Зот Тоболкин - Пьесы

Б у р м и н. И опять стану посмешищем?

К а т е р и н а. Что ты, Федотушка, что ты! У меня будто пелена с глаз спала. Горе вокруг, а я дурью маюсь.

Б у р м и н. Не майся. Берись за ум. Давно пора.

К а т е р и н а. Возьмусь. Ты только воротись.

Б у р м и н. На работу когда выйдешь?

К а т е р и н а. Да хоть сейчас. В любую минуту.

Б у р м и н. Тогда вот что, запрягай корову — поедешь с обозом. И не чуди, если со мной жить хочешь. (Уходит.)

Входит С т е ш а.

К а т е р и н а. Как живется тебе, сестра?

С т е ш а. Живем… хлеб жуем.

К а т е р и н а. Ну, живите… Кирилл-то пишет?

С т е ш а. Конечно. Я ведь жена ему. Жена, а не бросовуха.

К а т е р и н а. Вон как все обернулось. А я в жизнь вашу вклинивалась.

С т е ш а. Ой! (Схватилась за живот.)

К а т е р и н а. Больно? По времени рано еще.

С т е ш а. Сердится. На волю хочет.

К а т е р и н а. Ты зови меня, если что. Сестры же мы. Мы ведь родные.

С т е ш а. Спасибо, Катя. Я как-нибудь к тебе загляну.

К а т е р и н а. Заглядывай. Нам чужаться не след. (Уходит.)

С т е ш а входит в дом.

Во дворе продолжают разговор Ж д а н и Т о н я.

Т о н я. Стихи-то не перестал писать?

Ж д а н. Балуюсь.

Т о н я. Что-нибудь новенькое прочти. Что я не слыхала.

Ж д а н. Вот вчера выпеклось. Горяченькое еще…

Т о н я. Все намекаешь, намекаешь… Лучше о братьях пиши. Они там… они… (Неожиданно разревелась.)

Ж д а н. Тонь, ты чего, Тоня? Разве я виноват? Такие стихи выпеклись. Ну забудь, забудь!

Т о н я (уткнувшись в его плечо). Неспокойно мне, Ждан! Все мнится, будто Федя убит. Вчера снилось — между бровей у него ручеек тек красный…

Ж д а н. Молчи! Слышишь ты! Молчи, не каркай!

Т о н я. Молчу, Данечка. Я молчу, не сердись.

Входит Т и м о ф е й. Он под хмельком.

Т и м о ф е й. Ловко устроились. А я хоть пропади.

Ж д а н. Тебе что, девчат мало?

Т и м о ф е й. Мне одна была нужна. И ту Кирька украл. Эту я у тебя отобью.

Ж д а н. Отбивал тут один… Теперь сморкаться нечем.

Т и м о ф е й. Все забрали себе… всех. А что для меня?

Ж д а н. Что осталось.

Т и м о ф е й. Я тоже все хочу. Все мое. Раз мое — возьму. Силой!

Ж д а н. Попробуй.

Т и м о ф е й. Грозишь? Ты мне грозишь, моль бумажная? (Небрежно ударил Ждана.)

Тот ударил ответно. Но тут же свалился от ядреного тумака.

Т о н я. Тимка! Прекрати! Прекрати сейчас же! (Повисла на руке Тимофея.)

Появляется д е д С е м е н.

С е м е н С а в в и ч. Ты что, поганец, драться сюда пришел? (Замахивается тросточкой.)

Тимофей перехватывает трость, ломает через колено.

Т о н я. На старика? Ты — на старика? (Схватывает топор.) Сгинь с глаз, слышишь? Сгинь, пока башку не оттяпала.

Т и м о ф е й (трезвея). Я уйду, я, конечно, уйду. Но попомни: будут у кого-то окна биты, ворота смолены. (Уходит.)

Окровавленный Ждан бросается следом, его удерживает Тоня.

