Евгений Калачев - Сеть Петровского. Часть 1

– Выходит так, – хмыкнул Петровский, мусоля намокшую сигарету в руках.

Мимо них быстрым шагом прошел крепкий парень кавказской наружности, одетый в спортивный костюм. Он рванул на себя дверь корпуса и исчез в здании так же резко, как появился в поле зрения.

– Опасный, – Дмитрий ухмыльнулся, – тоже, кстати, перваш.

– Пересекались? – Петровский сделал жест в сторону двери.

– Нет, впервые вижу, – Дмитрий ухмыльнулся, – но определить-то легко. В глаза бросается…

– Что ты имеешь в виду? – почему-то Петровскому стало интересно.

– Потому что в «спортивках» пришел, – пояснил Дмитрий, – у нас в школах как? В основном, заставляют ходить в форме. Оно, вроде, и правильно, в солидных конторах везде дресс-код. Да только за одиннадцать лет эта форма успевает осточертеть. А тут, в универе, вроде в рамки-то никто не загоняет. Свобода появляется. Вот абитура в крайности и бросается. Говорю тебе, он только поступил…

Петровский хотел заметить, что и он и философ по имени Дмитрий были одеты как раз довольно сдержанно, однако решил просто промолчать. Его собеседник метко запустил сигарету в урну.

– Ну, ты докурил? – поинтересовался он, – давай, пошли в корпус, пока в мочалки тут не превратились.

Петровский не стал возражать. Они вошли в здание. Дмитрий сразу же направился к стенду с расписаниями.

– Я на разбивке тебя не видел, – бросил он, повернувшись к Петровскому, – фамилия твоя как?

– Петровский, – коротко ответил Константин.

– Петровский, Петровский, – проговорил себе под нос Дмитрий, разглядывая списки, – ага, вот! Да ты не поверишь, брат, мы с тобой в одной группе! Вот, двенадцатая, видишь? Вон и я, Фролов! Так что будем бок о бок все пять лет! – радостно сказал он и хлопнул Петровского по плечу.

– Выходит, так, – Петровский хмыкнул и вновь выдал свой дежурный ответ.

– Ну, идем на пару, – Фролов развел руками, – нам в двадцать седьмую. Первое сентября, первый курс и, мать твою, сразу занятия. Все, блин, не как у людей! – он щелкнул пальцами.

Петровский вновь не стал ни возражать, ни соглашаться, а просто направился к лестнице на второй этаж вместе со своим новым одногруппником.

– Ну чего, пацаны, перваши там, в двадцать седьмой собираются?

– Ага. Они самые.

– И как? Есть интересные кадры?

– Ну да, телочки ничего себе такие, зачетные водятся!

– А пацаны как?

– А ты, Санек, давно по пацанам прикалываться начал? – послышался хохот.

– Иди в ж…у, Артур! Я так спросил, а у тебя все мысли через задницу!

– Да не пыли, пацаны, как пацаны, первашей никогда не видел? Хотя есть пара экземпляров тех еще…

– Ага, вон двое минуту назад прошли! – к разговору подключился третий участник, – один хрен лохматый в очках, модник, твою мать! Второй пялится на всех, как будто умный тут самый. Да и вон то дитя гор, которое на первом этаже терлось, тоже явно борзое…

– Да забей ты, моментом осадим! А будут дергаться, п…й таких вставим, всю спесь мигом забудут!

– Завязывали бы вы с этим ребята, к первокурсникам цепляться… в прошлый раз вам мало было?

– Тьфу ты, Соболь, что ты так подкрадываешься постоянно! Идиотом сделаешь! Чего хотел?

– Да я-то ничего не хотел. А вам бы рекомендовал не приставать уже к первашам, нужны они вам сто лет… опять ведь проблемы из-за этого будут.

– Не будут, Соболь. У нас со Станиславычем на мази. А от этих проблем тем более не будет. Быстренько шлепков на место поставим, если что…

– Я ни на чем не настаиваю. Это всего лишь товарищеская рекомендация.

Тот, кого назвали Соболем, развернулся и удалился так же ненавязчиво, как и появился рядом с компанией третьекурсников.

Петровский с Фроловым зашли в просторную лекционную аудиторию, в которой уже находилось достаточно много студентов. Худощавый парень среднего роста, сидевший за первым столом, поднял глаза и в упор уставился на них.

– Здорово! – выпалил он нарочито резким тоном и вытянул вперед руку.

– Хай, – Фролов коротко пожал ее и прошел мимо, даже не заостряя внимания на данном субъекте, за что Петровский тут же мысленно поощрил его.

– Меня Серый зовут! – заявил наглый паренек.

– Константин, – Петровский прошел мимо, даже не протянув тому руки. Серый проводил их взглядом и, фыркнув, стал нагло разглядывать стайку девушек, собравшихся неподалеку.

Петровский занял нейтральное место в середине аудитории, не самое близкое к преподавателю, но и не на «галерке», чтобы сразу не производить впечатление разгильдяя. Фролов незамедлительно устроился рядом.

– Не самая правильная тактика, – заявил он, кивнув на Серого.

– Не самая, – согласился Петровский, – парень был явно не первой скрипкой в школе. Если не сказать, что его тупо чморили, причем до самого выпускного. Здесь его никто не знает, вот и хочет начать жизнь с чистого листа, показаться крутым, лишь бы не дошло до драки. Но делает это слишком коряво и неумело. Боюсь, старшекурсники быстро вернут ему прежний статус…

– Неплохо, – оценил Фролов, бросив короткий взгляд в сторону Серого, – но этого придурка любой считает. Слабо кого посложнее?

– Ты о чем? – не понял Петровский.

– Ну, ты мне тут типа пытаешься показать, как круто разбираешься в людях, – с ухмылкой пояснил Фролов, – но чтобы понять все об этом типе, не надо быть крутым психологом. А кого посложнее прочитать слабо? – Дмитрий улыбался во весь рот.

– Я что, похож на клоуна, показухой заниматься? – Петровский поднял глаза от тетради, которую между делом уже начал подписывать, – ты спросил, я ответил, что о нем думаю. Вот и все. Ты не по адресу…

– Но все же! – раззадоривал Фролов, – ну так, ради прикола! Ну, давай попробуем, круто же!

Петровский не находил в этом соревновании комнатных психологов ничего крутого, но отчетливо понял, что Фролов не отстанет. Он вздохнул и поднял взгляд на аудиторию.

– Мертвого достанешь! Ладно, о ком хотел бы услышать? – Петровский осторожно показал на стайку симпатичных девушек, на которых некоторое время назад бесцеремонно глазел Серый, – вон те красотки – будущий женсовет группы. Будут держать, так сказать, высшее сословие среди наших девчонок. Набор, в основном, по внешности, ну и пара прилипал по интересам и для самоутверждения вроде вон той пухлой, – он вновь едва заметно кивнул на одну из девушек, – половина – явно из села «Верхние Решеты», но ставить себя будут повыше остальных. В этот женсовет войдут не все…

– Не все, – Фролов скорее просто повторил, чем спросил.

– Да, многовато их, – пояснил Петровский, приняв это за вопрос, – в таком близком контакте вырисовывается слишком крутой серпентарий. Кое-кто отсеется, скорее всего, самые адекватные, будет банально неинтересно. Вон она, например, – он кивнул на темноволосую девушку, которая стояла с самого края и задумчиво накручивала волосы на палец. Поймав взгляд Фролова, она на секунду подняла глаза, но сразу же смущенно отвернулась.