Евгений Климкин - Великий Эжен Дюпре. Сборник рассказов

Вседозволенность – вот во что он верил и чем руководствовался в жизни. О чести он не задумывался, ибо даже не понимал что это такое. Для него честь была чем-то отдаленным, что нельзя потрогать наощупь или как-то обратить к своей выгоде, а потому он считал ее вещью бесполезной, абсолютно ненужной, без которой можно легко обойтись такому славному малому, рыцарю и красавцу, каковым он себя и считал. Стоит признать, что он действительно обладал красотой, которую воспринимал одним из своих сильнейших козырей, и удачно вынимал его из рукава, когда ему это было нужно. Он часто говорил при всяком удобном случае: «Моя красота – мой талант!», был опьянен собой и своими мечтами. Он верил, что ни одна жизненная преграда не сможет остановить его на пути к славе и богатству. Совершенство, исключительность, талантливость и успешность – вот те качества, которые он сам приписывал себе. Ему позавидовал бы Нарцисс, ибо тяжело было встретить такого же горделивого, надменного, тщеславного и самовлюбленного человека, каким он являлся, на всем белом свете.

Действительно, ему все давалось легко. Даже слишком. С самого детства он получал все, что хотел, не терпел отказов и возражений. Не переваривал он и замечаний от других в свой адрес, которые встречал с гневом и раздражительностью. Он происходил из довольно состоятельной, хотя и не сказать, что бы очень богатой семьи. В целом это было не важно. Главное, что денег всегда хватало, так что он никогда не испытывал нужды ни в детстве, ни в последующей взрослой жизни.

Он привык командовать обслугой в своем доме, что придавало ему сил и давало, как он сам считал, право судить и повелевать теми, кто был ниже, беднее, невежественней и скудоумней его самого. Хотя я бы не сказал, что он был человеком с сильным характером – скорее малодостойным господином с внешней властностью, которая не имела на самом деле ничего общего с истинной способностью повелевать людьми в полезном русле, вызывая при этом уважение у последних. Он был единственным ребенком в семье и воспитан в пагубной манере, которая привела к тому, что он искренне считал себя исключительным человеком. С его капризами считались и всегда выполняли их в точности в срок. И, хотя у него не было особых талантов, за исключением описанных выше, и, несмотря на то, что он не шибко блистал умом, и у него не было тех многих качеств, которые действительно присущи людям достойным и духовно богатым внутри, не взирая на то, что его привлекали в жизни лишь вещи материальные, в коих он только и видел смысл, тем не менее, вера в самого себя, свою красоту, уникальность и гениальность во всех возможных смыслах давала ему, чего порой не хватает многим из нас – чувство уверенности. Кажется, словно с самых малых лет он был так уверен в своем успехе на жизненном поприще, что иной вариант развития сценария, при котором он не достиг бы всего, о чем мечтал и чего страстно желал, был бы просто невозможен.

В двадцать лет он женился на одной глупенькой девочке лет восемнадцати, души не чаявшей в своем возлюбленном. Она была хороша собой, имела много нарядов, хорошее приданое, состоявшее из недюжинного количества ценных бумаг, приносивших каждый год очень хорошие дивиденды, и родового поместья, построенного в начале XVIII века в долине реки Луары во Франции и являвшегося бесспорной гордостью и бесценным наследием ее благородной семьи. Для него же то был лишь брак по расчету. Не будучи сведущим в финансах, привыкший жить на широкую ногу, прожив пятую часть века, он промотал более половины того состояния, которое досталось ему от родителей. Отец умер от туберкулеза примерно за два года до свадьбы своего сына; мать вскоре же последовала в могилу за своим супругом.

Он любил жить красиво, но красивая жизнь стоила дорого. И пока он тратил деньги налево и направо, его кошелек с каждым разом пустел, становясь все тоньше, а потребности и возраставший аппетит – все больше. Однажды он увидел, что такими темпами через год или два он останется почти ни с чем. Себе изменять он не собирался: продолжал ходить по дорогим ресторанам, ставил деньги на что только можно и проигрывал огромные суммы в карточных играх, от которых получал поистине колоссальное удовольствие. Бывало, он говорил: «Жизнь – это карточная игра, и я в ней главная персона!». Подобные высказывания всегда сопровождались громкими аплодисментами его товарищей, звонким смехом лакеев, а порой и одобрением недалекой части присутствовавшей публики. Многие кричали: «Браво!», когда он, проиграв очередной кон с присущей ему безразличной легкостью, выдавал одну из своих глупых, пустых фраз, приводившей многих пустоголовых зрителей в полнейший восторг. Иногда, после его очередного псевдо-интеллектуального велеречивого рассуждения о жизни, кто-нибудь, из находившихся рядом, мог громко попросить: «Месье Дюпре, не могли бы вы повторить, чтобы я записал ваше изречение?». И месье Дюпре с радостью повторял тот очередной бред, который искренне веселил публику, и который так сильно приходился по вкусу очередному бедолаге, попавшему в заколдованные сети искусного ораторского мастерства красноречивого дьявола в лице месье Дюпре.

Женитьба на молодой и красивой Сюзанне де Маршан, с которой он познакомился на одном из званых вечеров, пришлась очень кстати. О финансовых проблемах, которые только начали вырисовываться на горизонте, можно было забыть. Приданое невесты с лихвой компенсировало потери прошлых лет, о которых месье Дюпре так больше никогда и не вспоминал. Теперь денег у него было даже больше, чем во все предшествовавшие годы. Он жил одним днем, и день его был прекрасен. Он смотрел на жизнь свысока, и эта жизнь обещала ему еще множество триумфов, судьбоносных побед, памятных трофеев и незабываемых впечатлений.

Спустя какое-то время Эжен Дюпре, ибо так, мой дорогой читатель, звали героя настоящего рассказа, охладел к Сюзанне де Маршан, и вскоре совсем перестал уделять ей внимание. Бедняжка страдала день и ночь, не находя себе покоя и ища утешения у своих подруг, которые старались помочь ей, чем могли. Ее супруг все реже появлялся дома. Его все чаще стали замечать в борделях, в которых он допоздна проводил время. Часто возвращаясь вечером домой с какой-нибудь развратной девкой, он пел во весь голос пьяные пошловатые песни о своей нелегкой судьбе – судьбе молодого повесы, этакого прожигателя мирской жизни. Во все времена он был доволен собой и с улыбкой встречал новый день, который готовил для него множество новых сюрпризов и ярких впечатлений. Его счастье в гармонии с самим собой было прямо пропорционально растущему несчастью его супруги, которая с каждым днем, видит бог, увядала, покуда ее прекрасный и неотразимый Эжен Дюпре продолжал наслаждаться жизнью, проигрывая все большие суммы в карточных играх и посещая все новые и новые бордели.

Читать дальше