Генрих Клейст - Принц Фридрих Гомбургский

Куда ему! Давно уж на боку.

Какой я странный сон видал! Внезапно,
Сверкая золотом и серебром,
Передо мной открылись двери замка,
И с мраморной террасы вниз ко мне —
Все сердцу дорогие люди: курфюрст,
Курфюрстина и эта, знаешь, третья, —
Ну как ее?..

Кто именно?

Да та, —
Ее немой и то назвать сумеет.

Графиня Платен?

Нет, мой друг.

Рамин?

Да нет, мой друг.

Борк? Винтерфельд?

Да нет же!
Прошу тебя, оставим! За кольцом
Ты жемчуга не видишь.

Вот так штука!
Нельзя ли имя дамы угадать?

Оставим! Имя я забыл. Не в нем
Значенье сна. Припоминать нет нужды.

Так что же дальше?

Только не мешай.
Вот вижу я, как вылитый Юпитер,
Подходит князь, у самого ж в руке
Венок из лавра, и, чтоб совершенно
Зажечь меня, снимает с шеи цепь
И, обмотав венок, передает, —
Представь себе, мой друг…

Кому?

О друг мой!

Так говори ж!

Ты прав: графине Платен.

Как? Платен? Той, что в Пруссии сейчас?

А может быть, Рамин, когда не Платен.

Рамин? Рыжеволосой? А не врешь?
Не Платен с шаловливыми глазами,
Фиалковыми? Ты ведь, говорят,
Неравнодушен к ней.

Неравнодушен.

И нот она-то, стало быть, венок
И отдает тебе?

Как гений славы,
Она его приподымает вверх.
Ты представляешь, как я к ней рванулся!
Но как от ветра луговой туман,
Так от меня по лестнице все трое.
Тогда я вверх за ними, чтоб поймать
Кого-нибудь из них. Увы, напрасно!
Едва лишь я на лестницу, она
Растягивается в длину безмерно,
Неимоверно, — до самих небес!
Как молния, в конце, сквозь дверь портала
Их озаряет вырвавшийся свет
И поглощает, с громом хлопнув дверью.
Одну перчатку только впопыхах
Стянуть с руки виденья успеваю.
И что за притча! Пробудясь, смотрю:
Перчатка у меня в руке зажата.

Свидетельствую. Это, стало быть,
Ее перчатка?

Чья?

Графини Платен?

Наверно, Платен. Если не Рамин.

И плут же ты, с твоим виденьем вместе.
Поди дознайся, с кем ты проводил
Часы недолгой ночи, что на память
Перчатку подцепил.

Клянусь, ни с кем.

А мне-то что? Хотя б Рамин, хоть Платен.
Узнать не хитрость. По воскресным дням
Отходит почта в Пруссию. Пошли
Запрос письмом, не ищет ли перчатку
Твоя краса. Идем. Уж полночь бьет.
Чего стоим мы тут и балагурим?

Ты прав. Да, да. Пойдем-ка лучше спать.
Да что бишь я спросить хотел? Скажи-ка,
Все здесь еще ль курфюрстина с прелестной
Племянницей, принцессою Оранской,
На этих днях прибывшей в лагерь к нам?

Тебе-то что, чудак?

Да очень просто.
Я должен был им конных дать в эскорт
В препровожденье но военной зоне.
Мной наряжен для этого Рамин.

Уехали. А может — выезжают.
Рамин, готовый к выезду, стоял
Всю ночь, по меньшей мере, у подъезда.
Пойдем же наконец. Уже двенадцать,
А до начала дела я б хотел
Немножечко соснуть, покамест время.

Что значат эти залпы? Это Гец?

Так точно, Гец, мой князь и повелитель,
Вчера поведший авангард вперед.
От них был вестовой. Тебя спешат
На этот счет заране успокоить.
Хотя уже до Гаккельских высот
У шведов тысячный отряд продвинут,
Тебе за горы отвечает Гец,
И поступай, как если б были наши.

Готов Рамин сопровождать карету?

Сию секунду. Запрягают, князь.

Мою Элизу будут охранять
Рамин и тридцать расторопных конных.
Мой канцлер, Калькгун, срочно предварен.
Вы едете к нему [12] Мой канцлер, Калькгун, срочно предварен. Вы едете к нему… — Клейст допускает здесь ряд исторических неточностей. Канцлера Калькгуна ко дню битвы при Фербеллине давно уже не было в живых. Курфюрстина Доротея — историческое лицо — в этот день находилась в Миндене, далеко от своего супруга. за Гафель, в замок.
Он — но другую сторону реки,
И швед никак туда не сунет носа.

А что, успели починить паром?

На Гафеле? Распоряженье было.
К тому ж, пока домчитесь, будет день.

Что так тиха сидит Наталья, детка?
Что с девочкою?