Анна Чеблакова - Смерть волкам. Книга 2

Разговоры после этого продолжались недолго – минутная стрелка на старых настенных часах не сделала и двух кругов, как вдруг дверь резко, с треском, распахнулась и в аудиторию размашистым шагом вошёл профессор Генш. Все разговоры и смешки сразу стихли, как будто их отрезало ножницами. От сухощавой низкорослой фигуры старого профессора как будто волнами расходилось негодование, и когда он бросил свой портфель на стол, тяжело сел на свой стул и оглядел всех студентов своими мутно-карими глазами, тишина стала совершенно мёртвой. По взгляду профессора, по тому, как он медленно, с отвращением, шевелил тонкими губами, будто пережёвывая что-то, было отлично видно, как ему опротивела и эта аудитория, и трепещущие перед ним юнцы, и их работы, в которых из года в год повторялись одни и те же темы, источники и цитаты. Не поздоровавшись со студентами, он дрожащей рукой взял журнал посещения и открыл его на нужной странице. Затем, проговаривая каждую фамилию с таким видом, словно она обжигала его сухие губы, он начал перекличку. Убедившись, что отсутствуют всего двое, он с усмешкой проговорил:

– Дагел и Лиам защищают курсовую у меня… Что ж, их отсутствие можно объяснить нежеланием провалиться… Из вас, присутствующих, кто-нибудь собирается выступать сегодня?

Ответом было молчание, полное такой тревоги, будто он спросил, нет ли желающих сунуть руку в ведро со змеями. Гилмей быстро обернулся к Рэйварго – тот всё ещё смотрел в свою книгу, явно не услышав вопроса Генша. Юноша легонько толкнул друга в плечо, и когда тот поднял глаза, выразительно кивнул в сторону лектора.

– Так. Ни одного, – по голосу профессора трудно было понять, обрадован он этим или рассержен. – Ну тогда…

– Профессор! – раздался голос с задней парты. Все, как один, обернулись туда, хотя и так прекрасно знали, кто это говорит. Рэйварго, быстро закрыв книгу и отложив её в сторону, вытянул вверх левую руку и замер, глядя на профессора.

– Урмэди? Вы готовы защищаться? – проскрипел Генш.

– Да, профессор.

– Тогда выходите, или вам особое приглашение нужно?

Рэйварго поднялся со своего места лёгким, быстрым движением, что казалось немного странным при виде его большого тела, и, выйдя к кафедре, обернулся к одногруппникам. Не глядя в текст и даже не разворачивая его, молодой человек высоко поднял голову и громким, чётким голосом произнёс:

– «Демократические преобразования в эпоху правления короля Вельтирра IV Маленького».

– Стоп, – коротко сказал Генш, не глядя на Рэйварго. – Я уже говорил, что мне некогда читать вашу писанину, так что свои работы вы должны читать вслух, а не рассказывать. Читайте, Урмэди. И можете не так громко, в Антьене вас всё равно не услышат.

По аудитории пробежал тихий неприятный смешок. Высокий лоб Рэйварго прорезали гневные морщины, но никто этого не заметил из-за густых волос, падавших ему на лицо. Мгновенно справившись с собой, докладчик открыл папку и начал читать введение. Текст Рэйварго помнил настолько хорошо, что лишь изредка опускал глаза на работу:

– Король Вельтирр Четвёртый, правивший в 1744 – 1752 годах, был двадцать первым королём из династии Тильпадов. Своё прозвище Маленький он получил по двум причинам: во-первых, за свой небольшой рост (всего 154 сантиметра), во-вторых, потому что он был самым младшим из шестерых сыновей своего отца, Рильдага Пятого. Его правление тоже было совсем небольшим по своим хронологическим рамкам – всего восемь лет. Однако мы имеем полное право говорить об эпохе Вельтирра Маленького, так как эти восемь лет вместили в себя столько важных для истории Бернии событий, сколько не вмещали… например, даже правление Пиниола Северного, который был на престоле около…

Взрывы смеха, доносившиеся из правой части аудитории, становились всё громче, и сейчас компания Гилорка снова «легла» от какой-то его шутки. Пока они смеялись, профессор Генш выжидательно и недружелюбно глядел на Рэйварго, а тот молчал, постукивая себя по подбородку свёрнутым листом бумаги и не сводя с однокурсников взгляда своих выразительных чёрных глаз.

– Он был на престоле около полувека, – раздражённо и громко сказал наконец Рэйварго, – и если вы не хотите, чтобы нас настолько же задержали на паре, советую заткнуться.

Марней кинул на него злобный взгляд и замолк – с Рэйварго предпочитали не ссориться, памятуя о его остром языке и крепких кулаках.

Рэйварго продолжил рассказ:

– Первые пять лет правления этого короля отмечены целым рядом либеральных реформ, среди которых особенно выделяются школьная реформа, преобразования в области торговли, а также дарование привилегий особо почётным университетам, в том числе ретакскому. Наконец, в 1750-м году, на шестом году своего царствования, Вельтирр составил проект медицинской реформы, которую позже проведёт его сын Рильдаг Шестой, за что и получит своё прозвище Король-Аптекарь. Казалось бы, Вельтирр должен был стать одним из самых любимых и популярных монархов в истории Бернии, но очень многие его недолюбливали, а некоторые и проклинали: он преобразовал систему образования во время школьной реформы, и приглашал профессиональных преподавателей из многих зарубежных стран, больше всего из Антьены. Учитывая, что это происходило всего лишь через несколько лет после кровопролитной и разрушительной 4-й антьено-бернийской войны, отношение большинства бернийцев к антьенцам было на редкость враждебным…

– И сейчас таким остаётся, – пробормотал один из друзей Марнея вполголоса. Ни для кого не было секретом, что Рэйварго наполовину антьенец, а значит – враг.

– … Но антьенское образование было куда более качественным, чем бернийское, и Вельтирр стремился устранить это неравенство. К сожалению, тогда это мало кто понимал, и Вельтирр приобрёл репутацию предателя. Окончательно погубил его репутацию изданный в 1753 году указ о закрытии ликантрозориев. Ныне широко известны некоторые исследования, согласно которым один из братьев Вельтирра, наследный принц Арсиан, скончался именно в результате ликантропии, не выдержав первого полнолуния, а вовсе не от горячки, как утверждают…

– Молчать! – прогремел профессор Генш, резко поднявшись на дрожащие ноги. – Урмэди, что за чушь вы несёте? Наследный принц был оборотнем?!

– Но есть все доказательства – сказал Рэйварго взволнованно. – Известно, что его стали бояться собаки и лошади… он не мог дотрагиваться до серебра… Вельтирр неоднократно предпринимал попытки разыскать книгу Дропоса Анфа «Ликантропия»…

– Хватит, – коротко сказал, как отрезал, Генш, резко опустив раскрытые ладони на стол. – Хватит. Вы отступаете от темы, обозначенной в названии. Вы должны были рассказать о демократических преобразованиях Вельтирра Четвёртого, а не вываливать тут на нас идиотские исследования… Никакой «Ликантропии» нет, молодой человек… Садитесь. Работа не засчитана.