Омар Хайям - Сад желаний. Рубаи

Творец, ты сотворил меня, каким хотел,
Чтоб я вино любил и песни пел…
За что же ты теперь мне адом угрожаешь?
За то, что я и в том и в этом преуспел?

Тужить да горевать – не много ли забот?
А небосвод бессчетно и сеет нас и жнет…
Наполни кубок мой, вложи скорее в руку,
Чтоб я сказал: «Все верно, все чередом идет».

Господь, ты милостив, я так и знал,
Но ты зачем из рая бунтаря изгнал?
Простить меня, покорного, – не диво,
Прости меня, когда я бунтовал.

Сказать, как сердцу больно, – мне не хватает слов,
Покойнику, наверно, завидовать готов.
Напрасны все мои раскаянья и слезы,
Неисправимый грешник – выходит, я таков!

Ты хочешь укрепить основы бытия
И хочешь мирно жить без умного вранья?
Будь, милый, с теми, кто веселью предается,
Успей свое испить – позиция моя!

Тревога – яд, вино – лекарство, пей его!
Кто выпил – не боится ничего!
Пей на траве с красавицею вместе,
Пока трава не проросла из праха твоего.

Молиться не спеши, шагай, друг, веселей,
Дай бедному кусок, для бедных не жалей.
Не покушайся на добро чужое.
Тот свет я на себя беру. Скорей налей!

Ты слов дурных со зла обрушиваешь град,
Безбожным пьяницей назвать меня ты рад,
И я готов признать: все так, все это правда,
Но вот тебе ль меня судить? Навряд!

Над лугом туча плачет – так слезы льют из глаз.
Пора пойти, проверить, что кабачок припас.
Иду, и вдоль дороги, смотрю, растет трава…
А кто траву увидит, растущую из нас?

Понять загадки жизни, увы, не хватит сил.
Терзаний в этом мире немало ты сносил.
Насколько можешь, друг, будь весел и беспечен —
Творец все сам устроил, советов не просил.

Старик-мудрец, скорей вставай, раздумывать не надо,
Вон мальчик весело пылит, игра – его отрада.
Ты наставленье дай ему: «Будь, милый, осторожен,
Ведь эта пыль – Парвиза глаз и сердце Кай-Кубада».

Хочу, чтобы саки мне наливал всегда,
Чтоб музыкант играл и напевал всегда.
Из праха моего, прошу, кувшин слепите,
Хочу я, чтобы он с вином стоял всегда.

С любимой и с вином в развалинах вдвоем
От страха отвернулись, стоим мы на своем.
Мы отдали и души и тело за напиток
И от стихий свободу свободно познаем.

Все то, что существует, лишь видимость одна,
А истина от смертных сокрыта, не видна…
Освободись от всех бесплодных размышлений —
Для этого скорей пойди испей вина.

Всех нас Ты сотворил, Ты сделал, что хотел,
И Ты же нас толкнул на сотни странных дел.
Я лучше, чем я есть, увы, уже не стану,
Тот облик, что ношу, достался мне в удел.

Господь, Ты душу окаянную мою прости,
И голову, такую пьяную, мою прости,
И ноги, в харабат меня несущие, прости,
И руки, ловко пиалу берущие, прости.

Вот прокричал петух. А знаете о чем?
Увидел он рассвет. А чем так огорчен?
Печален он, что ночь – еще одна! – минула,
А вы – горазды спать, и все вам нипочем!

Ученые ослы собою так горды!
Но вижу я, на что годятся их труды.
При этом возле них ты быть ослом обязан,
Иначе – бойся их! – не избежать беды!

Нет, небесам не жаль для подлеца
Ни мельницы, ни бани, ни дворца…
А благородный в долг берет лепешку.
За это ли благодарить Творца?

Ты в этом мире не тужи – хорош он, не хорош,
Не отягчай своей души – другого не найдешь.
Пей, веселись и знай одно: хоть будь ты падишахом —
Туда ячменного зерна с собою не возьмешь.

В круговороте дней то, что искал, – возьми.
Сядь на престол веселья и бокал возьми.
Знай, не нужны Творцу ни бунты, ни поклоны,
Вот – счастье, ты его, пока не расплескал, возьми.

О чем тужить? О том, что суждено?
Легко прожить – дано иль не дано? —
Успеешь ли ты чашу эту выпить?
Поторопись, в ней чистое вино.

Господь, дай хлеба мне, чтоб мог я жить —
Об одолженьях подлецов забыть;
И дай вина, чтобы я мог упиться —
О муках всех в конце концов забыть.

Вот и рассвет пришел, в окно взгляни,
Возьми бокал с вином и нежно потяни…
Вино, бывает, горьким называют,
Так, значит, истина – вину сродни.

Унынью места в сердце не давай,
И книгу радости листай, не уставай!
И пей вино, и исполняй желанья сердца…
Жизнь коротка, ты не зевай и успевай!

Судьбе не кланяйся, мой друг, пред ней не трепещи.
Пусть нас красавицы манят, лишь им рукоплещи.
Все те, кто в этот мир пришли, – уходят и уходят,
И нет вернувшихся назад, напрасно не ищи.

В день Страшного суда, – нам говорят, – поверьте,
Воскреснет всяк таким, каким он был в день смерти.
Я потому с вином и с пери неразлучен,
Чтоб с ними и предстать. Не верите? – Проверьте!

Пылинка праха – даже не приснится! —
Была частицей пери яснолицей.
Смывая пыль, касайся нежно милых щек —
Пылинка, может быть, была Зухры частицей.

Поскольку мы лишь миг один живем на свете,
Ты весело живи – всегда с собой в совете.
Общайся с мудрецом и знай, что тело наше —
Лишь пыль и капля, искорка и ветер.

Идешь тропою той, которой суждено,
Желанья твоего не спросят все равно,
Сегодня назовут какую-то причину,
А завтра будет то, что прежде решено.

Когда цветеньем роз нас одарит весна,
Ты прикажи, кумир, пусть подадут вина.
И это будет рай. А о загробном рае
Не думай, милая, нам сказка не нужна.

Должна быть тайна в сердце мудреца,
Подобна тайной Анка-птице без лица.
Так в раковине втайне зреет жемчуг.
У тайны моря – ни начала, ни конца.