Литагент 2 редакция - Горе от ума

Сатира и мораль – смысл этого всего?

Она не ставит в грош его.

Чудеснейшего свойства
Он наконец: уступчив, скромен, тих,
В лице ни тени беспокойства
И на душе проступков никаких,
Чужих и вкривь и вкось не рубит, —
Вот я за что его люблю.

Шалит, она его не любит.

Докончить я вам пособлю
Молчалина изображенье.
Но Скалозуб? вот загляденье:
За армию стоит горой,
И прямизною стана,
Лицом и голосом герой…

Не моего романа.

Не вашего? кто разгадает вас?

Сударыня, за мной сейчас
К вам Алексей Степаныч будет.

Простите, надобно идти мне поскорей.

Куда?

К прихмахеру.

Бог с ним.

Щипцы простудит.

Пускай себе…

Нельзя, ждем на́вечер гостей.

Бог с вами, остаюсь опять с моей загадкой.
Однако дайте мне зайти, хотя украдкой,

К вам в комнату на несколько минут;
Там стены, воздух – всё приятно!
Согреют, оживят, мне отдохнуть дадут
Воспоминания об том, что невозвратно!
Не засижусь, войду, всего минуты две,
Потом, подумайте, член А́нглийского клуба,
Я там дни целые пожертвую молве
Про ум Молчалина, про душу Скалозуба.

Ах! Софья! Неужли Молчалин избран ей!
А чем не муж? Ума в нем только мало;
Но чтоб иметь детей,
Кому ума недоставало?
Услужлив, скромненький, в лице румянец есть.

Вон он на цыпочках и не богат словами;
Какою ворожбой умел к ней в сердце влезть!

Нам, Алексей Степаныч, с вами
Не удалось сказать двух слов.
Ну, образ жизни ваш каков?
Без горя нынче? без печали?

По-прежнему-с.

А прежде как живали?

День за́ день, нынче как вчера.

К перу от карт? и к картам от пера?
И положённый час приливам и отливам?

По мере я трудов и сил,
С тех пор, как числюсь по Архивам,
Три награжденья получил.

Взманили почести и знатность?

Нет-с, свой талант у всех…

У вас?

Два-с:
Умеренность и аккуратность.

Чудеснейшие два! и стоят наших всех.

Вам не дались чины, по службе неуспех?

Чины людьми даются,
А люди могут обмануться.

Как удивлялись мы!

Какое ж диво тут?

Жалели вас.

Напрасный труд.

Татьяна Юрьевна рассказывала что-то,
Из Петербурга воротясь,
С министрами про вашу связь,
Потом разрыв…

Ей почему забота?

Татьяне Юрьевне!

Я с нею незнаком.

С Татьяной Юрьевной!!

С ней век мы
не встречались;
Слыхал, что вздорная.

Да это, полно, та ли-с?
Татьяна Юрьевна!!! Известная, – притом
Чиновные и должностные —
Все ей друзья и все родные;
К Татьяне Юрьевне хоть раз бы съездить вам.

На что же?

Так: частенько там
Мы покровительство находим, где не метим.

Я езжу к женщинам, да только не за этим.

Как обходительна! добра! мила! проста!
Балы дает нельзя богаче,
От рождества и до поста,
И летом праздники на даче.
Ну, право, что́ бы вам в Москве у нас служить?
И награжденья брать и весело пожить?

Когда в делах – я от веселий прячусь,
Когда дурачиться – дурачусь,
А смешивать два эти ремесла
Есть тьма искусников, я не из их числа.

Простите, впрочем, тут не вижу преступленья;
Вот сам Фома Фомич, знаком он вам?

Ну что ж?

При трех министрах был начальник отделенья,
Переведен сюда.

Хорош!
Пустейший человек, из самых бестолковых.

Как можно! слог его здесь ставят в образец!
Читали вы?

Я глупостей не чтец,
А пуще образцовых.

Нет, мне так довелось с приятностью прочесть,
Не сочинитель я…

И по всему заметно.

Не смею моего сужденья произнесть.

Зачем же так секретно?

В мои лета не должно сметь
Свое суждение иметь.

Помилуйте, мы с вами не ребяты,
Зачем же мнения чужие только святы?

Ведь надобно ж зависеть от других.

Зачем же надобно?

В чинах мы небольших.

С такими чувствами, с такой душою
Любим!.. Обманщица смеялась надо мною!

Эй! Филька, Фомка, ну, ловчей!
Столы для карт, мел, щеток и свечей!

Скажите барышне скорее, Лизавета:
Наталья Дмитревна, и с мужем, и к крыльцу
Еще подъехала карета.

Не ошибаюсь ли!.. он точно, по лицу…
Ах! Александр Андреич, вы ли?