Зот Тоболкин - Пьесы

М а ш а. Опять вы пьянствуете?

Р о ч е в. Я, Марья Васильевна, агитирую… я им разъясняю: кто есть кто. Он шаман, он трутень… Его власть кончилась. И вот он гнется тут за кусок хлеба. А мы…

Ш а м а н. А вы бездельничаете. Потому что ваша власть.

М а ш а. А ведь он прав, Рочев. Вы третий день спаиваете людей. И третий день не можете подыскать мне место для занятий.

Р о ч е в. Место? Да это легче, чем комара задавить! Вот место! Учи! (Ткнул пальцем в чум Салиндеров.) Здесь учи.

М а ш а. Не мешало бы прежде хозяев спросить.

Р о ч е в. Хозяин здесь я. Понятно? Потому что власть. Понятно? Долой шаманов! Долой жуликов и трутней! Вся власть Советам! (Ударил в бубен, поет.)

Его собутыльники, в том числе и Г р и г о р и й, подпевают.

Ш а м а н. Однако ты не худо шаманишь. Только шибко громко. Тоже мухоморов наелся?

Р о ч е в. Мухоморы — шаманская отрава. Мы — революция. Мы — социализь. Верно, Марья Васильевна? Иди в тот чум, учи. А кто против будет, скажи мне. Я их живо вот так… И — всегда ко мне. Учи, Марь Васильна… Нам шибко нужны грамотные. Чтобы всегда… чтобы везде… вот так. Нужны! Всегда! Везде! (Своим.) Айдате. (Ударил в бубен.)

(Горланя, уходит вместе со своими дружками.)

Ш а м а н. Смотри, Ядне, какая громкая власть! На всю тундру шумит.

М а ш а. Ошибаешься, Ефим: эти-то только на тундру… А мы хотим новую жизнь дать всему трудовому народу.

Ш а м а н. Уй-о! Где же вы столько бубнов возьмете? А колотить в них будут такие же, как Петька Зырян?

М а ш а. Зырян — это всего лишь ошибка. И мы ее исправим.

Ш а м а н. Ошибка-то она вон командует, водку хлещет. При мне такого не было. И сколько сейчас таких ошибок! Уй-о! Бедный народ!

М а ш а. Все наладится, Ефим. И народ наш не бедный. Вот реки станут — съезжу в Лурьян, и не будет твоего Петьки.

Ш а м а н. Петька не мой. Петьку вы ставили, Марья Васильевна. Новый шаман со старым бубном. Ни одна власть без бубна не может. Так будет вечно.

М а ш а. Даже если ты очень этого хочешь, все равно так не будет, Ефим. Вот посмотришь, уберут твоего Петьку.

Ш а м а н. Или тебя уберут. (Сочувственно.) Не с теми идешь, Марья Васильевна. Со мной идти надо было. И тогда твоя школа была бы цела.

М а ш а. А ведь я знаю, кто ее сжег, Ефим. И кто натравил эту женщину, знаю. (Уходит.)

Ш а м а н. Девка-то умная, Ядне. Ни к чему нам умные девки… Совсем ни к чему.

С т а р и к и у костра. Матвей снова подбрасывает дровец.

Е ф и м. Ты видишь? Я не был против твоей власти. Я вместе со всеми строил социализм. Я строил, а большевик Петька Рочев пьянствовал.

М а т в е й. Какой он большевик? Он и рядом с большевиками не сидел. Направили его к нам бригадиром… не разобрались…

Е ф и м. А ведь до того Петька был тихим работящим парнем. Побывал в Лурьяне, власти отведал и начал бесчинствовать. Значит, было где поучиться! Вот она, власть-то, как слабых людей портит! Опьяняет, головы кружит. А головы-то не крепкие…

М а т в е й. Устал я слушать тебя… Помолчи. Ишь как разговорился. И без тебя одни разговоры вокруг. Зачем сбежал, Ефим? Четвертый раз убегаешь.

