Петр Киле - Очаг света [Сцены из античности и эпохи Возрождения]

ГОЛОС СТАРИКА
Кто слеп, и в сумраке Аида слеп;
Лишь слух острей, как у летучих мышей,
Но в голосах умерших нет отрады,
Лишь горечь и тоска, - но что за звуки
Несутся в царстве мертвых, пробуждая
Нас к жизни, возвращая зренье мне?

2-я МУЗА
Эдип многострадальный - как мудрец
Обрел покой на островах блаженных,
Где вижу я Ахилла, с ним Елена,
Блистающая красотой, как жизнью,
Какой цвела, поныне все цветет.

1-я МУЗА
Герою красота ее досталась
В награду?

2-я МУЗА
Справедливость торжествует.

ЖЕНСКИЙ ГОЛОС
( сопрано )
О, звуки неба! То любовь без слов;
И слов не нужно, слово рушит правду;
Любовь - отрада с мукой бесконечной, -
Как вынести ее в Аиде, если
При жизни жизнь свою я пресекла,
Боясь вины, позора и стыда.
О, Ипполит! За месть мою простишь ли?
За честь свою боролась с Афродитой,
Которой ты не угодил напрасно!

3-я МУЗА
Все любит пасынка бедняжка Федра,
Оклеветав его и смерть приняв -
За честь царицы и царя Фесея,
Проклявшего беднягу Ипполита.

ОРФЕЙ
А где же Эвридика? Эвридика!
Как мне тебя узнать среди теней?

ЭВРИДИКА
Я здесь, Орфей! Ты видишь ли меня?

ОРФЕЙ
Твой облик отражением в воде
Игрою света с тенью все мелькает,
Как при купанье в озере у нимф.

ЭВРИДИКА
Держи меня! Мой голос, словно ветер,
Меня уносит, кружит вкруг тебя.

ОРФЕЙ
Как удержать тебя? О, Эвридика!
Ты вся из света в сумраке Аида,
Как светлячок в ночи или звезда
Падучая в ночном бездонном море.

ЭВРИДИКА
О, говори! Твой голос оживляет,
Как ток крови, мое дыханье, сердце.

ОРФЕЙ
Твой образ возникает, бестелесный,
Воздушный, нежный, как в виденьях сна,
Прекрасный, чистый, негой упоенный,
В стыдливой муке страсти и восторгов,
Какой тебя я помню и люблю,
Как песнь мою, рожденную восторгом
Пред красотою бытия земного!
Как мне умчаться за тобой, чтоб падать
С тобою вместе пусть и в самый Тартар!

ЭВРИДИКА
О, нет, Орфей, живи, мой милый муж,
Покуда жив, - я вижу, жив ты, славный,
Отважный и могучий, как герой,
Сошедший в мир загробный, смерть отринув.
Прекрасна жизнь во всякое мгновенье,
И небо голубое, лес и море,
Недаром все живое и поет,
И пляшет, горе превращая в радость.

ОРФЕЙ
Твой голос и рыдает, и поет.

ЭВРИДИКА
Нет радости в сердцах у бестелесных, -
Как стынет кровь у старости угрюмой.
Здесь немощь и докука торжествуют,
И только память о былом сияет,
И этот свет - вся радость и печаль.

ОРФЕЙ
О, Эвридика! Ты не рада мне?

ЭВРИДИКА
Я рада, но и радость - мука здесь, -
Нет жизни, лишь одни воспоминанья,
Одни лишь слезы, слезы о былом,
Поскольку счастье было, жизнь все манит,
Но недоступно более ничто.

ОРФЕЙ
Помочь тебе не в силах я ни в чем?

ЭВРИДИКА
Забыть, смириться - благо для умерших;
Но я люблю тебя! Едва успела
Влюбиться, полюбить от всей души,
Как юношу, влюбленного в меня,
Но как поэта я тебя чуждалась,
Из ревности к восторгам всех вокруг
И к Музам, коим ты служил прилежно,
И счастью своему не смела верить.
Иначе Аристей меня едва ли
Смутил и до испуга взволновал.
И змей не испугалась бы до смерти.

