Тамара Квитко - Любовью жить (сборник)

Наветами основ, то бишь – премудростей, почерпанных
из мифов, сказаний, былин, частушек, сказок и прочих
данных нам вещей; представление о мире, в который мы
попали, полнится, и, одиночеством томимы, стремимся
к пониманию других, прокладывая тропки для общения,
по сути дела не понимая ни себя, ни их.

В сфере чувств, эмоций, ощущений
Подвластность трезвости суждений
Насколько велика, настолько и мала:
Зависит от любви влеченья, надстройки вымысла
И прочих представлений, связанных с объектом,
Наполненным возвышенным ума проектом
(Дворца, в который помещается предмет
Любви, не давший верности обет)…
Увы, цепями слёз не удержать нам друга.
И ревность нам на помощь не придёт,
Лишь усугубит страсть и тяготы недуга…
К любви предмету нас по-прежнему влечёт…
О разум, помоги! Но – нет. На грани умопомраченья
С высот любви – в тьму хаоса паденье!
И не помогут, нет, слова нравоученья —
Рассудку неподвластны чувств влеченья!

Лишь действие дает нам результат.
Усилья наши не проходят даром
И силы увеличат во сто крат.
(Вода, вскипая, обернется паром).
Когда сомнение, смирением ластясь,
Нашепчет на ухо: усилья – тщетны,
Поймался ты, как на крючок карась,
Оставь старание, ты – не бессмертен…
Не предавайся слабости минутной,
Мечту свою не отпугни уныньем,
Сопротивляйся сну в тиши уютной.
Поэт! Займись стихосложеньем.

Шажок, другой – и ближе цель.
Корабль не сядет твой на мель.

Археология, с историей «скрестясь»,
Даёт в палитре больше чёрных красок,
Намешанных на кадмии вина.
Науке и искусству – охра, как остаток.
Коричневым – замарана война…
От века в век безумие сползает
И серым, серым густо застилает.

Рассудок, разум, интеллект,
Душа, духовность – человек;
Любовь, крест, терн – венец,
Ума – палата,
А жизнь – расплата?

Время неуклонно, настойчиво ведёт – к молчанию…
Это начинаешь понимать, когда перестаёшь удивляться
чему-то, кому-то; всё меньше вещей тебе нравятся,
всё чаще и чаще мысль уводит тебя за облака,
к высотам – недосягаемым – пока.
И привычка оборачивается боязнью,
переходящей в страх, скорее всего – Суда.
Кальвинизм наполняет отчаянием.
Истончается перехода слюда…

Найти забвенье – сладостный бальзам —
В словах окаменевших, уходящих в вечность, —
Источник нисходящей силы звёзд,
Мотивов благостных о жизни – смерти,
О прожитом, накопленном веками,
Хранимом в генах, открываемом наитьем,
Преображенным в творениях певцов…
Дар их – целителен, и устремлён к познанию
Истока, наполненного благом великих
Истин, и делает узримым то, что видеть не дано?

И в свой черёд свершится то, что будет
Начертанным рисунком среди звёзд,
Незримо ниспадёт на здесь живущих,
Смотрящих в небо со страхом – от рождения
До смерти…
На краешке туманном – бездна.
В неё бросает каждый то, что может.

Мы все пройдём…
Кто стороной дождливой,
Вбирая воздуха прозрачное литьё,
Кто солнцем опалённый, с чудной лирой,
Средь строк расположив своё нытьё…
По струнам – вверх, пределом взлёта
Поэта песнь – не бросит тень.
Жизнь – сызмальства до старости – работа,
Пунктир в ночи на краткий день.

Надежды наши вьюжат за углом…
Бесчисленность снежинок умиляет.
Бесшумно будущее входит в дом
и время, неприметно удаляясь, тает…
Дожди весенние стучат, на радость нам,
и за окном берёза зеленеет.
А где-то юноша припал душой к стихам
и всходит солнце, небо розовеет…
И дождь, и снег – не вечны… Лето, осень…
Мы удаляемся и тихо, и спокойно.
Там, за туманом, – лодка, хвоя сосен
и космоса свирель зовёт… Довольно…

Для каждого судьба готовит миг ухода.
Оплакивает каждого природа…

Не вырваться из плена слов —
Живых теней, сознанием творимых,
Отношений – житейских миражей:
Нам кажется одно, другим – другое.
Зыбкость мнений, непониманье – ужасают.
Духовный мир – сон наших снов
И даже тоньше, незримее, сложнее всего,
Что показаться может самым сложным,
Где каждый недоступен пониманью настолько,
Насколько не был понят сам собой.

Гудит семимиллиардная семья,
Страданьем наполняя уши звёздам.
Каждый здесь один, разумен,
Беззащитен пред другим таким же
И несчастен, по сути, как другой,
Но самые несчастные – сошедшие с ума
От потрясенья.

Привыкнешь и к вещам другим…
Не выбросишь, тебя переживут,
И средь друзей – покажешься другим,
Невольно нарушая их уют.
Судеб спираль – куб, ромб, кольцо
Строчит бесцеремонная машина —
Компьютер высших сил. Лицо —
Бесстрашно, как снегов вершина…
Не затуманит время дел и мыслей,
Крепчайшая из нитей ткётся нить.
Непознанность, но узнаванье истин
Отсрочкой предоставит право – быть?

Кружев тончайших мыслей покрывало
Час смерти, как положено, скрывало.

Пока ещё под звёздами тепло.
Цветенье вишни вызывает трепет.
Курносый нос, уткнувшийся в стекло,
И свет луча, и смех, и детский лепет…
Пока размеренность космических миров
Не повернулась, выстраданна глазом,
Не пошатнула зыбкости основ
И не разрушила до основанья разум,
Надежда бродит спелой ягодой в губах
И по утрам хватает силы встать с постели,
Не взвешивая правду с ложью на весах,
Не думая, с кем спали и с кем ели…
Мы предаёмся ублаженью тела,
Молчит душа. Нам до неё нет дела.