Татьяна Абрамова - Без покаяния

В цветах-незабудках колышет луга,
Ветрами развеять… Но жизнь не сумела,
И память моя те листы не сожгла,
Любовью написаны, солнцем России.

Если имя мужчины — мужество,
А твоё — из любовей кружево,
К сыну, матери, мужу, доченьке,
И не спит она ночи-ноченьки,
Всё ажуры плетёт на кружево,
Чтобы дети душой не сдюжили,
И идёшь ты путями бренными,
Ты, любовью благословенная,
И с бедою тебе не встретиться,
А земля, пусть она вертится,
Пусть мне имя твоё неизвестно,
Назову тебя гордою, честною.
Кто сравнится с тобою, женщина!
Ты во всех возрастах божественна!

Как строга была и печальна,
Как желта была и случайна,
Не стройна, не смугла —
ветвиста,
Не горбата и не тениста,
Не красива и не высока,
И не пальма и не осока,
Не осина и не берёза,
Как роса в золотую осень…

Как была бы печальна осень
Без твоих грустных глаз,
как просинь,
Между туч в облаках
нечайных,
Словно жизнь без тебя и тайны.

А шторы зимние завесой
На монитор глядят устало,
Смеётся тот экран повесой,
И света у земли так мало.

Устало бледность
с солнцем кружит,
А облака со снегом вровень,
Хандра с зимою нас подружит,
И бросит нам в ладони хвори.

На лыжника глядит украдкой
Бельчонок на пушистой ели.
А молодость гарцует гладко
То рысью, то галопом — в стремя.

Ах, молодость, живёт, не тужит,
И крылья расправляет рядом.
Весна даст силы, нас подружит
С цветами яблоней — на радость!

Воркуют голуби,
а это ведь к теплу,
И снова к нам Весна
стучится в двери
Я ей навстречу
окна распахну,
И не пройдёт,
наверно, и недели,
Растает снег,
и в бездорожье дня
Душа забродит,
белым светом млея,
И птицы прилетят
в который раз!
И станут сразу
девушки милее.
Воркуют голуби,
и нам уже назад
Под белый снег
не спрятаться, не скрыться.
Душа моя
раскроется для Вас,
И постучит
в окно весенней птицей.

Я снова забываюсь сном,
Но сердце мне палит огнём,
Сгибаюсь под её пятой,
Она опять идёт за мной.
И ревностью сожжёт до тла,
И души наши хороня,
В раздорах и в обидах дня,
Она уйдёт, мучитель наш…
Но холодно мне без неё,
И неспокойно житие…
Опять ищу в толпе её.
Её я вижу… Вижу я,
Господь идёт пытать меня.

Живая твоей помощью,
Седая душой, немощной,
Люби меня, немилую
Храни меня, нездешнюю.

Пусть ангел легкокрылый
Спасёт в денёчки вешние,
Ничто незримой тяжестью
Не ляжет в сердце грешное.

Укрой меня не ветошью,
А белыми одеждами,
А дни пусть будут летами
Со светлыми надеждами!!!

Она сидела на столе,
И сторожила жизнь мою,
Смахнула слёзы языком,
Мурлыкала: «Тебя люблю!»

Но говорила только «мя»,
Струной натянутой, звеня,
Как пыль земли была сера,
Шепнула мне: «Пантера-я»

Дика, ловка… Дитя Земли…
Но помнила, обидели…
И лапы ведь вросли бы в лёд.
Ждала… Хозяин заберёт.

А лапы ей лечила я,
Любовью грела у огня.
Так и живём,
Пантера, я.
Хранит нас Бог,
хранит Земля!

