Александр Романов - Роковая ошибка

– Верно. С чем пожаловали? – с отсутствующим взглядом человека, который делает свое дело в полном соответствии с инструкциями, осведомился он.

– Вот новую редакцию указа о нашей службе разношу. Распишитесь в получении копии, – сообщил прапорщик и положил увесистый документ на стол.

– Разрешите идти?

– Ступай! – ответил Александр Вадимович, передав ему подписанный лист ознакомления.

Кирзачев быстрыми шагами покинул кабинет, и подполковник погрузился в размышления, внимательно просматривая указ строчку за строчкой, силясь понять, что же требуют от вверенного ему кадрового подразделения. Наконец, добравшись до пункта III, в которым излагались функции службы, он сразу перешел к параграфу «Д», который непосредственно относился к его полномочиям.

«В сфере работы с кадрами» – стыдливо надев очки, которые не носил в обычной обстановке, он приступил к чтению – «проводит подбор специалистов по направлениям деятельности Службы; проводит мероприятия, связанные с прохождением военной службы военнослужащими и осуществлением трудовой деятельности гражданским персоналом Службы; организует боевую, морально-психологическую и профессиональную подготовку сотрудников, работу по повышению их квалификации и переподготовке». На этом пункте он остановился и отбросил документ на стол. «Куда уж там… Профессиональная подготовка», – повторил он про себя и, окинув взглядом углы кабинета, словно проверяя нет ли в нем подслушивающих устройств, продолжил размышлять. «В нашей стране, чтобы быть профессиональным министром обороны нужно умело заниматься маркетингом и торговать мебелью». Он бы позволил себе еще большие мыслительные вольности, однако в дверь снова постучали. На этот раз это был программист Хрюкин из недавно образованного компьютерного отдела. Внешность его отличали неприлично длинные для службы в военной организации рыжие волосы, несимметричный рот и довольно высокий лоб. Длинный шерстяной свитер был надет сразу поверх белой майки без рубашки, а темно-синие брюки уж очень сильно напоминали джинсы.

– Еще бы двадцать пять лет назад вас бы уже отчислили за неопрятность, Тимофей! – укорительно заявил Александр Вадимович, наблюдая за тем, как юноша, едва войдя в кабинет, сразу же направился к компьютеру.

– Двадцать пять лет назад я еще не родился, – улыбнулся ему молодой программист и, не желая вступать в затяжной спор с подполковником, решил без особых эмоций выполнить порученную ему работу.

– Снова обновление? – осведомился Александр Вадимович, как будто ожидая какого-то подвоха. Лоб его собрался в морщины, и он настороженно кашлянул.

– Так точно! – скорее для забавы, нежели, чем для соблюдения правил общения заявил Хрюкин, и, удивившись увиденному на экране, сам осмелился уточнить некоторые подробности. – А я смотрю, вы совсем компьютером не пользуетесь. Последний вход в систему у вас… – он нажал пару кнопок и, увидев знакомое число, с еще большим удивлением воскликнул – … 25 числа. Это ведь я к вам тогда и приходил. Неужели без меня ни одного документа не напечатали?

– А я прекрасно и без него справляюсь, – не смутившись, парировал Александр Вадимович. В глубине души ему, конечно же, было стыдно за то, что он так и не смог найти время, чтобы попытаться изучить принципы работы этой «дьявольской машины». – Докладные и распоряжения от руки быстрее писать, а если что найти надо, так всегда можно Злобину из машбюро попросить.

– Ох, не правы вы, Александр Вадимович, – приговаривал Хрюкин. – У компьютера ведь столько плюсов. Нас и так уже стыдят все, кто к нам в гости заглядывает. Говорят, не может быть, чтобы держава, родившая Менделеева, Курчатова и Королева до сих пор авторучками документы составляла. А то что дольше, это еще вопрос… Я, наверное, набиваю быстрее, чем вы пишете.

– А тут и не в скорости дело, – пытался полемизировать Александр Вадимович, понимая, что молчание означало бы капитуляцию.

– А в чем же еще? Бумага и вовсе не нужна будет скоро. Начальник нам вчера приказал изучать новую систему. Вот внедрим… – чихнув, Хрюкин вытер ладонью губы… – тогда и вовсе весь документооборот переведут в электронный вид, знаете там цифровые подписи, безбумажные технологии, сверхкомпактные носители.

– Кто знает, может я тогда уже и вовсе работать не буду, – заявил Александр Вадимович, сделав театральную паузу для придания своему голосу большей убедительности.

– Ох не рано ли вы себя списываете? Слышал у вас в управлении все недавно переаттестацию прошли, а вот со следующего года компьютерные тесты в программу проверки включат, вот тогда еще вспомните Тимофея, будете просить помочь с подготовкой… А то я даже и сам не знаю, зачем я здесь вам все обновляю, если вы к компьютеру не притрагиваетесь.

– Работа у тебя такая, в отчете врать нельзя, сказано пройти все компьютеры в управлении, значит нужно пройти все… – Александр Вадимович в этот день был не расположен выслушивать долгие нравоучения от мальчишек. Если бы Тимофей не был сыном его хорошего приятеля, он бы и вовсе перешел на свой отточенный годами официальный тон, вежливо попросив его побыстрее закончить работы и покинуть кабинет.

Проходя по коридору, он успел сделать замечания трем бранившимся во весь голос ефрейторам. В организации он слыл строгим, но рассудительным и почти никогда не давал спуску разнузданным новобранцам.

За перерывом на обед в столовой к чете Черновых присоединился их старый знакомый. Федор Кузьмич был человеком не высокого роста, со сверкающей лысиной, приплюснутым носом, который он постоянно тискал, и увесистым животом. Лицо его на работе выражало лишь две эмоции: безмерное высокомерие перед подчиненными и столь же безмерное смирение перед вышестоящими начальниками.

– Великолепную вы сегодня, свинину завезли, Галина Васильевна, – обратился он, слегка причмокивая во время еды по своей давней привычке.

– Спасибо, Федор Кузьмич! Рады стараться. Значит, я на своем месте работаю. Куда же кухня денется без моего контроля за закупками, – мило улыбнулась Галина Васильевна.

– Она у меня еще и каждое новое блюдо пробует перед тем, как его в наше меню добавить, – преисполненный гордостью за свою супругу прибавил Александр Вадимович и, посмотрев за соседний столик и не увидев там подполковника Угрюмина, с удивлением в голосе снова обратился к Федору Кузьмичу. – А где же Святослав Михайлович? Снова прогуливает по семейным обстоятельствам, как в прошлом месяце?

– Говорят, зуб у него разболелся.

– Так разве по зубной боли у нас от работы освобождают? Всегда разрешали только отлучку на пару часов и снова в строй.

– Да говорят у него осложнения!