Жан-Поль Сартр - Фрейд

Фрейд.Беру. (Он маяча, но с глубокой любовью смотрит на Брейера. И вдруг смеется.) А вы знаете, что я увожу с собой проклятие Мейнерта? Я – блудный сын! Он меня про­клял! Ну что же (пожимает руку Брейеру) , сын выбирает другого отца (Со сдержанным волнением.) Благодарю вас.

Брейер (смутившись, скороговоркой) . Я вас оставляю.

Фрейд провожает глазами уходящего Брейера Смотрит ему вслед с какой-то спокойной и почтительной нежностью. Потом отворачивает­ся и подходит к Марте.

Фрейд.Откуда он узнал… (Марта улыбается.) Это ты ему сказала?

Она хохочет. На мгновение кажется, что он готов рассердиться, но потом улыбается.

Фрейд.Все к лучшему. Эта поездка тебе вовсе не нравится, и все-таки именно ты даешь мне возможность ее совершить Я люблю тебя. (Последний раз он бросает взгляд в сторону Брейера, и лицо его слегка мрачнеет.) Мне все же было бы гораздо приятнее, если бы он просто пришел пожать мне руку.

Свисток.

Голос за кадром.Пассажиры на Мюнхен, Базель, Париж, пожалуйте в вагоны.

Фрейд (поворачивается к Марте). Ты будешь думать обо мне?

Марта.Каждую минуту. А ты?

Фрейд.Каждую минуту.

Марта.Даже на лекциях Шарко? Лгун!

Фрейд.Даже на лекциях Шарко. А ты не будешь ходить на каток?

Марта(с легким раздражением). Да нет же.

Фрейд.Поклянись мне.

Марта.Как ты мне надоел!

Снова свисток.

Голос за кадром.Пожалуйте в вагоны. Пожалуйте в вагоны.

Поезд медленно трогается.

Фрейд.Если не дашь клятву, поезд уйдет без меня.

Марта (видя, что поезд набирает ход). Беги же! Беги! Ну да, клянусь! Беги же, а то не догонишь.

Фрейд бежит вдоль поезда, который увеличивает скорость, и вскаки­вает на площадку последнего вагона.

Париж. Январь 1886 года.

В глубине улицы – больница. Издалека видны большие позолочен­ные буквы «Hopital de la Salpetriere».

Идет снег, торопятся в больницу молодые люди – студенты и врачи. Двор больницы. Печальная и темная прихожая. У Фрейда насмешливый и довольный, почти веселый вид. Он привыч­но идет по коридору и, явно задумавшись о чем-то, достает из портсигара сигару и задумчиво ее раскуривает. Сразу же закашлива­ется. Чем чаще он затягивается, тем больше кашляет, краснеет. Лысый и полный мужчина небольшого роста выходит из комнаты в коридор (на двери табличка: «Кабинет доктора Шарко»), насмешливо разглядывает Фрейда и легенько хлопает его по руке.

Шарко.Мсье, здесь не курят.

Фрейд вздрагивает, узнав Шарко.

Фрейд (кашляя). О, простите.

Шарко (с улыбкой смотрит на него). Вы кашляете как проклятый! Сколько сигар в день?

Фрейд (доверчиво, откровенно). Я… (Смущаясь.) Двадцать пять.

Он не знает, куда девать сигару.

Шарко.Несчастный. (Пауза.) А почему?

Фрейд.Не знаю. Меня охватывает желание…

Шарко.Которое хватает вас за горло. Это вы обращались с просьбой побеседовать со мной?

Фрейд.Я. (Вытягивается в струнку, щелкая каблука­ми.) Доктор Зигмунд Фрейд.

Шарко (указывая на кабинет, откуда он только что вы­шел). Зайдите ко мне после лекции.

Аудитория в конце коридора.

Много студентов.

Все стоят. Шарко тоже стоит. Перед ним стол, на котором две бутылки. У больших окон в глубине – два стула и складная брезентовая кровать.

Фрейд расположился в первом ряду. Шарко читает лекцию, проха­живаясь взад-вперед по аудитории. Он крайне самоуверен, держится очень непринужденно и артистично.

Шарко.Прошлый вторник я рассказывал вам о классических симптомах истерии: параличах, или, пользуясь термином, кото­рый я предпочитаю, контрактурах, гемианестезиях, слабых или сильных припадках и т.д. и т.п. Мы не сможем глубже проник­нуть в эту область, не прибегая к методу исследования очень древнему, но который лишь совсем недавно стали использовать в позитивных науках. Я имею в виду гипнотизм. Опыт действи­тельно показывает, что больные истерией особенно подвержены внушению и можно легко погрузить их в гипнотический сон.

Практиканты и санитары вводят двух больных. Одна из них – молодая женщина с контрактурой правой руки (рука согнута и прижата к груди); другая – старуха, похожая на ту слепую старуху в Вене, передвигается с трудом, опираясь на костыли (исте­рический паралич левой ноги).

Обе кажутся запуганными и жалкими. Шарко размашистым жестом указывает на них (во всей этой сцене он похож на иллюзиониста).

Шарко.Вот два великолепных случая: Жанна и Полетта. (Он улыбается обеим женщинам, улыбкой людоеда.) Ложи­тесь, Жанна. (Двое помощников укладывают старуху на раскладную кровать.) А вы, Полетта, садитесь.

Молодая женщина опускается на один из стульев, который помощ­ник поставил в середине аудитории. Шарко сначала направляется к Полетте.

Шарко (наигранно отеческим тоном). Ну, моя Полетта, что у вас болит?

Полетта (показывает на руку). Рука.

Шарко.Закройте глаза. (Она закрывает. Он заговорщи­чески подмигивает собравшимся и сильно щиплет боль­ную руку.) Что я сделал?

Полетта (с закрытыми глазами). Ничего.

Шарко (снова подмигивая аудитории). Контрактура пра­вой руки с гемианестезией. Классический случай. Классический. (Подходит к Жанне.) А у вас что, матушка моя? (Склоня­ется над раскладной койкой.)

Жанна (слегка хнычущим голосом). Нога отнялась.

Шарко.Давно?

Жанна.В восьмидесятом.

Шарко (с наигранным безразличием). Шесть лет назад. Отлично! Отлично! Ну-с, давайте посмотрим, что там у вас. (Он высоко задирает халат больной. Ноги у Жанны голые. Левая нога похожа на левую ногу старухи-истерички в Вене. Шарко ощупывает ногу.) Сильная контрактура мыш­цы бедра. Ригидность суставов. Нога напоминает несгибаемый стержень. (Взявшись за ступню, он поднимает левую ногу. Таз подчиняется этому движению и приподнимается.) Ви­дите. (Он опускает ногу.) Это симптом истерии, который исключительно редко встречается при органических параличах. (Он снова резким движением поднимает левую ногу больной. Вся нога на­чинает дрожать. Он отпускает ногу Жанны. Дрожь про­должается еще долго, после чего конечность больной при­нимает исходное положение.) Классический случай! Класси­ческий! (Он, смеясь, смотрит на аудиторию. Фрейд словно заворожен. Слушатели, все по-разному, но живо реагиру­ют на лекцию Шарко.) Сейчас мои помощники приведут этих женщин в состояние гипноза.