Валентин Азерников - Отпуск за свой счет

Ласло ослепительно улыбнулся, неуловимо-галантным жестом пропустил Катю вперед себя и сказал:

– Юра скоро будет. Извините, Наташа, я думал, это Галя. Голос похож.

– Ничего, – сказала Катя, – ничего. Только я не Наташа.

– Нет? – смутился венгр.

– Нет.

– А Юра сказал… – Он посмотрел на часы. – Извините.

– Ничего. Меня Катя зовут.

– Очень приятно. Здравствуйте, Катя. Я Ласло.

– Здравствуйте, Ласло, – обрадовалась Катя. – Я о вас слышала.

– Да? – удивился Ласло. – От кого?

– От Юры.

– А-а…

– Впрочем, он и вам обо мне, наверное, рассказывал?

– Да?… О, конечно. Разумеется. Да-да. Но вы проходите.

– Ничего, я подожду. У него гости? Я некстати, наверное.

– Ну что вы, очень хорошо. Как раз кстати.

– Да?

– Разумеется. – Ласло снова ослепительно улыбнулся.

И тут, словно в подтверждение, кто-то постучал в дверь ногой. Ласло открыл. Вошел Юра – с сумкой, из которой торчали бутылки.

– У нас уже гости? – весело спросил он, но тут увидел Катю и замер.

– Вот и я, – неуверенно сказала Катя и протянула ему Руку.

Юра настолько оторопел, что свою руку протянул вместе с сумкой. Катя взяла сумку и спросила:

– Куда ее?

– Разрешите? – взял у нее сумку Ласло и пошел на кухню.

Нетрудно понять смущение мужчины, когда к нему неожиданно нагрянула дама. Мало ли что может открыться постороннему глазу в комнате молодого неженатого мужчины, особенно если глаз женский. Юра лихорадочно рассовывал куда попало висящие около дивана фотографии изящных манекенщиц, валяющуюся на стуле пижаму, два билета в театр, лежащие на видном месте на столе, раскрытую записную книжку, где постороннего наблюдателя могло бы удивить отсутствие мужских имен и телефонов. Единственное, что он не догадался сделать: снять со стены картину «Не ждали». И пока Юра совершал эти манипуляции с неловкостью начинающего комика, бормоча что-то невнятное вроде «какая неожиданная радость», автор не без сарказма комментировал:

– Конечно же, мы знакомимся с Юрой в невыгодной для него ситуации. Он ошеломлен, он увидел женщину, которую не ждал. Даже если он и приглашал ее перед этим, согласитесь, его растерянность вполне можно понять и простить. Мало ли кто из нас что обещает. Как говорил классик: все пообещать – значит ничего не дать. Разумное обещание должно носить абстрактный характер. Можно обещать любой женщине счастье, новую жизнь или светлое будущее – никто не знает, что это такое. Но упаси бог дать ей повод надеяться, что ты намерен пойти с ней в театр или в загс – мелочи западают в память…

– Как ты нашла меня? – спросил наконец Юра. Он еще не пришел в себя.

– По адресу, – пожала плечами Катя.

– А откуда взяла?

– Ты же сам оставил.

– Я?!

– Ну да. Ты что, забыл?

– Ты уверена?

– Но я же здесь.

– Вообще-то да. Чудеса.

– А ты разве не хотел, чтоб я приехала? Говорил, что будешь ждать.

– Ну конечно, говорил. Но вот адрес… Мне казалось…

– Ну а как же ты приглашал – без адреса, что ли?

– Вообще-то, конечно. Естественно. Просто как-то неожиданно. Я бы встретил. А тут, видишь, какая история – гости, как назло.

– Я помешала?

– Нет вообще-то, почему, что ты! Очень хорошо как раз. С корабля на бал. Просто…

– А что у вас тут? День рождения чей?

– Почему?

– Будни же сегодня.

– Ну и что? У нас каждый день праздник. После шести. Слушай, а ты что – в командировку?

– Нет, в отпуск.

