Эдуард Аминов - Мысли сердца

Друг лежит уж в предсмертной агонии
И зову я прощаться друзей.
Я возьму его душу в ладони,
Чтоб мне стало немного теплей.
А из-под мрачного туч покрова,
Из дождей и душевных мук
Шлю Творцу я за друга слово,
Чтоб уход облегчил ему…

С чуть затаенным и печальным вздохом
Из памяти частички я тащу.
Мне одиноко ворошить весь ворох,
Лет, о которых здесь теперь пишу.
Незабываемы друзей ушедших лица.
В своей душе их нежно берегу.
Но с ними я о чем-то поделиться
Ничем уже сегодня не смогу.
И проплывает мимо то, что было,
И даже что свежо ещё теперь.
Ведь многое душа уже забыла
За давностью иль малостью потерь.

Будто тела немытого,
Лошадиным навозом облитого,
Сыромятиной с кровью покрытого,
Чуем вонь?!.
Это запах рабочего пота туркмена…
У таджика же запах сушеного на солнце урюка,
В Казахстане казах пахнет пустыней неслабо,
А узбек пахнет виноградом и пловом,
Маком душистым несёт от киргиза.
Ну, и, конечно, каждый из нас вносит в воздух
Своего понемногу запаха дивного чуда –
Той души человеческой, что дарена Богом.

Наверно, память я еще не потерял,
Хотя мне скоро восемьдесят лет.
Ем мясо я, а с ним ржаной лишь хлеб,
Хожу без палки к другу на обед,
Заглядываюсь живо на молодок,
Не прочь еще покувыркаться с ними,
Понежиться, как прежде, в женских ласках…
Я жизнью не вполне понаслаждался,
А потому себя я берегу
И без надежды тайной не живу.

Сижу и вижу из окна,
Как ходит дама с кавалером.
«Жена», – подумал я о ней.
Она же, увидав меня,
Подумала: «Он симпатичен».
А за окном цвела сирень,
И в даме той жила весна.
«Как хороша!» – подумал я. –
А в жизнь мою пришел закат…»
Я вышел, чтобы быть вблизи.
«Как жаль, – сказал я про себя, –
Что стал уже я не не боец».
Она ж, от мужика отстав,
Произнесла: «Мне жаль его»…
А дома под бокал вина
Включила танго – и грустит:
«Одна, сижу одна опять…»
И я грустил: «Моя вина».
И думал: «Где ж мужской секрет,
Как молодым быть целый век,
Потенцией всегда владеть,
Дам ублажать в мои года
И радость их глазеть?»

Нужная штука была сигарета!
Закуришь, когда думаешь – дело швах,
И согреет душу отрава эта.
Задумаешся – и, вроде, легче в мозгах.
Дымок разлетается бело-синий,
И кажется – ты несгибаемо сильный.
Спокойно дымишь, усмиряя нервишки
И невдомек, что съедаешь легкие-дышки.

Когда был страстью я объят,
Душа одно лишь мне велела:
Не тормозить, отдать себя
Коль к чудному есть доступ телу.

Отдых на море мне прибавлял
Здоровье и убавлял мораль.
Пляж – сотни пар горящих глаз,
И в каждой паре – страсть напоказ…

Подчас охватывает грусть
И защемит нежданно грудь,
И аж дыханья не хватает,
Но шутка добрая спасает.

Птичий пересвист и псовый лай,
Свет улыбки, мрак рыданья жуткий…
Жизнь сложна, и ты не покидай
Мою душу, юморная шутка.

Мне нравится – при Вас я юморной,
Раскованный и балуюсь словами,
И не краснею, если меж собой
Слегка соприкоснулись мы телами.
Мне нравится ещё, что я при Вас
Другую женщину в объятиях целую.
Пусть Бог простит за эту странность нас,
Пред тем как пропоют над нами аллилуйя!
Признателен навек и всей душой,
Что я вхожу к Вам в сердце лишь стихами,
Что Вам близки мой вечный непокой
И наши встречи редкими часами.

Лежу беззаботно на пляже,
Сбылась наконец-то мечта.
И, кажется, жизни нет краше,
Чем этого дня красота.
Живу беззаботно, свободно,
Финансы текут от меня.
Имею здесь всё, что угодно,
А остальное… фигня!

В Сан-Паулу, гиганте первой строчки,
Соревновались королевы «пятой точки»,
Владелицы шикарных ягодиц.
Их было в конкурсе 500 ярчайших жриц.
И для принзнанья лучшей Bum Bum Miss
На финише 15 див сошлись.
Там Сюзи Кортес – это главная звезда
По «пятой точке», что влечет мужчин всегда.
Придумал этот конкурс журналист
Какау Оливер – отменный юморист.
Прославил этим женщин и себя
Он, развлечения создал с девками любя.
Я говорю всем дамам на планете:
Вы при красивой попке, мне поверьте,
Шанс обретаете мужчин запутать в сеть,
Наращивая аппетит их, секс иметь,
Ну, и загашником заветным их владеть…

Неужели я стар уже?
Неужто это не сон?
Что я куролесю ещё кругом?
Не чуя бега времени, ни лет.
Я глух бывал к своей судьбе,
Но время шло и брало свое,
И в спасительной незрелости прошло.
Теперь нью-йорскими бульварами
С друзьями я брожу…
Когда ж мы стали старыми?…
Ума не приложу…

Я рассказать хочу про день
Скользнувший в прошлое, как тень,
Что стал рубежным, душу ставя,
Во мне, поборнике тщеславья.
Я лихо изучал науки,
Совсем не прозябая в скуке.
Стал спец в архитектуре и погоде
И в экспедициях был часто на природе.
Но всюду искушеньем был объят
Взлететь над этим всем ещё повыше,
Мотив красивой жизни всё ловя…
В тот день я осознал: здесь ею дышим!

В той суете, что ныне нам дана,
Я в ожиданье красоты, где тишина,
Воспеть в покое чудные явленья
Душой – необъяснимое творенье.
И пусть года приходят вновь и вновь
И пусть несут – я жду! – ко всем любовь.
И пусть в безмолвии моих предзимних дней
Не умирает творчество во мне.