Наталья Ружанская - Не точка

Не вспоминай. не надо. не тревожь
Минут, ушедших в Вечность, паутинки.
Забудь и откровения, и ложь,
И этот вальс на старой грампластинке.

Пусть смоет дождь из слез мои следы
С души твоей, из сердца. пусть сотрутся
Из памяти твоей те две беды,
Что именами нашими зовутся.

Зачем встречаться и телам, и душам?
Ведь даже вместе — каждый одинок.
Так почему я жду, что вдруг нарушит
Забвение памяти ночной звонок?

Я — Женщина. Да. Я порой глупа.
Но, согласись, тебе же так приятно,
Когда я с замираньем, чуть дыша,
Шепчу тебе в ответ: «Невероятно!»

Я — Женщина. Могу капризной быть
И губки дуть: «Хочу в-о-о-о-н те конфеты!»
Великодушным хочется прослыть?
А значит — мне прощается и это.

Я — Женщина. Могу я слабой быть
Лишь для того, чтоб ты утроил силы,
Чтобы потом народная молва
Тебя на все лады превозносила.

Я — Женщина. А значит я могу
Без помощи галантных, щедрых, сильных
Растить детей, карьера на бегу,
Ну а еще могу парить на крыльях
Меж парикмахерской и кухонной плитой,
Стараясь быть красивой, умной, стильной…
Я — Женщина. Я рождена такой,
Поэтому обязана быть сильной

Из серебряных нитей дождя,
Из осколков лучей предрассветных
Создала я Мечту для тебя —
Воплощение снов твоих светлых.

Украшала гирляндой из звезд,
Кружевами морского прибоя,
Чтоб ожившей — из сказки, из грёз —
Надышаться твоею любовью.

Добавляла черемухи цвет,
Ароматом окутавший полночь,
Чтобы проклЯв грядущий рассвет,
Ни понять ты не мог и не вспомнить,

Как забылся в плену моих рук
(Карих глаз так опасен омут),
И пройдя этот адов круг,
Ты не сможешь жить по-другому.

Незаметно так закат погас —
Растворился в свете фонарей.
Эта ночь от мира спрячет нас.
Обними меня и пожалей.

Убаюкай тихо на руках.
Я свернусь доверчиво клубком.
Неизменно таинство в веках.
И совсем неважно, что потом…

Я сейчас изнежена тобой.
За дверьми остался груз проблем.
Я могу побыть сама собой,
Добровольно сдавшись тебе в плен.

Жизнь диктует сумасшедший ритм.
Только этой ночью у огня,
Что как сто веков назад горит,
Ты поймешь, как я люблю тебя.

Мне по жизни везет на хороших людей,
На улыбки, на теплые взгляды,
На любовь и на ласку, на верных друзей,
Что всегда мне и искренне рады.

Продолжаюсь я в детях своих и стихах,
Не боясь, что уйду безвозвратно.
Отражаясь девчонкой в любимых глазах,
Верю в каждое лучшее «завтра».

Мне Вселенной подарено счастье — любить,
А Судьбою так много обещано:
Каждый день, каждый миг, как последний прожить.
Да. Я просто счастливая женщина.

А в двадцать все тебе ни по чем:
Водка «Распутин» и Цой до рассвета.
Но уже отсекает стрелок мечом
Время по сочному ломтику лета.

А в сорок — неделя в Анталии и седая прядь.
Муж нагло пялится на молодых и грудастых,
Но вряд ли захочется что-то менять.
Все реже — у зеркала, у телика — часто.

Отсюда живым не уйдет никто.
Нам дни даны как будто в рассрочку.
Плевать! «Кукушку» поет «Кино».
Еще запятая, еще не точка.

Я жила, как умела. И даже когда-то любила.
Мне дарили цветы, меня воспевали в стихах.
И сейчас перед бездной пугающе-черной могилы,
Я хочу, чтоб душа затерялась моя в облаках.

Ммне на этой земле довелась слишком тяжкая ноша.
Не расправить уж плеч, и нести я ее не хочу…
По пути в неизвестность этот груз надоевший я сброшу
И на крыльях незримых в никуда навсегда улечу.

Там не будет ни снов, ни тревожащих душу сомнений,
Полуночных звонков, раздражающей так суеты…
Только яркая синь, только запахи райских цветений,
Только мир и покой, только ставшие явью мечты.

Так чего я цепляюсь за плеть, занесенную жизнью?
И целую ее, и шепчу ей: «Не дай умереть.
Полосуй! Только дай еще время до тризны.
Мне еще очень многое надо успеть:
Долюбить. выпить этот бокал без остатка.
Ошибиться. И снова грехи замолить.
Ненавидеть. Простить. Что бы было и горько и сладко…
Просто жить…
просто жить…
просто жить…

Ревешь белугой ты с надрывом и пьешь коньяк.
Картина Репина «Приплыли». Опять мудак.
Видать ты выборе мужчины большой «талант»:
Из всех возможных вариантов — НЕ вариант.

Как снайпер лупишь ты в десятку: чем гаже тип,
Тем шибче пляшешь ты вприсядку. Глядишь — прилип!
Ах, если б были только Вани — я б поняла,
Но интуристы тоже гады. Во дела!

Ему огурчик малосольный и борщ, и секс,
А он обласканный и сытый в туман исчез.
Опять «пять звезд"с слезой соленой напополам.
И мне тогда в стакан гранёный плесни сто грамм.

Я за компанию поплачу. Опять совру,
Что прЫнц когда-нибудь прискачет ко двору.
И что осыплет непременно мильЁном роз
И будет знать из Кама-Сутры десяток поз.

Ты согласишься, опрокинув стакан до дна,
Но правду о себе всю знаешь лишь ты сама.
И через месяц или раньше ты позвонишь:
«Мы с коньяком уже в дороге. Еще не спишь?»

Повода нет для печали и грусти.
Просто в окно постучался январь.
Скоро хандра из объятий отпустит.
Больше не хочется, больше не жаль
Карего взгляда и слов нежных-нежных,
Тихих признаний: «Скучаю, люблю.»
Дней ожиданий, часов безмятежных…
В звонкий бокал до краев я налью
Страсти пылающей, боли прощаний,
Веры, надежды и каплю обид,
Горечь потерь и пустых обещаний.
Выпью. Чтоб был навсегда позабыт
Наш сумасшедший пленительный август,
Россыпь созвездий, волшебная ночь.
То, куда путь мне навеки заказан…
Прошлого тени рассвет гонит прочь.