Гауссу Диавара - Черные звезды

В лиловом небе —
Розовое солнце.
Оно взошло торжественно
И тихо.
Оно напоминает мне зерно,
Упавшее из колоса Вселенной.
Вот проросло оно:
Слепящие побеги
Земли коснулись мягко
И сплелись
С зелеными побегами растений.
Земные травы
Потянулись к солнцу…
У Нигера,
Могучего, как слон, —
Гремящего потока
Моей страны —
Меня настигло солнце.
На рисовой плантации
Отец,
И братья,
И родня другая
Трудились в холодке рассвета…
Меня окликнул старший брат.
Я подошел,
Меся ногами ил,
И рядышком два колоса увидел:
Один —
Сухой и гордый пустоцвет,
Другой —
Обремененный тяжестью зерна.
— Гляди,—
Сказал мне брат, —
Средь нас бывает так же:
Пустой бездельник смотрит свысока
На работяг,
Но жизнь его бесцельна —
Следа он не оставит на земле.
А вот сосед его
Достоин ласки солнца:
Принес он людям
Зерен жемчуга.

Я ночью отдыхал от дня
На горных склонах,
Вперив глаза в лиловый лоб
Небес бездонных.

Саванна розовой волной
Взяла предгорье.
В рассказе трав ее сплелись
Восторг и горе.

Тамтам, как возбужденный шмель,
Колеблет воздух,
Роняя звуков семя в ночь —
В траву и в звезды.

Сырые тучи на луну
Кладут заплатки.
Средь хижин эхо в темноте
Играет в прятки.

Отталкивает звуки лес
Обратно в поле.
Бык, львом настигнутый в ночи,
Кричит от боли…

Мне грустно слышать этот крик.
Хочу, чтоб всюду
Жилось без страха на земле
Зверью и люду.

Вот водопад рассек гранитный склон.
Его струя в низину буйно мчится.
Вот голубь,
Голубицей вдохновлен, —
О чем-то молит голубь голубицу.

Вот водопад — сияющий ручей,
Горы отвесной радостные слезы.
Пронизанные иглами лучей,
Неистовствуют над водой стрекозы.

Как юркий хищник из своей норы,
Бросайся, водопад, стремглав с горы,
Мчись, распустив хрустальные поводья!

Земле людей всего себя отдай.
Пускай предгорье — благодатный край —
Не испытает горечи безводья!

Дом детства моего!
Ты на берегу памяти —
Как на берегу пруда:
Отражение живо твое,
Покамест не выпьет земля
Пруд моей деревни
Или кровь моего сердца…

Моя земля! Я слышу в тишине
Твой голос ласковый —
Он верный друг мой.
И, где б я ни был, он поет во мне,
Как голос моря в раковине круглой.

Дом детства моего!
Ты — мой альбом.
Без конца я листаю тебя.
Вот хижины — как копий острия,
Над крышами дымы —
Как голубые лесенки на небо.

Вот пальмы беспокойные —
Импалы [1] Африканская антилопа. ,
К земле прикованные…

Вот аисты. Им чужд земной уют, —
Величественна стройность их полета.
Вот у реки купальщики поют,
И на песке беспечно пляшет кто-то…

Дом детства!
Щепоть земли с порога твоего —
Мой талисман.
И, где б я в мире ни был,
Со мною
Доброта родного крова!

Лес.
Лампа луны.
Ленты лиан.
Тишь невозможная!..

Лес.
И люди в лесу.
Люди в лесу,
Африканские черные люди,
Коричневые,
С шапками жестких волос,
По которым струи дождя
Скользят,
Как по крышам хижин…
Люди ле́са,
саванн
и пустынь, —
Коричневые, смуглые,
Скачущие на белых мелкоголовых конях
И на серых верблюдах,
Плывущие
На пирогах по рекам,
Идущие
По Сахаре и Калахари —
Дорогие мои,
Скажем все вместе
На языке сердца:
«Мы отстоим нашу свободу!»
Люди леса,
пустынь,
островов,
городов,
деревень, —
Смуглые,
желтые,
голубоглазые белые!
Мы пришли в этот мир,
Чтоб трудиться,
думать
и петь.
Давайте построим большую дорогу!
Давайте пойдем по ней
Навстречу солнцу
Все вместе,
Мои дорогие люди!

Ты чудовищем кажешься мне,
Задремавшим на черной волне.
Лишь макушка твоя — над волной
Плечи, грудь, живот — под водой

Под водой твой кулак ледяной.
Ты наносишь удар под водой.
И идут корабли ко дну —
В ледяную твою страну.

Ненавижу тебя, гора!
Ты — губительница добра.
Ты — грабительница, скала.
Хоть бы маску с себя сняла!

Ты-то — полбеды: льды да льды.
Люди есть такие, как ты!
Их в горячей пучине дней
Разглядеть во сто крат трудней.

Пал наземь прах звезды,
Как дождь серебряный,
И выросли цветы
В траве сиреневой.

Гляжу я в их глаза,
Я стал их частью…
Ведь в них дрожит слеза
Земного счастья.

Оно во мне волнуется сегодня,
Я слышу рев волны и стон земли.
В нем бродят грозы буйно и привольно,
Горят мосты и тонут корабли.

Скажи мне, сердце, отчего тревога
По жилам скачет на стальном коне?
Быть может, к тайникам твоим дорога
Лежит не здесь и не открылась мне…

Я слышу — иногда ты тихо плачешь.
Я знаю, что знакомо ты с тоской…
Так что ж ты, всадник беспокойный, скачешь
И плетью гонишь от себя покой?

Я чувствую, как ты тоскуешь, сердце,
Но и тогда, нащупывая след,
Во мраке ледяном ты ищешь дверцу,
Чтоб выпустить на волю пленный свет.

Так расскажи мне про свою тревогу,
По заповедным тропам проведи…
Открой мне к тайникам своим дорогу,
Направь меня по верному пути.

— Мама!
Что такое любовь?
Смотреть друг на друга до одури?
— Нет!
Любовь —
Это значит, мой сын,
Смотреть
в одну
сторону!