С е м е н С а в в и ч (потрясенный неслыханным глумлением над собой). Где ты, силушка моя? О-ох! (Подбирает обломки тросточки.)

В амбаре.

Сумрак колхозного склада, освещенного «летучей мышью». Ж е н щ и н ы нагружают в мешки зерно. С е м е н С а в в и ч выносит. Через дверь видна задняя ось повозки.

Г о л о с а. Плица-то к ночи потяжелела.

— Насыпай. Осталось всего ничего.

— А старик — груздь! Не присел даже.

— Износился, чего там! Вот раньше, помню, сосну в тринадцать аршин свалит и пытает своего меринка: «Ну, Чалко, справишься, ежели этот комелек взвалю?»

Женщины невесело пересмеиваются.

С е м е н С а в в и ч. Устарались, ягодки? Передохните! Нам тридцать верст по ночи колыхать.

А н н а. Тебе-то в жмурки играть, что ли? Сядь, дух переведи. Небось поджилки трясутся?

С е м е н С а в в и ч. Есть маленько. Бывало же: по два куля на плечи да куль под мышки возьмешь — и прешь, только ребра поскрипывают. Ныне кость оскудела. (Выносит последний мешок.)

Б у р м и н (с улицы). Что, нагрузились, обознички?

Женщины встают и медленно-медленно бредут к упряжкам. Бурмин заглядывает в амбар. За воротами — скрип тележных колес.

Г о л о с а. Но, Чернушенька! Но, ведерница!

— Трогай, Зоренька, трогай! Ты теперь за Воронка.

— Возьми коврижку, Семен Саввич. Как притомится — отрежь ломоток. Да не вздумай стегать — обидится. Она у меня с норовом.

— У меня и кнута нет, Аннушка. А хлеб запас загодя.

— Может, затянем проголосную? Все же хлеб везем, главное свое рукоделье.

— Слова не песенные с языка рвутся.

— Полно, Васса, полно, подруженька! Начинай, а мы подтянем.

В а с с а (запевает).

Обоз удаляется. Бурмин выкручивает фонарь.

На улице.

К дому Калинкиных подходят Ж д а н и Т и м о ф е й. Тимофей задумчиво, на ходу шлифует искусно вырезанную палочку. Ждан тревожно-счастлив.

Ж д а н. Перестань дуться, Тимка! Ну подрались, эка важность. Сам первый затеял.

Т и м о ф е й. Всю родню взбулгачил: поднялись с топорами. Надо было с пулеметами.

Ж д а н. И пулеметы возьмем, где нужно. Баловство кончилось, Тима. Драка серьезная предстоит.

Т и м о ф е й. Это верно, кончилось. (Рассмеялся.) А ты молодец! До Ворошилова достучался. Это ж надо!

Ж д а н. Маме не проговорись. Узнает — будет мне на орехи.

Т и м о ф е й. В твои ли годы материнской лозы бояться?

Ж д а н. Не лозы боюсь, обиды. (Уходит.)

Входит Т о н я.

Т о н я. Ворота-то все еще не вымазаны. Что слово свое не держишь?

Т и м о ф е й. Поверила? Хмельной бахвалился. А во хмелю я резкий.

Т о н я. Ты и трезвый не пух.

Т и м о ф е й. Ругай, ругай — заслужил. Гнев остынет — скажи на прощанье словечко ласковое. Так скажи, без значения.

Т о н я. Призывают?

Т и м о ф е й (кивнув). Слово-то скажешь? Скажи, скажи! Во мне сразу сил прибавится.

Т о н я. Выдумщик ты! Ох какой выдумщик!

Т и м о ф е й. Голосок как есть жавороночий! Может, еще на словечко потратишься?

Т о н я. Выдумщик, право.

Т и м о ф е й. Пускай! Тебя-то я не выдумывал: живешь на свете совсем не моя, а все равно — живи, Антоша. Живи подольше.

Т о н я. И ты живым возвращайся, Тима.