ОРФЕЙ
О, Эвридика! Не вини себя.
Ведь Аристей - бог пчел и меда, он же
Диониса иная ипостась.
Бог пошутил во гневе надо мною,
И если кто повинен, это я, -
Тебя не уберег я от безумца.

ЭВРИДИКА
Как! Юноша, вступивший в наши игры, -
Бог пчел и меда? То-то пчелы вились
Вкруг нас и змей. О, не вини себя!
Теперь я знаю, в чем причина бедствий,
Постигших нас, Орфей, и легче мне.

ОРФЕЙ
Смириться ты готова, Эвридика,
И все забыть, любовь мою и песни,
Все счастие земного бытия?

ЭВРИДИКА
Что ж делать? Нимфа как жена Орфея
Я смертная, таков удел людей.
Смиренье - благо, весь Аид - смиренье.
Не пой здесь песен - это мука счастья,
Отныне недоступного нам всем.

ОРФЕЙ
О, нет! Когда могу я петь, я буду
И в царстве мертвых петь - с мольбой к богам
Несправедливость явную исправить.

ЭВРИДИКА
Как Прометей, вступил ты в спор с богами?

ОРФЕЙ
Не в спор вступил с богами, я пою,
И жизнь в тебе трепещет, Эвридика!
Ты песнь моя и лира, ты вне смерти,
Когда душа бессмертна и возможно
Рожденье новое - и в теле прежнем,
Поскольку юно, расцветая вновь,
Как по весне цветы и все живое!

ГОЛОСА
Орфей! Ты песен не допел чудесных!
Вернись-ка в свет! Аида не минуешь.

ОРФЕЙ
В чем справедливость высшая, о, боги?
Лишь в жизни, возвращающейся вновь,
В рожденьи новом - в красоте нетленной!
И в чем же смысл существованья мира
Подземного, как не в ключах, струящих
До гор и моря воды, жизнь дающих?
( Поет, играя на лире .)
И нимфы оживают по весне.
А Эвридика смертна - в наказанье мне?
Я смертный, жизнь мою взамен возьмите,
А ей весну предвечную верните!

ХОР МУЗ
Орфей то плачет, то поет,
Неведомо куда бредет,
Не в силах вынести разлуки,
Что горьше смертной муки.
И песнь его,
Как волшебство,
Живит мир теней. Персефона
К богам взывает, и Плутона
Она пугает, что конец
Его владычеству несет певец.

Хотя та мысль казалась дикой,
Бог счел за благо: с Эвридикой
Орфея отпустить назад,
Туда, где жизнь цветет, как сад.
( Пляшет на лугу Елисейских полей .)

ГЕРМЕС
Совет богов собрался на Олимпе
По случаю, какого я не помню,
Так ты, Орфей, всех всполошил в Аиде
Игрой на лире, к жизни всех зовущей,
И речью с Эвридикой в унисон,
Что Персефона плакала навзрыд,
Плутона обвиняя в похищеньи,
Пусть честь царицей быть и велика
Над третью мира, с Герой наравне,
Но счастлива была бы на Олимпе
В сияньи дня и вечного эфира.
Плутон взмолился: "Что могу я сделать?" -
"С Орфеем Эвридику отпусти!
О том меня ведь просит и Дионис,
Повинный, может, в смерти Эвридики,
Орфея же он любит и возносит
За культ Диониса, им учрежденный".
Плутон воззвал к богам, и те решили,
Что ты на свет вернешься с Эвридикой.
Но должно проявить тебе, Орфей,
Терпение, и веру, и отвагу.
Плутон поставил ведь условье: ты
Взглянуть не можешь на жену не прежде,
Чем ты дойдешь до дома с ней, иначе
Ее не станет враз, в Аид вернется.