На Дятловых Горах,
что тыщу лет назад
стояли на песках,
И изумрудный лес,
что тысяча дождей
подняли до небес.
Здесь пастбища богов,
которые нашли,
как рай для всей семьи
Скворец и сыновья.
И будто, слышал я,
что восемнадцать жён,
все белые, как лён,
имел Скворец-отец,
скворчата же его —
все были как один.
Семидесятый сын
рождён он был вчера.
Такие вот дела.
Стремилось солнце в высь
и падало в закат…
Была ли то корысть?
Пошёл на брата брат.
И были коротки
на свете их деньки,
вражда сгубила,
дом был разорён врагом.
Кто был здесь виноват,
что шёл на брата брат?
Любовь или корысть?
Стремилось солнце в высь
и падало в закат…
Но трудно мне судить
кто будет виноват,
и дом чей разорит
какой страны солдат?
1990г.

Им выбор дан не в жизни —
в смерти,
Я — человек и небессмертен,
На все века меня Россия обрекла
В отшельники, в изгои…

Вампы!
Святыми встанем мы у рампы,
Как слуги — мученики Правды!

Светлы, прекрасны наши лица,
Страна, переверни страницы,
Не повтори свои темницы —
Гулаги и психобольницы,
Не повтори всю нелюбовь,
Не повтори и несвободу,
Как были ОКАЯННЫ годы,
НЕ ПОВТОРИ…
В зеркальных водах
Уйдёт осколками, кругами,
Уйдёт и не вернётся
ПАМЯТЬ…
1992г.

Прилетели мои грачи
к ночи,
Зачернили своим углём
очи,
Ночь, как львица,
мороз клубится,
А они в чёрном шёлке,
птицы…
Время верьте,
Распорядится, птицы,
Свету УТРА на ночь
пролиться,
Пусть звенит тетива
зарницы,
Стрел из солнца
не бойтесь, птицы…
1985г.

Ляля, Лялика!!!
Белым шариком,
Как фантастика,
Как волшебница
Чужеземная.

Ты пришла ко мне
Редким случаем,
Белым лучиком,
Солнца зайчиком!

Я прошу тебя,
Не заканчивай
Прыгать мячиком,
Чудом с хвостиком,
С чёрным носиком,
Как игрушечка,
Незабудочка.

Служит преданно,
Любит искренне,
Всем неведомо
Ни за что, ни про что,
Несмотря ни на что!

Чтобы жизнь не была
Горемычною,
Мы друзья с тобой —
Закадычные!!!

Малиновым огнём
Горит в ушах рубин,
Но ты танцуешь с ним,
Малиновое платье.
Я вечностью стою
Напротив, за окном,
Смотрю, как в вихре танца,
Колышется огнём
Малиновое платье.
И угасает день,
Я за окном, как тень,
Смотрю на бал любви,
И фейерверком сна
Она зовёт меня
Малиновое платье.

Но не пела моя душа,
Как болела моя душа
За семью дверями,
И дверь не откроется-
Ты поверь.
Эти петли, стальной засов
Через много-много веков
Кто-то снимет, прольётся свет,
Но меня на том свете нет.
Просто не было сил, невмочь,
Улетела душа моя прочь,
Как мне холодно без неё,
Неспокойно моё житьё…
Только ветер и снег со мной,
И с бедой мне всегда одной…
А беда была больше, чем жизнь,
А душа всё смотрела вниз,
Задохнулась она во лжи,
А теперь, где она лежит она?
И стоит ли над нею крест?
И летит ли по миру весть?
Как страдала она на Руси.
А за что?…У бога спроси…
Но пришли…
Сняли дверь с петель,
И увидели пыль за ней,
На холстах, на листах, в глазах,
И на нотах, на образах
Засверкал будто свет и померк.
Света! — голос с небес изрек.
О, бессмертная боль моя,
Ты водила моей рукой,
Ты писала мои холсты,
И со мной была только ты…
И когда мне было невмочь,
Уходила из сердца прочь,
Обжигала мои листы,
Все стихи написала ты,
И не зная поводыря,
Как писала ты без меня!
А на сердце лежит межа,
Как страдала моя душа!
И сейчас эта боль в глазах
Застывает на образах…