Жюль Ромэн - Мсье Ле Труадек, предавшийся распутству

Ле Труадек.Представьте меня.

Мадмуазель Роланд.Это ваша старая обезьяна, что танцует у вас за спиной?

Бенэн.Да, но вы не бойтесь. Это член Института.

Мадмуазель Роланд.Что вы говорите? Член Института? Я хочу с ним познакомиться. Это мне может пригодиться. Представьте меня.

Ле Труадек, одновременно с ней. Представьте меня.

Бенэн, Ле Труадеку. Как Песмеса или как Ле Труадека?

Ле Труадек.Как… да, как Ива Ле Труадека.

Бенэн.Позвольте вам представить Ива Ле Труадека, знаменитого географа, члена Института, человека, который открыл Доногоо-Тонка. Позвольте вам представить прекрасную мадмуазель Роланд.

Ле Труадек.Мадмуазель, я чувствую глубокое волнение, видя вас так близко. До сих пор я принужден был любоваться вами слишком издали. В эту минуту осуществляется заветное мое желание.

Мадмуазель Роланд.Так вы занимаетесь здесь исследованиями? Здесь должны встречаться такие редкие растения. Когда я была маленькой, я очень любила географию.

Ле Труадек.Самое редкое растение, мадмуазель, у меня перед глазами. И я знаю, что оно украшено чудеснейшим из всех цветов — цветком невинности.

Бенэн.Хм! (Он хочет увести Роланд). Вы меня извините, профессор, если я вас покину на несколько минут. Мне надо проводить мадмуазель, а она торопится.

Мадмуазель Роланд.Да нисколько!

Бенэн.Да, да! (Подталкивает ее). Вам осталось очень мало времени. Мы были бы в отчаянии, если бы вы опоздали из-за нас.

Мадмуазель Роланд.Я вас уверяю, что…

Бенэн.Мсье Ле Труадек отлично это понимает. (Ле Труадеку). Посидите тут, я вернусь через три минуты.

Ле Труадек.С мадмуазель?

Бенэн.Вернусь, вернусь. Не волнуйтесь.

Уходит, подталкивая Роланд.

Ле Труадек, Трестальон.

Трестальон, прежде чем подойти, он подождал, чтобы Ле Труадек остался один. Вы один, мсье Песмес?

Ле Труадек.Нет, нет!.. То есть да, пока.

Трестальон.Я оставил мадам Трестальон у магазинов на Бульваре. Меня это не интересует. Вы нас не заметили, когда мы недавно вам кланялись?

Ле Труадек.Нет… да, да, да.

Трестальон.Я шел из казино. Разбойничий вертеп, мсье Песмес.

Ле Труадек.А!.. Вы там сегодня недолго побыли.

Трестальон.Мне хотелось перебить невезение. Как вам кажется, правильно я поступил? Одни говорят: «Зло надо пресекать в корне». Другие… В двадцать минут я проиграл двести франков. Три раза выходил ноль. Такие вещи следовало бы запретить.

Ле Труадек.Вы туда еще вернетесь?

Трестальон.Может быть, да, может быть, нет. Словом, я вас спрашиваю: вы, предположим, карманный вор или взломщик. Вы попадаетесь. Что? Ведь так бывает в жизни. Вас арестуют. Вас судят и упекают. Иной раз — два года тюрьмы из-за сущего вздора: из-за шести луи в комоде. А здесь — тысячи и тысячи франков ежедневно! И не прячутся. Это несправедливо.

Ле Труадек.Само собой.

Трестальон.О кражах со взломом вы можете думать, что вам угодно. Мнения свободны. Но это не ремесло лентяев. Что? Эти молодцы рискуют жизнью всякий раз, как перелезают через забор или карабкаются по водосточной трубе. А то бывает, что дом охраняется: трах, трах! А здесь чем рискует банк? Я хотел бы знать, на кой прах платят столько денег депутатам.

Ле Труадек.Депутатам?

Трестальон.Вот именно, депутатам. Словом, как никак, а меня обокрали, и я даже не могу пожаловаться комиссару… Ха-ха! Комиссар… Господин комиссар… Кстати, я должен вам задать вопрос, который вертится у меня на языке с того самого дня, как вы поселились в пансионе… Мы с вами никогда не встречались?.. Прежде?… Да.

Ле Труадек.Встречались? Мы с вами?

Трестальон.Давно уже, мсье Песмес, давно. Заметьте, это только мое впечатление. Может быть, я ошибаюсь.

Ле Труадек.Вы, наверное, ошибаетесь.

Трестальон.А потом мы, наверное, изрядно изменились, и вы, и я; хотя вы, по-видимому, очень хорошо сохранились. Все же мне казалось, что мы не в первый раз с вами встречаемся в одном и том же… пансионе. Хо, это иносказательно. Хо!

Ле Труадек.Я… я вас не понимаю.

Трестальон.Вам не приходит на память, в некотором роде, как бы сказать?… отель, весьма современный, хо!.. гораздо больших размеров, чем здешние… Хо! Хо! Под Парижем, в южном предместье… Хо! Хо! Гораздо больших размеров… и совсем не дорогой… Хо! Хо! И даже у отельного омнибуса… Хо!.. Такой довольно особенный вид, который не забывается… Ха! Ха!.. У каждого пассажира свое отделение… и тройной ставень на самом верху… не совсем удобно, чтобы любоваться видами… Ха! Ха!.. Но зато никакой толкотни… Хо! Хо! А когда вы приезжаете, то никогда не бывает… чтобы управляющий заявил, что все номера заняты… Ха! Ха! (Он понемногу остывает). Мне казалось, будто я вас там видел не раз… да… в другом конце коридора… да… или через двор… да… (Почти в сторону). Должно быть, это не то… Да.

Ле Труадек.Я в самом деле не понимаю, что вы хотите сказать.

Трестальон.Хорошо, хорошо, мсье Песмес. Я ошибся. Во всяком случае, вам нечего портить себе из-за этого настроение. Я умею за собой следить. С глазу на глаз я отдаюсь воспоминаниям… Но не бойтесь, за табльдотом я не забудусь.

Ле Труадек.Уверяю вас, мсье Трестальон…

Трестальон.Хорошо, хорошо! Когда никому ничего не должен и умел выпутаться… Вот посмотрите на меня: я проиграл в рулетку и в хорошем настроении. Правда, говорят: «Кто несчастлив в игре…» Хе, хе! Так оно немного и есть. Мсье Песмес, не будь вы такой серьезный и такой скрытный, я бы вам сделал одно признаньице. Но мне представляется, что истории с женщинами вас не должны интересовать. Вы мне кажетесь человеком положительным. А я — так немного мечтатель.

Ле Труадек.Меня все интересует, мсье Трестальон.

Трестальон.Может быть, и все, но только не женщины. Это видно по взгляду. У вас взгляд человека вычисляющего. Вот вам бы следовало играть в рулетку. А мне бы лучше заниматься чувствами.

Ле Труадек.Вы хотите сказать, что во мне нет ничего такого, что могло бы нравиться женщине?

Трестальон.О, в нашем возрасте дело не в том, чтобы нравиться женщинам. Дело в том, чтобы нам женщины нравились.

Ле Труадек.Однако, если бы вы были увлечены женщиной, молодой женщиной…

Трестальон.Ну, так что же?

Ле Труадек.Вы бы старались ей понравиться?

Трестальон.Понравиться, понравиться! В двадцать лет нравятся по одному, а в шестьдесят — по другому.