Афанасий Салынский - Драмы и комедии

Г р и г о р и й. Силач.

Е л е н а. Сбрасывайте свой плащ. (Снимает с Тамары плащ, кружит ее.)

Т а м а р а. Цыганка, цыганка. Одни зубы…

Е л е н а. Томочка, родная, отдыхайте!

Т а м а р а. Допрежь того пыль из себя выколочу. (Схватив Шурика.) В школу ходишь, булошьки жрешь, задашьки не решаешь, слепая мышь? Оторву башку-то, и тошькя.

Ш у р и к. Тетя Тамара, что такое?

Т а м а р а. Это там, в деревне, одна старушка так гуторит.

Г р и г о р и й. Как оно после Москвы?

Т а м а р а. Плохо! Работа грязная, ответственная. Сбегу! (Убегает.)

Е л е н а. Ну, деятели науки и техники, что у вас тут получается?

Г р и г о р и й. Уже не стыдно показать. Верно, мастер?

Ш у р и к. Теперь только механизмы.

Е л е н а (садится на пол, рядом с Шуриком). Когда мыла, а доски все еще сырые.

Г р и г о р и й (и для себя неожиданно). Руки у вас красивые.

Е л е н а. Руки? (Смотрит на свои руки.) Спасибо… давно не слышала. (Встретилась глазами с Григорием, смутилась. Шурику.) Шурик, когда же мы полетим на Марс?

Ш у р и к. Скоро! А наперед одно боевое задание на земле. (Поднял глаза на Григория, закашлял.) Мам, а ты здорово поешь. Очень даже хорошо. Раньше ты так не пела.

Е л е н а. Когда раньше?

Ш у р и к. А никогда.

Елена встречается взглядом с Григорием, встает.

Мам, ты обиделась? (Вскочив.) Мамочка, это же хорошо… Ты же никогда-никогда такая веселая не была.

Е л е н а (обходя взглядом Григория). Ты забыл, Шурик, просто забыл.

Ш у р и к. Да у меня отличная память, сама говорила!

Е л е н а. Пусти, сынок, пусти… я пойду умываться. (Выходит.)

Ш у р и к. Удивительно. То память на пятерку, а то всякие пустяки не помню.

Григорий, охваченный волнением, выходит на веранду. За ним увязывается Шурик.

Дядя Гриша, а что, если мы сделаем штаб? По всем чтобы правилам искать.

Г р и г о р и й. А?

Ш у р и к. Шта-аб.

Г р и г о р и й. Да-да… (Уходит.)

Ш у р и к выбегает за Г р и г о р и е м. Входит Т а м а р а, за ней Е л е н а.

Т а м а р а. Идите же, идите сюда, рассказывать буду. (Переполненная новыми впечатлениями, еще не отдохнувшая с дороги, не сразу замечает перемену в настроении Елены.) Одна неделя, а столько переживаний… Заведующий фермой… министр! Маленький старичок, хитрый, шустрый, умнейшая личность… Попала я в оборот! Тетя Паша учит, Тонечка советует, Клавдия Никитична в фартук хихикает. То радуешься, то потихоньку ревешь, то за брошюрки хватаешься. А какие дела, а надежды какие!.. Постойте, что это вы? Что пригорюнились?

Е л е н а. Смешно. Ужасно глупо… Баба копала огород, сажала картошку… и вдруг распелась! Поздно, ой поздно!

Т а м а р а. Леночка… Моя милая Леночка, я уверена, Карпов вас любит. Правда! Я поняла это с первого взгляда. А вы? Вспомните-ка, что вы мне сказали в тот день, когда приехал Карпов? «Любите, любите… и ничего не бойтесь».

Е л е н а. Советовать просто.

Т а м а р а. Всего-то и смелости, что бегали когда-то на его батарею да вот хранили письмо.

Е л е н а. Хранила. А теперь… не имею права. Я сейчас же изорву, сожгу это письмо… Нет, я отдам ему, верну!

Т а м а р а. Лена!

Е л е н а, не оглядываясь, уходит. Возвращается Г р и г о р и й.

Г р и г о р и й. А, Тамара Павловна…

Т а м а р а (перебирая книги). Да, всего лишь Тамара Павловна.

Вбегает Ш у р и к.

Ш у р и к. Дядя Гриша, а начальником штаба мы назначим Федотика?