– На юг?

– Не совсем, – многозначительно улыбнулась Катя. – Скорее, на юго-запад.

– Чудачка, ты бы хоть предупредила. Написала, что едешь.

– А как?

– У тебя же был адрес, ты говоришь.

– Но если тебе что-то мешало писать, ты и ответить не смог бы. Верно?

– Нда… – только пробормотал Юра.

– Слушай, – сказала Катя, – знаешь, давай сейчас не будем говорить об этом, я не хочу наспех. Уйдут гости, тогда все обсудим.

– Что обсудим? – насторожился Юра.

– Есть что.

– Сегодня?

– Ну да. Когда они уйдут.

– А-а… А тебе разве не надо никуда? Ты где остановилась?

– Еще нигде.

– Ах, вот оно что…

– Но если неудобно… Вообще, я могу в гостинице…

– Нет, нет, что ты… Напротив. Просто я думал, что ты где-то у родственников. Знаешь, как бывает. Они же обидчивые, ужас.

– Не знаю, у меня нет здесь никого. Но если тебе неудобно…

– Да нет, что ты. Просто родители…

– А… А ты не говорил, что живешь с родителями. Я не знала, я бы тогда…

– Подожди, – сказал Юра, – вот мама вернется, они в театре, что-нибудь придумаем.

В дверь позвонили.

– Открыто, – крикнул Юра, – и с явным облегчением сказал Кате: – Извини, гости.

– Да, да, – сказала Катя, – конечно. Ты иди.

Дверь открылась, в прихожую вошла Лена, держа в каждой Руке по большой сумке.

– Между прочим, нахальство такие тяжести поручать. Могли бы и сами заехать, – сказала она, отдуваясь, и, увидев Катю, добавила: – Привет.

– Привет, – сказала Катя.

– Познакомьтесь, – нерешительно представил их Юра. – Это Катя, это Лена.

– Очень приятно, – сказала Катя.

– Да? А чего это тебе так приятно? – удивилась Лена.

– Брось, – сказал Юра. – Не возникай.

– А ты чья? – не унималась Лена. – Юр, она твоя сегодня? Или Ласло?

– Перестань.

– В каком смысле – чья? – поинтересовалась Катя.

– В нехорошем, – сказала Лена. – Или ты одна? Свободный защитник?

– Кончай трепаться, – нахмурился Юра. – Катя не москвичка, подумает еще чего.

– Да? Мальчики переходят на периферийные кадры? У нас что, оказывается, кризис нетрудовых ресурсов? Ты откуда?

– Из Верхнеярска.

– А-а, великая стройка. Гвоздь программы. Тогда я пас. Я и краситься не буду, чего лак, тушь переводить. Предупредили б, между прочим, я б газетки почитала – сколько дней до пуска, было б об чем поговорить с девушкой…

– Не обращай внимания, – сказал Кате Юра, – она у нас любит разыгрывать.

– Я понимаю, это очень хорошо, – сказала Катя.

– А что тебе все хорошо, да все приятно? – не унималась Лена. – Может, ты вообще нежная, а?

– В каком смысле?

– Вот – и смысл тебя все время волнует. Когда все кругом бессмысленно.

– Что бессмысленно?

– Все. Вечеринка эта. Ничего не обломится, все мимо.

– Я что-то не очень понимаю вас, Лена.

– Она сама не понимает, – сказал Юра. – Но очень любит выступать.

– А старики дома? – спросила Лена.

– Нету.

– Жалко. Теща у нас – просто прелесть.

– Лена, хватит, – нахмурился Юра. – Ты не обращай внимания, – сказал он Кате. – Она все, что говорит, надо на два делить. А то и на три.

– Прогресс, – заметила Лена. – В прошлый раз ты говорил – на четыре.

– Мельчаешь.

– С кем поведешься, – Лена, заботливо поправив Юре галстук и бросив мимоходом: – Он старит тебя, ты рядом с Катей просто папуля, – понесла сумки на кухню.