Валерий Ковалев - Саур Могила

Там от дальней родни узнал, что случилось с его семьей, и быстро уехал назад. Опасаясь попасть под репрессии.

Советскую власть Алексей никогда не считал своей. Так его учили родители и ксендз. Теперь стал ненавидеть.

Но надо было строить свою жизнь при ней. Что он и стал делать.

Для начала выбился в стахановцы и попал на шахтную «доску почета», будучи великолепным баянистом, принимал участие в художественной самодеятельности коллектива, на людях всегда был добр и приветлив.

Затем женился на одной из местных девушек и построил напротив хаты тетки свой дом с обширной усадьбой и огородом, на которой вскоре запищали сыновья – старший Александр и младший – Володя.

Пока они были мальцы, отец детей не неволил, а когда пошли в школу, исподволь занялся воспитанием потомков.

Тихо и ненавязчиво, как бы между делом.

После школы он рекомендовал братьям поменьше общаться с другими шахтерскими детьми – они мол, быдло, научат плохому; стал прививать обеим любовь к музыке, обучая игре на баяне, произведениям Ивана Франка и Леси Украинки, а также старой истории Украины. Без москалей и коммунистов. Еще учил поменьше говорить и больше слушать.

В результате, когда Саше с Володей пришло время вступления в комсомол, в восьмых классах сначала старший, а потом и меньший, под разными предлогами отказались.

Комсомольцами стали перед поступлением в институт – отец желал дать молодым Линникам высшее образование. А перед этим, сначала одному, а затем другому, рассказал о своих буковинских корнях, героях ОУН-УПА и дал напутствие: быть активными строителями коммунизма для всех, но помнить кто они и откуда.

Потом старший закончил Харьковский авиационный институт и уехал строить самолеты в Ташкент, а Владимир на четвертом курсе Донецкого политтеха попав на практику в Москву, отыскал там своего школьного друга.

Как оказалось, отслужив срочную в погранвойсках, тот работал в КГБ, что вызвало при встрече живой интерес Линника.

– Повезло тебе, Вить, служить в таких органах, – с неприкрытой завистью сказал он. – А я буду вечным технарем. Рутинная работа.

Когда же приятели чуть выпили и обстановка стала более непринужденной, Володя между делом поинтересовался, а нельзя ли и ему устроиться в «контору»? Мол, я сам идейный, готовлюсь вступить в ряды и непрочь стать бойцом невидимого фронта.

– Почему нет? – оценивающе оглядел его Виктор. – Это трудно. Но можно попытаться.

И рассказал, как и что сделать.

Спустя год «технарь» учился в Киевской средней школе КГБ, готовящей офицеров контрразведки. Закончив ее, получил звание «лейтенант» и должность оперуполномоченного в Управлении по Луганской области.

– Молодец, сынок, – сказал по этому поводу старый Линник. – Чувствую, ты далеко пойдешь. Но не забывай свои корни.

– Не забуду отец, – заверил его сын. – Коммунистам, мне кажется, недолго осталось.

Вскоре Союз рухнул, Владимир продолжил службу в «нэзалэжной» Украине и теперь не скрывал своих взглядов.

Те полностью совпадали с ее внутренней и внешней политикой: частной собственностью на средства производства, национализмом и стремлением в Европу.

Он даже стал подумывать, а не съездить ли ему на Буковину? Предъявить властям права на «майно» отобранное у предков Советами. Но потом отбросил эту мысль вследствие ее нереальности и стал зарабатывать капитал, как все силовики в новом государстве. А проще – крышевать. Тем более, что обслуживал в Луганске крупный машиностроительный завод и курировал несколько райотделов СБУ на периферии.

На заводе, за покровительство, майор ежемесячно получал от новых хозяев – заранее оговоренные суммы; начальники отделов отстегивали куратору за лояльность, из своей доли «на земле». Аккуратно и регулярно.

Теперь у Линника в Старобельске, куда переехала их семья, был свой, оформленный на жену бизнес, состоящий из нескольких магазинов, и Владимир планировал обзавестись небольшой фабрикой. Она была в том же городе, принадлежала бывшему директору, а метод был довольно простой и апробированный – рейдерский захват. Что по примеру России повсеместно использовалось на Украине.

С месяц назад Линник обратился за содействием в этом вопросе к своему другу детства Шубину, ударно служившему в областном «Беркуте», обещая в случае успеха золотые горы, но тот послал его «на хер» и едва не набил морду.

– Я тебе это еще попомню, сучий потрох, – вернувшись от размышлений в реальность, поставил майор бокал на стоявший рядом столик, после чего взглянул на свою фирменную «Омегу».

Золотые стрелки показывали без одной минуты двадцать (Линник нахмурился), а потом услышал тихий шум мотора подъехавшего внизу автомобиля.

Далее хлопнули дверцы, под тяжелыми шагами заскрипела резная лестница, и на террасу взошел Пасюк в бейсболке, темных очках и спортивном костюме «адидас», чем-то похожий на итальянского мафиози.

– Мы готовы, Владимир Алексеевич, – блеснул стеклами, – можем выдвигаться.

– Точность – вежливость королей, – ухмыльнувшись, встал с шезлонга куратор. – Через пять минут выезжаем.

В номере, сбросив купальный халат, Линник облачился в аналогичный прикид, сунув в карман миниатюрный «глок» 23 23 марка пистолета , который всегда брал с собой в командировки.

Помимо служебных заданий генерала и его замов, там нередко приходилось выполнять их личные. Ибо начальство имело свои коммерческие интересы, но, в отличие от подчиненных, на всей территории области.

В этот раз предстояло разобраться с владельцем Мирнодолинского опытно-экспериментального завода находившегося в поселке Тошковка.

Суть дела заключалась в том, что треть акций завода, выпускающего промышленное оборудование, оформленных на подставное лицо, принадлежали одному из руководителей областной СБУ (непосредственному начальнику майора), и тот желал получать более высокие дивиденды.

Линнику поручалось решить этот вопрос. Используя оперативные средства и возможности.

Часть его, до выезда, майор решил и теперь похищенный «неизвестными» в масках из своего коттеджа в Первомайске главный акционер и хозяин предприятия четвертые сутки «припухал» в подвале на заброшенном хуторе в лесной балке. Размышляя, кто его похитил и во что это выльется.

Первомайская милиция во взаимодействии с райотделом СБУ, по заявлению жены активно вела розыск исчезнувшего коммерсанта, но безрезультатно.

Между тем, черный «Рендж-Ровер» с тонированными стеклами, в котором помимо Пасюка с Линником находились два оперативника, вырулил с территории пансионата, и, оставив позади сосновый бор, покатил по степному шляху среди зеленеющих полей кукурузы, в сторону козачьего села села Нижнее.