Г р и г о р и й (ходит по комнате). Федотика, Федотика… Загостился я у вас, мастерок.

Ш у р и к. Ну! Всего-то ничего — десять дней пробыли. Вы ведь нас не объедаете. Вон Гошка говорит: «Григорий Иванович столько денег ухлопал, что нам бы и всей семьей за месяц не прожить». У вас еще на сколько хватит?

Т а м а р а. Могу вас заверить, взрослых этот вопрос не волнует.

Г р и г о р и й (ероша волосы Шурику). Мастерок ты мой, мастерок.

Ш у р и к. В крайнем случае можно будет с папкой договориться.

Г р и г о р и й. Бежать надо, брат, бежать. (Покосившись на Тамару.) Тренировки у меня начинаются. (Подходит к телефону.) Дайте вокзал… Вокзал?.. Скажите, пожалуйста: сегодня вечером или ночью проходят поезда на Свердловск?.. Ночью… Во сколько?.. Спасибо. (Вешает трубку.)

Ш у р и к. Дядя Гриша, а боевое задание?

Г р и г о р и й. Это мы еще продумаем. Обязательно. Да, еще один звоночек. (У телефона.) Прошу междугородную… Спасибо… Междугородная? Хочу заказать Свердловск… Да, пожалуйста. Д 1-18-96… Блинова… Да-да, Карпов… Здесь?.. Телефон Янушкина… Благодарю.

Входит Е л е н а. В руке у нее письмо. Увидев, что в комнате Григорий, она растерялась, спрятала руку с письмом за спину.

Е л е н а. Григорий Иванович… я хотела… сказать вам…

Г р и г о р и й. Слушаю, Елена Осиповна.

Е л е н а. Я… я… Дайте мне ваши рубашки, я их постираю.

Г р и г о р и й. Да нет, что вы! Да я уж ехать собрался.

Е л е н а. Ехать? Так сразу?..

Г р и г о р и й. Надо, Елена Осиповна, надо уезжать.

Е л е н а (поняв Григория). Да-да, надо… Ах, что же это я! Вот так хозяйка… Или вам надоело у нас? А мне было весело… копать огород… как никогда! Эти ваши вопросы начинающего огородника… Я с вами, прямо скажу, как-то встряхнулась. Даже распелась… к удивлению собственного сына! Фронт, забытые друзья, воспоминания… Томочка, теперь я могу доверить вам нашу Метку. Пойдемте доить.

Уходит, за ней Т а м а р а. Григорий в полнейшей растерянности стоит посреди комнаты.

Ш у р и к. Дядя Гриша, а может, вы не поедете, передумаете?

Г р и г о р и й. А? Подожди, мастерок, мне бы концы с концами свести… (Уходит.)

Ш у р и к (садится возле своего сооружения). Пока укрепим катапульту. (Напевая, принимается за дело.)

В открытое окно влезает Г у с ь к о в. Его трудно узнать. Осунувшееся, небритое лицо, вместо одежды какие-то лохмотья. Шурик замечает Гуськова.

Г у с ь к о в. Тш-ш-ш…

Ш у р и к. Что тебе надо?

Г у с ь к о в. Тише, тише! Я… я… тот… забыл?

Ш у р и к (сжимая в руке молоток). Вот подойди, ворюга.

Г у с ь к о в. Я не вор, не бойся.

Ш у р и к (отодвигаясь). А я не очень-то боюсь.

Г у с ь к о в. Мы же с тобой знакомились. Помнишь, когда я пришел? Здесь у вас остался мой мешок. Там у меня белье, деньги… на обратную дорогу.

Ш у р и к (осторожно подступает, приглядываясь). Дядя Никто?!

Г у с ь к о в. Точно, точно. Вспомнил-таки… Никто, друг, никто. А ты, кажется, Шурик?

Ш у р и к. Дядя Гриша! (Бежит к двери.)

Г у с ь к о в. Постой!

Ш у р и к. Задание ведь боевое…

Г у с ь к о в. Шурик, не надо, подожди!

Шурик рванулся.

Скажу тебе что-то, постой.

Ш у р и к. Эх, лучше бы я сам вас нашел! Такую операцию сорвали! Дядя-то Гриша…

Г у с ь к о в. Ничего, ничего. Я к нему как-нибудь после… особо…

Ш у р и к. Тогда уж маму, что ли, позову.