Адам Мицкевич - Стихотворения. Поэмы

И взор затмится Фели … — Имя это часто упоминается в стихах филоматов и принадлежит, возможно, одной из их знакомых.

Баллады и романсы

Именно к этому циклу относятся первые (прозаические и стихотворные) русские переводы стихов Мицкевича, опубликованные в 1825–1826 гг. (Неоконченные рылеевские переводы, созданные около 1822 г., увидели свет лишь в 1872 и 1954 гг.) И в дальнейшем цикл привлекал внимание видных русских поэтов: Л. А. Мея, А. А. Фета и др. (см. также вступительную статью).

Романтика(стр. 29). — Полемический характер баллады связан с литературными спорами того времени. Развитие романтизма в европейских литературах поставило перед польской критикой вопрос об отношении к новому направлению. В 1818 г. поэт и критик Казимеж Бродзинский (1791–1835) выступил со статьей «Замечания по поводу духа польской поэзии» (позднейшее название — «О классицизме и романтизме»), где, не присоединяясь ни к одному из направлений и предлагая польской поэзии иной, «средний» путь, с оговорками, все же признавал за романтизмом известные достоинства. Ему ответил статьей «О классических и романтических произведениях» (1819) известный польский ученый и философ, сторонник идей просвещения и классицизма Ян Снядецкий (1756–1830). Он ополчался не против отечественного романтизма (такого еще не было), а против перенесения на польскую почву крайностей романтизма зарубежного, прежде всего немецкого, с его философским иррационализмом, и вместе с тем предостерегал против радикальных политических тенденций, оценивая романтизм как «школу измены и заразы», как проявление «дикости и неотесанности». Снядецкий и выведен Мицкевичем в «Романтике» в облике ученого «старца».

Свитезь(стр. 31). — Озеро Свитезь расположено в окрестностях Новогрудка. Михал Верещака, которому посвящена баллада, — брат Марыли, возлюбленной поэта.

Плужины — усадьба Верещаков.

Цирин — местечко в окрестностях Новогрудка.

«Цари». — Народное название растения «царь-трава» («царь-зелье») поэт переносит на водоросли Свитези.

Князь Тцган … — Родовое имение Верещаков называлось Тугановичи; от этого названия и вывел поэт имя князя.

Мендог (Миндовг) — первый исторически засвидетельствованный князь Литвы, правивший с 30-х годов XIII в. до 1263 г. и объединивший литовские племена. Столицей его был Новогрудок. Упоминание в балладе о войне с «русским царем» — очевидный анахронизм.

Пани Твардовская(стр. 41). — Твардовский — герой многочисленных польских народных легенд, шляхтич-чернокнижник, ради могущества и богатства продавший душу дьяволу. Образ его использован в целом ряде литературных произведений.

Истый немец … — В польском фольклоре черт очень часто изображается наряженным на немецкий лад.

Кунтуш — старопольская шляхетская одежда, состояла из длинного жупана и одевавшегося сверху контуша (кунтуша), рукава которого, разрезанные вдоль, можно было закидывать назад.

Лилии(стр. 45). — Эта баллада основана на использовании и переработке широко известной польской народной песни. Мицкевич уточнил при этом время действия, упомянув в тексте Болеслава Смелого, польского князя (с 1076 г. короля), воевавшего с Киевской Русью.

К М***(стр 54). — Посвящено Марыле Путкамер (Верещака).

В альбом С. Б.(стр. 56). — Адресатом стихотворения является Саломея Бекю, мать польского поэта Юлиуша Словацкого (1809–1849). Она была образованной женщиной, ценила поэзию и музыку. Мицкевич бывал накануне ссылки в ее доме в Вильне.

Пловец(стр. 57). — З. — Иоанна Залеская, жена украинского помещика. С нею и ее мужем Бонавентурой поэт познакомился в 1825 г., встречался в Одессе и Москве.

*** («Когда пролетных птиц несутся вереницы…»)(стр. 57). — Посвящено Каролине Яниш (Павловой) (1807–1893), дочери профессора Московской медико-хирургической академии, немца по происхождению. Знакомство Мицкевича с нею переросло во взаимную симпатию, одно время был вероятен брак поэта с Яниш, сохранившей глубокое чувство к Мицкевичу на всю жизнь. Стихотворение вписано в альбом К. Яниш незадолго до Отъезда поэта из России. Одаренная поэтесса, К. Яниш вошла в русскую литературу как Каролина Павлова. Она переводила на французский и немецкий языки и произведения Мицкевича.

В альбом Целине Ш.(стр. 58). — Посвящено будущей жене поэта. Целине Шимановской. В момент написания стихотворения ей было семнадцать лет.

Сомнение(стр. 58). — Этим стихотворением открывается в данном сборнике цикл так называемой «одесской лирики» Мицкевича (1825), вошедший в петербургское двухтомное издание его сочинений 1829 г.

К Д. Д.(«О, если б ты жила хоть день с душой моею…») (стр. 59). — Исследователи творчества Мицкевича не смогли расшифровать указанные в заглавии инициалы. Неясно даже, относятся ли они к одному адресату или к разным лицам, являясь как бы собирательным обозначением.

К Д. Д.(«Когда в час веселья…») (стр. 61). — Это стихотворение имело необыкновенно богатый отзвук в музыкальной культуре. В Польше текст его был использован Ф, Шопеном. В России к нему обращались (пользуясь переводами С. Голицына, Л. Мея и т. д.) А. А. Алябьев, М. И. Глинка, П. И Чайковский, Э. Ф. Направник, Ц. А. Кюи, Н. А. Римский-Корсаков и др. (всего около двадцати композиторов).

Разговор(стр. 63). — Стихотворение это стало одним из самых популярных в России. Среди его переводчиков — Н. П. Огарев, Л. А. Мей, А. А. Фет, в новейшее время — Л. Мартынов.

Сонеты

Написанные в основном на юге, в 1825 г., сонеты разделены автором на два цикла. Первый именуют иногда «Любовными сонетами» (здесь он воспроизведен полностью, за исключением двух сонетов, VII и X, являющихся переводами из Петрарки). Второй составляют восемнадцать «Крымских сонетов».

Уже в 1827 г, прозаический русский перевод примерно половины «Сонетов» (в том числе всех «Крымских сонетов») опубликовал в «Московском телеграфе» П. А. Вяземский в своей рецензии на книгу Мицкевича, здесь же был дан и стихотворный перевод одного из сонетов, выполненный И. И. Дмитриевым. В том же году перевел три сонета лицейский товарищ Пушкина А. Илличевский. И. И. Козлов в 1829 г. опубликовал полный стихотворный перевод «Крымских сонетов», но не добился удачи; «Борьба была неравная», — отметил в позднейшей рецензии В. Г. Белинский, хотя и привел один из козловских переводов «как доказательство, что он мог усвоивать русской литературе драгоценнейшие перлы иностранных литератур». В последующие годы русские переводы из «Сонетов» появлялись в великом множестве (М. Лермонтов, А. Майков, А. Фет, И. Бунин и др.). В советское время «Крымские сонеты» переводили О. Румер, В. Левик, А, Ревич и др.