Алекс Тарн - Копай, Ами, копай…

Сироткин: Просто многие тогда были внутри…

Ами: Многие были, а нас на север отправили, на плато.

Сироткин: Марва хорошая в этом году… мягкая… (приседает на корточки, разглядывает траву)

Ами: Ладно, я пошел…

Сироткин: Погоди. А это… ну… с туннелями ты тоже дело имел? Когда в Полосе воевал…

Ами: А как же. Это, считай, наша специализация была. Полосята копали, мы взрывали. Видел бы ты, сколько нор они там нарыли. Как крысы, честное слово…

Включается сирена. Нарастающий звук летящей ракеты.

Сироткин (прислушавшись) : Это сюда! Ложись! Ами, в кювет, в кювет! (бросается к Ами, хватается за рукоятки кресла)

Ами: Я сам! Сам! Отстань!

Оставив Ами, Боаз бросается на землю и закрывает голову руками. Ами, секунду постояв, заваливается набок вместе с креслом. Взрыв в нескольких метрах от него. Когда пыль рассеивается, оба некоторое время лежат без движения. Ами, придя в сознание первым, поднимается на ноги. Он в сомнамбулическом состоянии.

Ами: Где это мы? Погоди… патруль… джип… Где джип? Где пацаны? (подходит к лежащему Боазу, склоняется над ним) . Нево, вставай, братан! Слышь, Нево…

Сироткин: Какой Нево… ты что… Ами! Ты стоишь?!

Ами: Это не Нево… Ты кто, дед?

Сироткин: Сироткин. Боаз Сироткин. Тебе что, заместо ног мозги отшибло?

Ами: Ах да… Боаз… Привет, Боаз. Где это мы? Давай, вставай, чего разлегся. Ну что ты на меня смотришь, как на привидение?

Сироткин (садясь) : Ами, ты не бойся, я никому не расскажу. Честное слово.

Ами: О чем не расскажешь?

Сироткин: О ногах… Ну симулируешь — а кто из нас не симулировал? Я понимаю, так тебе удобнее: инвалидность, пенсия и все такое. Машина без налогов. Скидки всякие…

Ами: Какая инвалидность, ты что, сбрендил? Какие ноги… (вдруг, осекшись, осознает произошедшее изменение) ноги… Ноги! (ощупывает внезапно включившиеся в работу ноги, делает несколько пробных шагов)

Сироткин: Ами…

Ами пробует ноги и так, и эдак. Подходит к креслу, садится в него, ощупывает подлокотники и снова принимается сгибать и разгибать ноги.

Ами (удивленно) : Работает… Это работает…

Сироткин (торопливо) : Ами, сейчас спецы подъедут. Времени не так много. Давай договоримся, ладно? Я тебя ни за что не выдам, в любом случае. Просто раньше я тебе не мог доверять, а сейчас могу, из‑за секрета. Ну, так получилось, сам понимаешь. Разве я за тобой следил? Нет ведь. Если бы не ракета, я бы и не узнал никогда, что ты на самом деле ходишь как все.

Ами (смакуя каждое слово) : Я хожу. Я хожу как все.

Сироткин (горячечно) : Ну вот. Это твой секрет, и я теперь его знаю, и обязуюсь… в общем, буду… ну, сам понимаешь. А ты тогда — так же и к моему секрету, ладно? Потому что у меня тоже кое‑что есть, свой секрет то есть, понимаешь? И мне одному уже трудно, раньше еще кое‑как справлялся, а теперь уже совсем никак, хоть ты тресни. А Далия — ну какой из Далии помощник? Нет, ты не подумай, она старается, очень старается. Но ведь женщина, да и годы уже, и радикулит тоже не помогает, позавчера ее так прихватило, встать не может, только на уколах и держу… понимаешь?

Ами (обратив наконец внимание на собеседника) : Да погоди ты, Боаз. Я пока ни слова не понимаю. О чем это все? Что ты несешь? Какие секреты?

В глубине сцены слышатся сирены машин, видны мигалки спецов.

Сироткин (шепотом) : Собака… Там у меня собака, Ами. Моя собака. У меня. Там. Понимаешь?

Ами (тоже шепотом) : Где «там»?

Сироткин: Там, на Полосе. Ты не думай, я бы ее ни в жисть не оставил. Но это получилось как‑то само… (садится на землю и недоверчиво рассматривает свои руки) . Они же хватали нас прямо из домов. И заталкивали. Хватали и заталкивали, по нескольку жлобов на человека. Тут за детьми‑то не уследишь, понимаешь? Я и внуков‑то не считал — все ли. А уж собаку и подавно… (всхлипывает) и пода — а-авно…

Ами (мягко, как умалишенному) : Боаз, дорогой. Я, конечно, тебе помогу. Во всем, что потребуется. Я вот только не понимаю — в чем? Ты не мог бы объяснить мне еще раз? Только не торопись: времени у нас хватит. Никакие спецы не помешают, не волнуйся. Ну, давай, все по порядку…

Сироткин (выталкивая слова в перерывах между мучительными всхлипами) : Я… я, наверное, сам виноват. То есть, не наверное, не наверное, а точно… Я должен был подумать о ней. А я не подумал. Они заперли ее в комнате, оставили там. Понимаешь?

Ами: Кого? Оставили кого?

Сироткин: Собаку. Мою собаку…Тебе это, может, смешно, да? В конце концов, это всего лишь собака, тьфу… они мне так и сказали, когда я пришел просить: это всего лишь собака, тьфу, мы не пойдем в Полосу из‑за твоей собаки. А я сказал: ладно, я и не хочу, чтобы вы шли, пустите меня одного, я схожу за ней сам, вы ведь заперли ее в комнате, вы ведь… а они…

Утыкается лбом в колени Ами Бергера, бормочет что‑то вовсе неразборчивое. Появляются спецы — «инопланетяне», неразличимые в своих комбинезонах и противогазах. Один из них встряхивает за плечо сидящего в инвалидном кресле Ами Бергера. Двое других отрывают Сироткина от Ами, начинают укладывать его на носилки. Сироткин вяло сопротивляется.

Спец: Эй, солдат, ты в порядке?

Ами (задумчиво) : Хватали и заталкивали…

Спец: Что?

Ами: Хватали и заталкивали… (вдруг кричит) Оставьте его! Оставьте его в покое! Сейчас же! (крутанув колеса кресла, преграждает дорогу спецам) Я в порядке. И он тоже! Вам что, сто раз повторять надо? Он тоже в порядке. Отпустите его. Ну! Руки прочь, говорю, падлы!

Спецы ставят носилки с Сироткиным на землю, и тот, скуля, начинает выбираться из них, вставать на ноги.

Спец: Ты что, парень? Мы ж как лучше хотим. У него ведь шок явный, ты глянь только, сам убедишься: вон, вся будка в слезах…

Ами: В башке у тебя шок! Пойдем, Боаз, пойдем. Я тебе провожу. Вот так… вот так…

Ами и Сироткин покидают сцену. Затемнение.

Ами, Сироткин, Человек-с-лопатой, Далия.

Дом Сироткиных напоминает гостиную в процессе переезда. Повсюду картонные коробки с вещами — распакованные и нет. Появляются Ами на инвалидном кресле и Сироткин, который сразу начинает освобождать место, чтобы кресло могло развернуться в этом бедламе. Одна из коробок жалобно звякает.

Сироткин: Тарелки. Так и не распаковали. А сколько нам их надо, тарелок? Две. Далия да я. Проезжай, Ами, проезжай. Э, да тебе ж не протиснуться. Сейчас… (суетится, разгребая место)