Грег Гамильтон - Бронзовый лес

Джеки. Ему плохо там, где он теперь! Я знаю!

Доктор. В таком случае, ему остается вернуться, сесть в БМВ, взобраться на вершину холма и повторить попытку.

Джеки. Этому можно как-то помешать?

Доктор. Боюсь, что нет. В мире столько холмов. А уж автомобилей!..

Джеки. Что же мне делать, Джонатан?

Доктор. Мы сами себя затащили в эту жуть. Давайте и выбираться сами. Сыграем собственную жизнь. Большинство людей, кстати, делает это совершенно бездарно! А ведь неплохая пьеска, скажу я вам! И режиссер не последняя бездарь. И актеры подобрались хоть куда, хотя, конечно, все малость пообносились. Так чего же мы ждем!? Пишите картины. Изучайте судовождение. У меня, кажется, есть учебник по штурманскому делу – я принесу.

Джеки. Зачем он мне?

Доктор. Пригодится – вы ведь у нас теперь судовладелица! Осваивайте пиратский сленг – придется объясняться с матросами. Перекрасьте кухню, научите крокодилов кусаться – только не кисните! Или знаете, что, давайте мы с вами потанцуем!

Джеки. Я не настроена танцевать.

Доктор. А я – очень даже настроен! В конце концов, у меня привилегия приглашать, кого захочу – я ведь когда-то побеждал здесь на конкурсе. Чарльстон – необыкновенный танец, кульминация блестящего праздника – он не заинтересует публику, зашедшую в сельский трактир выпить стаканчик винца – так ведь и момент сейчас особый.

Джеки. Что в нем особенного?

Доктор. Мы только что расставили все по своим местам.

Джеки. По-вашему, это повод для праздника?

Доктор. Это танец всеобщего веселья, в нем нет тревожного ожидания, как в танго или рок-энд-рольного хаоса, все стремительно и легко, женщины обворожительно распущены, мужчины подчеркнуто элегантны, вы еще не в воздухе, но уже не на земле, вы стремительно несетесь куда-то, пытаясь взлететь, это повторяется бесконечное количество раз, вы можете меняться партнерами, что, конечно, не обязательно, но возможно, и, в конце концов, вы обнаруживаете себя не там, где начали и не с той, с кем стартовали, да, и вы сами уже немного другой. Джеки, пойдемте танцевать!

Звучит мелодия чарльстона. Она усиливается. Доктор начинает танцевать, пытаясь привлечь к этому Джеки. Она отказывается. Он продолжает сам. Джеки хмуро на него смотрит.

Мелодия стихает, заставляя угомониться доктора. Снаружи доносится шум мотора.

Джеки. Кто-то приехал.

Доктор подходит к окну и смотрит.

Доктор. Вас не интересует, кто?

Джеки. В последнее время я утратила интерес к неожиданным визитам. Это плохо сказывается на цвете лица. Если постояльцы, примите их. Если кто-нибудь заблудился, будьте столь любезны, доктор, проводите их до того места, где они проскочили поворот, пожалейте им счастливого пути и проследите, чтобы двинулись в нужном направлении. Я буду у себя.

Джеки поднимается по лестнице на второй этаж и уходит.

Доктор. Вам плохо, вы не находите себе места, вас бросает в холод от неизвестности и в жар, когда наступает определенность, а врач во всех проявлениях вашего эго должен сопереживать. Зачем я выбрал такую жуткую профессию?..

Входит Ник Сальватор, одетый в элегантное пальто.

Ник. Привет, док!

Доктор. Когда вы уходили, вы забыли проститься.

Ник. Прощайте, док!

Доктор. Пока, Ник!

Ник. А теперь здравствуйте!

Доктор ( в сторону). В конце концов, он бросил не меня. ( Нику) Боже мой, Ник!

Доктор с Ником обнимаются.

Ник. Как вы думаете, могу я снять пальто?

Доктор. Снимите, тогда узнаем.

Ник сбрасывает пальто и оказывается в элегантном костюме. Пальто он швыряет на спинку стула.

Доктор. Какой прикид!..

Ник. Да, уж, положено!..

Доктор. А… Какими ветрами? Бразильскими?

Ник. Ветер нынче дул с гор. Сильный встречный ветер. У меня сложилось впечатление, что он меня не пускает.

Доктор. А ветру то вы чем насолили?

Ник. Здесь, я гляжу, ничего не изменилось.

Доктор. Что может измениться в местности, где беспрерывно предаются веселью или коротают время в ожидании его начала?

Ник. Довелось побывать в нескольких местах, где занимаются тем же – там то же самое.

Доктор. Мы здесь, значит – в русле общих тенденций.

Ник. Конкуренция обостряется.

Доктор. Старый добрый чарльстон – в моде, как и сто лет назад.

Ник. Погодка нынче ничего, правда?

Доктор. Будь все время такая же, как сейчас – зверье передохло б от переохлаждения.

Ник. А люди?

Доктор. Вывезли бы морем в Бразилию.

Ник. Европа ближе.

Доктор. Там уже плюнуть негде. А этих кенийцев знаете, сколько?

Ник. Кстати, о Кении. Как Джеки?

Доктор. По-моему, замечательно. Сезон был очень удачным – много приезжих. Пришлось брать несколько человек на подмогу. Сейчас здесь посвободней. Джеки много времени уделяет живописи.

Ник. Она начала писать?

Доктор. Я бы сказал – продолжила.

Ник. И что?.. Я имею ввиду, что у нее получается?

Доктор. Есть кое-что в манере, напоминающей вашу, что меня, кстати, совершенно не удивляет. Есть нечто, совершенно особенное. Знаете, как будто человек очень долго болел, а потом вдруг выздоровел.

Ник. Толкование живописи с точки зрения медицины?

Доктор. Почему бы и нет? Вас же не удивляет, когда успешные занятия живописью приводят кое-кого в объятья медицины. Джеки пригласили участвовать в выставках, двух или трех.

Ник. Она отказалась?

Доктор. Она согласилась.

Ник. Неразумный поступок. Очень плохо быть хуже кого-то.

Доктор. Наше существование – это цепь неразумных поступков, не находите, старина? Но однажды один из них переворачивает жизнь. Почему хуже? Джеки делает это гораздо лучше многих.

Ник. Намекаете на то, что я начал сдавать?

Доктор. Если речь идет о физическом состоянии, не могу ничего сказать, пока не обследую вас.

Ник. Сердце побаливает.

Доктор. Вы приехали сюда подлечиться?

Ник. Хотите знать, зачем я сюда приехал? Джеки не скажите?