Е ф и м. Смерть за спиной почуял. И потянуло меня на родину. Да не повезло… забрел в твою избушку.

М а т в е й. Рано или поздно мы должны были встретиться. Я долго ждал этой встречи…

В чуме Салиндеров. Здесь теперь светло, чисто. На одном из нюков портрет Ленина, на другом — доска белая. На доске углем написано:

М а ш а (своим ученикам и слушателям, которых не видно). Есенин — поэт, конечно, не совсем наш. (Застенчиво, тихо.) Хотя стихи у него прекрасные. Очень русские стихи… Но нам ближе пролетарские поэты, об этом поговорим в следующий раз. На сегодня хватит. Можете расходиться. Завтра как обычно, в это же время.

Голоса детские, женские: «До свиданья, Марья Васильевна! Лакомбой!»

Маша одна в чуме. Прибирает столы, хочет стереть с доски стихи, но с тайной, с восторженной улыбкой перечитывает их. Затем снимает с печурки ведро и, вынув из-под спящего малыша пеленки, начинает стирать.

В тени спит пьяный Г р и г о р и й. Подле него, опять с синяком, сидит А н ф и с а. Она водит по букварю пальцем: «Аня и Саша дети. У них есть мама… Сава!» По-детски хлопнула в ладоши.

Интересно?

А н ф и с а. Беда как интересно! Буковки черные, вроде муравьев. Побежали одна к другой — цепочка составилась, слово называется. Потом еще много слов. «У них есть мама». И у Костьки есть мама. Эта мама я. Как написать про это, Марья Васильевна?

М а ш а (взяв уголь, пишет). Эта мама я, Анфиса Салиндер. Вот, пожалуйста.

А н ф и с а (хлопнув себя по бедрам). Эта мама я, Анфиса Салиндер. Уй-о! Жить хочется!

М а ш а. Вот и прекрасно. Живи.

А н ф и с а. Мне бы Матвейку еще… Ты не отнимешь у меня Матвейку?

М а ш а (после паузы). Если он полюбит тебя… его никто не отнимет.

А н ф и с а (перебивая). Он любил меня, пока ты не пришла. Разве не знаешь? Костька его сын.

М а ш а. Что ж, живите. Только сперва разведись с Григорием.

А н ф и с а. Зачем? Мужики имеют двух жен. Я хочу иметь двух мужей. Гришка будет работать. Матвейка будет любить.

М а ш а. Какая ты смешная!

А н ф и с а. Я грамотная. Я буду читать им букварь. (Толкает Григория.) Эй, Гришка! Пойди дров наруби! Хватит бока пролеживать!

Григорий что-то бормочет во сне.

М а ш а. Теперь его не разбудишь.

А н ф и с а (глядя на Машу). У тебя щека в саже. Умойся.

М а ш а (заглянув в маленькое зеркальце). Ой, правда! Какая грязнуля!

А н ф и с а. А я — нет, не грязнуля. Я вчера умывалась.

М а ш а. Умываться нужно каждый день. И перед едой мыть руки. Белье стирать тоже надо.

А н ф и с а. У меня нет белья. Я накидываю ягушку на голое тело.

М а ш а. Я дам тебе свою рубашку. И все остальное дам тоже.

А н ф и с а. Давай скорей! Я хочу быть такой же красивой, как ты.

М а ш а (не без зависти). Ты и так красивая. Очень красивая.

А н ф и с а (качает головой). У меня нет рубашки. И другой твоей сбруи нет.

Маша дает ей принадлежности женского туалета.

А н ф и с а уходит, вскоре появляется в нижнем белье.

Сава?

М а ш а. Только лифчик надевают под рубашку. Ты сверху надела.

А н ф и с а (очень непосредственна). А, сейчас. (Смахнула бретельки и запряглась в лифчик.) Ну как, я красивая?

М а ш а. Ужасно! Теперь платье мое примерь. (Помогает обрядиться в платье.)

А н ф и с а (в восторге). Марь-яя! Я же совсем как русская!