Пришел к тебе с повинной головою!
Ты гневаться изволишь на меня
За то, что я, холоп царя негодный,
Крамольникам потачки не даю.

Я государев пес, чутьем я слышу,
Кто друг ему, кто недруг; ты напрасно
За ворогов царя вступаться хочешь.

Я слышала, намедни ты в бояре
Просился у царя.

Так что ж, царица?

А он тебе ответил, что не хочет
Сажать тебя в бояре, что не стоишь
Ты этой чести.

Хоть и так, пожалуй.

Вот отчего ты на бояр и зол,
Что самому тебе попасть в бояре
Не удалось.

Что делать? Не по нраву
Пришлось тебе мое усердье, вижу.
На царской службе всем не угодишь.

Завистлив ты, твоим глазам завистны
Боярские заслуги. В поле ратном
За кровь свою и в думе за совет
Они почету добыли недаром;
Твоя какая служба? Стыдно молвить!
Как тать ночной, как придорожный вор,
С ножом, с дубьем ты ходишь. По заслуге
Тебе и честь. Их славные дела,
Их лики светлые тебе противны,
Что светлый день сове ночной.

Царица!..

Молчи, холоп! Не смеешь ты царицу,
Не выслушав, перебивать. Не в силах
За кровь князей, боярства и народа
Я мстить тебе — сам царь твоя защита;
Так выслушай ты от меня хоть брань
С горючими слезами вместе. Помни,
Что не всегда царь гневен, отдыхает
От казней он, — я часу подожду
Счастливого и ласками осыплю
Я батюшку царя, я угожденьем
Суровое в нем сердце размягчу
И на тебя тогда челом ударю.

Откуда прыть! Смотри-ка ты, пожалуй!
Была такая скромница, водою
Не замутит.

Гордыня обуяла;
Она спесива, а господь спесивым
Противится.

Обидно-то обидно,
А делать нечего, терпи, Григорий
Лукьянович, тебе не спорить с ней!
Она царица!

Знаем, что царица,
Покуда мне с тобою так угодно!

А я-то что, убогая вдова?
Уж вот во сне не снилось.

Василиса
Игнатьевна, ты не хитри со мною!
Царю, ты знаешь, Анна надоела,
Ему теперь другая приглянулась.

Другая? Кто ж?

Да хоть бы ты!

Помилуй!
Господь с тобой! Великий царь не слеп.

Ну, как же делу быть?

Она моложе,
Она меня красивей.

Ты красивей!
Не спорь со мной! Красе я цену знаю.
В совете царь тобою любовался,
Не мог отвесть очей; и разговора
Другого нет, лишь о тебе.

Вдова
Не царская корысть! Тебя, Григорий
Лукьянович, я попрошу оставить,
Не говорить таких речей; я честно
Жила до сей поры, — я обещалась,
По смерти мужа, век вдовой остаться —
И если ты еще хоть заикнешься,
Я в монастырь уйду. Наш царь женатый;
Невестой быть я не могу, к тому же
Не девушка, вдова я. Хоть и скажешь,
Что честная вдова — честнее девки,
Которая до свадьбы полюбила
Сердечного дружка…

Ужели Анна
Кого-нибудь до свадьбы…

Похвалялась
Сама сейчас.

Кого? Кого?

Не знаю.
Перед тобой мы с нею говорили,
Ты вдруг вошел и помешал.

Ты слово
Такое мне сказала, что не купишь
И золотом. Я вижу, надоела
Царю она; хоть малую вину
Сказать ему, и он ее прогонит
И в монастырь запрет. Мне имя нужно.

Мекаю я, кажись, не ошибаюсь…
Жила она у князя Михаила,
А у него был сын и, говорят,
Собою молодец. Она сказала,
Что умер тот, кого она любила, —
И этот был убит.

Ну, значит, он!
Твоя звезда восходит, Василиса
Игнатьевна. Царицей можешь быть;
Не позабудь и нас, своих холопей!
По гроб твои!

Уж я тебя просила
Не искушать меня, вдову, Григорий
Лукьянович. Тому нельзя и статься,
Чтоб я была царицей; ты напрасно,
Не обольщай меня.

Я рад служить,
И случай есть.

Не говори! Помимо
Меня невест найдется, — у бояр
Немало девок-дочерей.

Как хочешь.

А кто пойдет к царю с доносом?

Ты.

Убей меня, а не пойду.

Так кто же?
Постой, Андрей пойдет; он жил у князя
И в Костроме бывал, царицу Анну
С младенчества он знал.

Ты ко мне
Вели ему зайти, мы потолкуем.
Я научу его.

Ну, ладно! Мамка
Не знает ли? Не скажет ли она?
Тогда верней.

И правда. Мы догадкой
На князя Воротынского напали.

Покликать бы ее! Да вот она.
Мамка выходит из терема.

Сюда скорее, старая колдунья!

Колдунья! Я? Царицына-то мамка?
В своем ли ты уме? Проснись, кормилец!
Меня и царь Егоровной зовет.
Ужо тебе от матушки царицы
Достанется.

Аль ты меня не знаешь?

Ах! Батюшка!

Ну, сказывай скорее!
Мне некогда с тобою проклаждаться, —
Кого царица до венца любила?

Помилуй ты, кормилец…

Говори!
Кто знал ее? С кем чаще всех видалась?
Кто ближе был? Володька Воротынский?

Отец ро… одной… не погуби…