Александр Островский - Том 3. Пьесы 1862-1864

Родная мать.

А разве дети могут мать покинуть
В беде и горе?

Мы не покидали.
Ты сам ходил с Алябьевым по Волге
И по Оке, и воры вас боялись.
Мы с Репниным ходили и к Москве,
Да воротились оттого, что ладу
Бог не дал воеводам. Грех на них!

А вот теперь и воевод-то нету:
Пожарский ранен, Ляпунов убит.

Осиротела Русь! Ни воеводы,
Печальника о нас, сиротах бедных,
Ни патриарха, ни царя. Как стадо
Без пастыря, мы бродим, злому волку —
Губителю добыча.

Бить волков!
Кувшинников
Известно, бить! Уж будет, потерпели!

Мы топоры и косы отточили,
Которые об них же притупили.

Душа кипит, давно простору просит,
И руки чешутся.

Зачем же дело
Откладывать? Благословясь, да с Богом,
Не мешкая!

Отложишь поневоле.
Что скоро, то не споро, говорят.

Ты правду молвил. Не такое дело,
Чтоб торопиться.

Надо рассудить
Да поразмыслить.

Думать — ваше дело.

Что есть у нас? Ни войска, ни казны,
Ни воеводы. Прежде нужны деньги;
Сберем казну, и люди соберутся,
Стрельцы, казаки. Всякого народу
По свету белому довольно бродит
Без дела и без хлеба; рады будут
Трудом себе копейку заработать.
Не все же грабить! Надо душу вспомнить!
А воеводу миром изберем.

Кого излюбим, тот у нас и будет.

Казна всего нужнее.

Верно слово.

Где взять казны?

Собрать, Кузьма Захарьич.

Да много ли сберешь! На разговоры
Все тороваты, а коснись до дела,
Так и попрячутся. Не то что денег,
И тех, что посулили, не найдешь.

А ты не обижай, Кузьма Захарьич!

Не обижает, дело говорит.

Вот все, что есть, возьмите, коли нужно.

Душа святая! О тебе нет речи!
Твои достатки и тебя мы знаем.
Ты все отдашь, и я отдам, и он, —
Все будет мало. С чем тут приниматься!
И только что обидим мы без пользы
Самих себя, а делу не поможем.
Кто нас послушает! В бедах и в горе
Сердца окаменели. О себе
Печется каждый, ближних забывая.

Так что же делать нам, Кузьма Захарьич?

Себя забудь и дел своих не делай!
Проси у Бога разума и слова,
Сухим очам проси источник слез!
На улицу, на площадь, на базары,
Где есть народ, туда и ты иди!
Высокая апостольская доля —
Будить от сна своих уснувших братий
И Божьим словом зажигать сердца!
Когда увидишь, что сердца и народе
Затеплятся, как свечи пред иконой,
Тогда сбирать казну на помощь ратным!
Сбирать людей на выручку Москвы!

Пошли, Господь, в моем дому начаться
Великому и праведному делу.

Хозяюшка, прощай! Пойдем, Аксеныч!
Пора идти на воеводский двор,
Сбирают нас и выборныих старост
О грамоте подумать патриарха
И рассудить, что делать, что начать.

Ступай вперед, я мигом за тобою.

Хозяюшка, прости.

Прощенья просим.

За угощенье!

Ну, уж не взыщите!
Чем Бог послал.

За ласковое слово!

Напредки не забудьте!

Ваши гости!

Ты, Алексей Михайлыч, на дорожку
Медку не хочешь ли?

Пожалуй, выпью,
Да не об меде речь! Мне слаще меда
Твой разговор.

Какой проказник! Право!

Я говорил.

Ну, что ж она сказала?

Сказала-то? Она сказала: люб.

Ну, люб, так ладно! Вот спасибо, Марфа
Борисовна! Сказал бы я словечко
Еще тебе; боюсь — не прогневить бы.

Как не грешно тебе! Да чем же можешь
Ты прогневить меня!

Своей любовью.

Ах!.. Нет… я, право… Что тебе смотреть
На гнев мой! Что же, разве что дурное
Ты говоришь! В любви обиды нет!
Благодарить тебя за это надо.

А по рукам когда?

Да вот что, милый:
То нездоровится, то дела много
По дому, знаешь. Как-то все не время…
Поверишь ли, с ног сбилась от заботы.
Мы лучше уж немного подождем.
Ты не печалься, Алексей Михайлыч!

Голубушка! Зачем себя ты губишь?
В твоей поре тебе бы только ласку!
Тебя бы целовать, да миловать,
Да крепко к сердцу прижимать!

Ну, будет!
Мы после как-нибудь поговорим.
Не до того мне, Алексей Михайлыч!
Так голова с чего-то разболелась,
Уж и не знаю. Лучше не тревожь.

Прощенья просим!

И меня прости.

Господь с тобой!

Бог даст, коль живы будем,
Увидимся.

Ну, как не увидаться!

Какие речи! Господи, помилуй!
Не слушать бы! А как же их не слушать!
В миру живешь, с людями; по-мирски
И надо жить, — все видеть и все слышать.
Куда бежать от суеты мирской?
О юность, юность, молодое время!
Куда бежать мне! Господи, помилуй!