Уильям Шекспир - Ромео и Джульетта

За вашей распрей — льется кровь моя.

Но вам грозит жестокая расплата,

И будет всем горька моя утрата.

Я буду глух и к просьбам и к словам.

Не тратьте ж их: я им цены не дам.

Ромео — прочь! Коль он отъезд затянет,

Здесь лишний час его последним станет. —

Труп унести! Ждать моего решенья.

Прощать убийство — то же преступленье.

Уходят.

Сад Капулетти.

Входит Джульетта.

Джульетта

Быстрей, огнем подкованные кони,

К палатам Феба мчитесь! Ваш возница,

Как Фаэтон, на запад гонит вас

И ускоряет ход туманной ночи.

Раскинь скорей свою завесу, ночь,

Пособница любви, закрой глаза

Идущим мимо людям, чтобы мог

Ромео мой попасть в мои объятья

Невидимо, неведомо для всех.

Влюбленным нужен для обрядов тайных

Лишь свет их красоты; к тому ж любовь

Слепа, и ночи мрак подходит к ней.

Ночь, добрая и строгая матрона,

Вся в черном, приходи и научи,

Как, проиграв, мне выиграть игру,

В которой оба игрока невинны.

Овей ланит бушующую кровь

Своим плащом, пока любовь моя,

Осмелившись, считать меня заставит

Лишь долгом скромности — дела любви.

Приди, о ночь, приди, о мой Ромео,

Мой день в ночи, блесни на крыльях мрака

Белей, чем снег на ворона крыле!

Ночь кроткая, о ласковая ночь,

Ночь темноокая, дай мне Ромео!

Когда же он умрет, возьми его

И раздроби на маленькие звезды:

Тогда он лик небес так озарит,

Что мир влюбиться должен будет в ночь

И перестанет поклоняться солнцу.

О, я дворец любви себе купила,

Но не вошла в него! Я продалась,

Но мной не овладели. День мне скучен,

Как ночь нетерпеливому ребенку,

Когда наутро праздника он ждет,

Чтоб наконец надеть свою обнову.

Ах, вот кормилица несет мне вести.

Язык, что лишь произнесет «Ромео»,

Уж одарен небесным красноречьем.

Входит кормилицас веревочной лестницей.

Ну что, ну что? Что это у тебя?

Ах, лестница!

Кормилица

(бросает веревочную лестницу)

Да, лестница!

Джульетта

Но что же

Случилось? Ах, что ты ломаешь руки?

Кормилица

Ох, горький день! Он умер, умер, умер!

Погибли мы, синьора! Ох, погибли!

Ужасный день! Погиб, убит, скончался!

Джульетта

Ужели зависть знают небеса?

Кормилица

Ромео знает, коль не знает небо.

Ромео, ах, Ромео! Кто б мог думать?

Джульетта

Что ты за дьявол, что меня так мучишь?

От этой пытки ад бы застонал!

Ромео сам себя убил, скажи?

Одно лишь «да» — и этот слог короткий

Скорей меня убьет, чем смертоносный

Взор василиска. 26Если он убит,

Ответь мне «да», а если жив, — так «нет».

Всю жизнь решит короткий твой ответ!

Кормилица

Я рану видела сама, о боже,

Вот этими глазами! Прямо в грудь!

О, жалостный, кровавый, страшный труп!

Бледнее пепла, весь в крови лежал.

Я так и обмерла, как увидала.

Джульетта

О сердце, разорвись, банкрот несчастный!

В тюрьму, глаза! Не видеть вам свободы!

Одна могила нас с Ромео скрой!

Кормилица

Увы, Тибальт! Он был моим любимцем.

Увы, Тибальт, учтивый, благородный!

Пришлось дожить мне до твоей кончины!

Джульетта

Но что за буря вдруг разбушевалась?

Убит Ромео? Умер и Тибальт?

Мой милый брат и мой супруг любимый?

О трубный глас, вещай кончину мира!

Кто будет жить, коль этих двух не стало?

Кормилица

Тибальт скончался, а Ромео изгнан.

Тибальта он убил — за это изгнан.

Джульетта

Мой бог! Ромео пролил кровь Тибальта?

Кормилица

Да, да! Ужасный день! Он это сделал!

Джульетта

О, сердце змея, скрытого в цветах!

Так жил дракон в пещере этой дивной?

Злодей прекрасный, ангел-искуситель,

О, ворон в оперении голубки,

Ягненок, кровожаднее, чем волк.

Верх низости в божественном обличье,

Святой проклятый, честный негодяй!

Что ж аду ты оставила, природа,

Когда бесовский дух ты поместила

В живой Эдем подобной красоты?

У книг с таким ужасным содержаньем —

Такой красивый был ли переплет?

О, почему ж обман живет в таком

Дворце роскошном?

Кормилица

Ох, в мужчинах нет

Ни совести, ни чести; все — лгуны,

Обманщики, безбожники, злодеи. —

Где мой слуга? Подай мне аквавиты 27!

Печали и тоска меня состарят.

Позор Ромео!

Джульетта

Будь язык твой проклят

За это слово! Он не для позора

Рожден. Позор стыдился б сам коснуться

Его чела. Оно — священный трон,

Где может быть увенчана достойно

Одна царица всей вселенной — честь.

Какой я зверь, что я его бранила!

Кормилица

А что ж тебе — хвалить убийцу брата?

Джульетта

Мне ль осуждать супруга моего?

О бедный мой, кто ж пощадит тебя,

Коль я, твоя жена трехчасовая,

Не пощадила? Но зачем, злодей,

Убил ты брата моего? Но брат ведь

Злодейски б моего убил супруга!

Прочь, слезы глупые, вернитесь снова

В источник свой. Дань скорби — капли ваши;

Вы ж их, ошибкой, радости несете.

Супруг мой жив; Тибальт его убил бы;

Тибальт убит — иль стал бы сам убийцей.

Вот утешенье! Так чего ж я плачу?

Но слово есть страшней, чем смерть Тибальта, —

Оно меня убило. Я б хотела

Его забыть, но скована им память,

Как злодеяньем грешная душа.

Тибальт убит, Ромео же — в изгнанье!

В изгнанье! Слово лишь одно «изгнанье»

Убило сразу десять тысяч братьев.

Тибальт убит — и так довольно горя.

Когда бы этим кончилось одним!

Но если горю нужно соучастье

И горестей сообщество других —

Зачем во след за этими словами:

«Тибальт убит» — не услыхала я

«Отец» иль «мать скончалась», или «оба»?

Оплакала б я их, как подобает.

Но в заключенье гибели Тибальта —

Изгнание Ромео! Это значит,

Что все убиты: мать, отец, Тибальт,

Ромео и Джульетта — все погибли!

Изгнание Ромео! Нет границ,

Пределов, меры смерти в этом звуков

Не высказать словами силу муки.

Но где ж отец, где мать?

Кормилица

Тибальта прах

Оплакивают в горе и в слезах.

Пойдешь туда? Я провожу тебя

Джульетта

Пусть слезы их омоют рану.

Я плакать об одном Ромео стану!

Возьми отсюда лестницу скорей.

О бедная! Обмануты мы с ней.

Ромео изгнан! Ты ко мне на ложе

Должна была служить путем — и что же?

Теперь умру я девушкой-вдовой.

Возьму тебя, в покой пойду я свой.

Идем ко мне, и не супругу там,

А смерти девственность свою отдам.

Кормилица

Ступай к себе. Я приведу Ромео

Тебя утешить; знаю я, где он.

Ну, слышишь? Ночью будет он с тобой.