Елена Тимошенко-Седьмая - Чужая постель. Роман

Сергею исполнилось пятнадцать лет. В день рождения, проснувшись поутру, он обнаружил у постели новый японский магнитофон с большими колонками – подарок дяди Юры, и рубашку от мамы, в кармашке которой нашёл презерватив. Подростку стало смешно. С этим подарком мать опоздала на целый год. Но он всё равно был рад. Девушки, с которой бы встречался постоянно, не было. Но по этому поводу парень не переживал. Когда после пива возникал сексуальный голод, они с Мишкой шли снимать проституток. Деньги обычно вытягивали из карманов либо Мишкиных родителей, либо Сергей незаметно для матери таскал из её кошелька.

Девушки были разные, он присматривался и выбирал покрасивее. А друг продолжал смеяться над его некомпетентностью в этих вопросах:

– Пусть лучше б..дь будет страшнее всех, но чище, а на красавицах уже и пробу ставить негде…

Но Серёжка оставался верен принципу: главное, чтоб красивая! Хотя по красоте с сестрой ни одна не может сравниться. От Ирки не было уже третий год ни одной весточки, ни строчки письма.

Возвращаясь под утро с очередных ночных похождений, Сергей увидел незнакомку, сидевшую на скамейке у подъезда. Оказалось, это Катя, та самая девушка, которая месяц назад переехала с матерью в их дом. По ночам дежурит в больнице, а днём моет подъезд в соседнем доме. Мать работала кондуктором и сейчас как раз была на маршруте, когда у Кати захлопнулась от ветра дверь, и не было ключей. В этой нелёгкой ситуации и застал соседку Серёжка. Подросток с жалостью посмотрел на дрожащую фигурку и позвал к себе. Напоив её горячим чаем, отчаянный юноша вышел на балкон и перепрыгнул на соседний. Балконная дверь была открыта. Без труда войдя в чужую квартиру, на зеркале увидел связку ключей. Катерина была ошеломлена поступком Серёжки. Жили они на четвёртом этаже, и прыгать без страховки совсем были не шуточки. Можно было упасть, разбиться и рёбра не сосчитать. Она просидела на скамейке у подъезда более трёх часов. И никто из соседей не поинтересовался, что случилось… В её глазах он был достоин награды, и девушка пригласила на ужин. Сосед без раздумий согласился и, проводив её, лёг отсыпаться. Проснулся от того, что мать толкала в спину. Оказалось, что соседка, не дождавшись своего героя, сама пришла за ним. В белом платье в зелёный горошек девушка выглядела ещё стройнее. Не совсем проснувшись, Серёжка сразу не понял, кто перед ним. С удивлением посмотрел на это чудо, в волосах которого была прикреплена красная розочка. Сообразив, в чём дело, вспомнил сегодняшнее утро. Идти к соседке не хотелось, он уже видел, как скромно те живут, но отказываться было поздно. Узбекский плов с черносливом, курагой и изюмом Сергей ел впервые. А жирная баранина неплохо сочеталась с сухофруктами. И сосед, не смущаясь, попросил добавки. Такой необыкновенно вкусной кухни ему не приходилось ещё пробовать. Парень сидел, откинувшись на стареньком диване, и слушал о том, что родилась Катя в Узбекистане. Отец от них ушёл, когда ей было четыре года. Здесь оказались случайно и, видимо, поселились навсегда…

– Ты бы хотела его найти?

– Зачем? Уходят не для того, чтобы находили… Сейчас мне восемнадцать, я работаю. От него ничего не надо. Нам с мамой вдвоём хорошо живётся. Вот купили квартиру, дедушка с бабушкой помогли. А то так бы и жили с тараканами в общежитии.

Дальнейший разговор не клеился. Серёжка сам не мог поверить в то, что их с матерью жизнь наладилась, и они стали жить богаче по сравнению с остальными людьми. С работы вернулась Катина мама. Сергей был удивлён, что эта молодая с карими глазами женщина имеет такую взрослую дочь. По возрасту, она тянула на старшую сестру, но никак не на мать. Провожая парня и видя в его глазах вопрос, соседка не выдержала и рассказала историю, которую в наши дни можно увидеть только в кино. Когда матери исполнилось четырнадцать лет, отец её выкрал из семьи. А потом родилась она – Катя. Но с родственниками они никогда не общались. Родители Лейлы, так звали маму, от неё отказались. А квартиру помогли купить родители отца. Серёжка долгим пронзительным взглядом смотрел на эту девушку Востока, с которой совершенно не вязалось имя Катя. В тёмном подъезде прижал к себе и хотел было поцеловать, но та вырвалась и, засмеявшись, убежала. Он стал частым гостем в их квартире. Нехватка мужских рук после переезда была очевидна. И если сначала звали прибить полку, собрать шкаф, то потом Сергей уже и сам не знал, зачем ходит. И почему его с такой непреодолимой силой тянет сюда. Дальше поцелуев Катя не подпускала. Хотя парень уже не раз пытался объяснить, что давно не мальчик. Но она не хотела даже слушать. Держась за руки, днём они сидели в парке и ели мороженое, а вечером ходили на дискотеку. Там в темноте среди танцующей и выпившей молодёжи они подолгу целовались. Он целовал длинные локоны, пахнувшие хвойным шампунем и тёплые ладони, медленно подбираясь к губам, пробуя осторожно на вкус эти невинные сладкие персики.

В начале лета Катерина уехала в другой город поступать в институт на врача, и дни потекли до невозможности однообразные и нескончаемые. Серёжка закончил десятый класс, и впереди было жаркое беззаботное лето.

– Да она тебя присушила! Совсем ссохся. Лёгкими девочками не интересуешься. Уже, наверно, забыл, когда этим грязным делом занимался. Друга бросил. – Мишка знал, как найти слабую жилку и умело этим пользуясь, начинал давить и манипулировать: – Оглянись вокруг, зря тратишь время на киргизку!

– Замолчи, она не киргизка!

– О, это любовь?

– Даже если так, тебе-то что? Оставь меня в покое!

– Да пошёл ты, – зло сплюнул Мишка. – Я думал, ты повзрослел… А ты в любовь надумал играть! Детский сад, штаны на лямках!

Сергей стоял на лестничной площадке и, затянувшись сигаретой, молча и устало смотрел вслед уходящему Мишке, когда открылась дверь напротив и вышла мать Кати. Летний халатик с рюшками был явно маловат в груди и слишком короток. Её не смущало то, что верхняя пуговица была расстёгнута, и когда она трясла половичок, то проглядывала молодая грудь. Женщина поправила спадавшие по плечам густые волосы и, как бы дразня соседа, попросила закурить. Парень протянул пачку, взглянув с недоумением. В рассказах Кати Лейла была образцовой матерью, которая никогда не курила, не пила и не била в детстве дочь.

– Что-то совсем не заходишь, или меня боишься? – спросила она тихим вкрадчивым голосом, наклоняясь так близко, что Серёжка уловил её дыхание, наполненное спиртным.

Подросток посмотрел в эти томные зовущие и манящие глаза, в которых можно было легко утонуть. Прижал женщину к стене и почувствовал её желание и своё, которое внутри набухло и встало колом, требуя высвобождения после длительного периода затворничества и платонической любви.