Лариса Миронова - Стихи

нет, конечно, не глянца,

а где – «высоко ценили»,

Я принесла стихи

Вот об этом.

Мне ответили —

Напечатаем непременно.

И прокатили.

Лобовая атака захлебнулась.

Но я вернулась.

По телефону, давясь паштетом,

Редактор читал

Четверостишие

Про это…

Бестолочь была во всём.

Мы вмешались в толпу,

И толпа нас сжала.

Рррасходитесь, господа!

И нас тут же оттиснули в сторону,

кажется, вокзала.

И вот уже

какой-то узкий, мрачный двор.

И нас выстраивают в пары.

Попались! Будто какие-то воры.

А когда вывели —

Толпа на площади уже не базарит.

И только такие же, как и мы,

Уныло стояли парами.

Нас уводили куда-то вглубь

Дремлющего бульвара.

Ещё не начата война.

Князь Рюрик,

русские вожди

Спокойно ждут,

Когда в день роковой

их призовут

Под стяги хитреца.

Рука коварного льстеца

Играет

заводной толпой.

Постойте! Люди!

Время – есть.

И честь

пока не отдана.

Проект 2М —

Ресурс

Меняет курс.

Итак… На старый

Русский Новый Год,

Срок честно отмотав.

Собрал Он всех,

Включая глав

Субъектов Федераций.

Заговорил прекрасно. Тряслись силовики —

Боялись, что разгонят к энтой мати…

Ну и напрасно

Дрожали влажные от пота шкуры

(Хотя сказал Он строго и ужасно,

Что от борьбы пока одни лишь беды,

Что террористы с МВД играют в шуры-муры,

Взрывают и гуляют только так…) —

Готовили их к неизбежности победы.

Потом изрек не для проформы

Он хорошо продуманный экспромт

(Иные думали – ипровиз):

Упали в одно место,

В един визг,

Аж сразу две реформы…

Реформа «аз»:

Введение в России

Пропорции в изБИРсистеме —

Проходит на счёт раз.

(И лишь потом узнает современник

что этот ПУТЬ и есть «Проект ПРЕЕМНИК».)

Экспромт готовил в понедельник,

Он выглядел вполне толковым,

Был вброшен загодя в пространство общей мысли

Самим предЦИК (находчивым Сашулей Вешняковым).

Пока народ жевал экспромт и пробовал на вкус,

Созрел проект и номер два – губвласти по приказу.

Силовики, уняв в коленях дрожь, поддались на искУс:

Пеняя на Беслан, реформу власти предложили.

Вот и родили, не отходя от кассы, вертикаль,

Жёстко негнутую, с окрасом в киноварь, и суперпрочную.

Так закалялась эта сталь, бюрократически весьма порочная.

Девиз простой: сначала власть, а денежки потом.

Ну что ж. Запаса прочности лет на десять им хватит.

А дальше не видать ни рожек, ни с хвостом.

Хотя… нет, вру, пожалуй, что-то всё же видно:

Крах бюрократии как масти – ох и ах!

И будет вовсе не смешно, и даже чуть обидно, коль рухнет

Влаственная рать, так толком ничего не сделав в этой части.

Такие вот кошмарные мордасти, безлапый дядя Урс!

…Однако, разрыв «кольца всевластия» – возможен:

Во избежанье мрачного конца, отлить в другой сосуд,

Хрустальный, предельно аккуратно, царственный ресурс.

Иначе… рухнувший ресурс столоначальный, медвежья туша,

Задавит всех, аминь. Спаси нас, Боже, и помилуй наши души!

И даже если на пути

Горючий белый камень,

А за рекой толчётся

Пьяная орда —

Врагов, коварных и жестоких,

Мрачный ряд,

Ты не спеши тушить

Любви священный пламень.

И зацелованный оклад целуй,

Опять и снова – до крови у рта…

Ну и ещё

семь тысяч раз подряд.

И вот снова она,

Та, что некогда

Тихо сказала

На выдохе —

Поздно,

Мерси…

Явилась,

Без «прости»

И без тени

Улыбки

Смущенья,

Молча

Сбросив в углу

Пальто

Из джерси.

Луна,

испугавшись

Смертельно

Ярости

Красного брата,

Зыбко

Бледнела,

Чудаковато

Оставляя

Лишь пятнышко

Света

На тёмном полу…

До рассвета

Шла битва –

В живых

И несчастных

Не остался

Никто.

Принёс он в объятиях душу,

Для мира скорбей и смертей,

И нежный свой голос послушать

Дал в путь ей – чтоб жить веселей.

Нескучные песни дубравы

Однако смутили её.

И грешную землю покинуть

Не жаждет. Не помнит своё

Назначенье. На травы

С любовью глядит.

И тягости мира отравы

На сердце уже не хранит.

То ли просто синий ладан,

То ли глупый сон во сне…

Слабо слышен шёпот вишни

С тихой жалобой весне.

Майской ночью свет прохладен,

Рдеет цвет сквозь полумрак,

То ли просто синий ладан,

То ли чёрным дышит мак…

Вышел мил человек

На порог.

И не смог удержать

Восторг.

Выпал первый снежок,

Мягко лёг.

Поснежил, полежал

И – истёк.

Человек постоял,

И ушёл.

Что хотел он найти –

Не нашёл.

Земля любовь-зазноба

По синю небу тужит,

Судьба императрицей

В своих объятьях душит.

Иль в небо устремиться,

Душа пока не знает,

Или к земле склониться,

Под снегом засыпая.

Простая, как травинка,

Пустая, как мечта,

Нашепчет под сурдинку

Про жизнь, что не вечна…

Горе —

когда беды своей не знаешь.

Счастье —

Когда не знаешь, где оно.

Срывая душу,

Небеса с землёй соединяешь,

(В который раз!) не видя —

до тебя всё сведено…

Вечность

Синими глазами

Смотрит свысока.

То, чего мы

Не узнаем,

Знают облака.

Знает речка,

Знает поле,

Знает сена стог.

Край земли,

Конечно, знает,

Всё про свой порог.

На смех презреньем отвечать –

Грешно.

Тогда сердечной пустоты

не сможет заменить

Ништо… [1] «ништо» – авторская орфография

Пожертвуем иным страстям,

Раз наши первые мечты

Уже легко простили нам.

И пусть скелеты прошлых мечт

Стоят угрюмою толпой.

Разве когда-то хоть один

Беседовал с твоей душой?

Ты спишь?

Нет.

Тебе тоже показалось?

Да.

Тебе очень страшно?

Совсем нет.

Скрюченный старик

Крадётся под сводами.

Страшная голова

Светится фосфором,

Плывёт то низко, то высоко,

Теряется в тени потолка.

У неё нет

Точных примет.

Она безымянна,

туманна,

Светит светом

Абсолютного зла.

Господи, поскорее,

приди и воскресни!

И пусть расточатся

врази твои!

Светает.

Мутный ночник всё тусклее.

По потолку пробежала

Странно нежная, злая тень…