Влад Снегирев - Радость нового пути

2011

В сиреневой дымке горит огонёк –
В далёком окошке, как я, одинок.

Горит и мерцает – холодный, немой.
Не может рассеять он сумрак густой.

О чём‑то печальным он хочет сказать.
Он вольным и чистым пытается стать:

Как звёздное небо, как месяц вдали,
Которые светят над краем Земли.

Он хочет заботы, он хочет тепла,
Но звёзды холóдны и призрачна мгла.

И тянет ко мне он лучистую нить,
Как будто он может, как я, полюбить…

2009

Кто сказал, что конец неизбежен?
Нет начала, как нет и конца.
Небосклон на рассвете безбрежен,
как любое созданье Творца.

Миллионы планет, миллионы
обитаемы – в этом секрет.
И везде существуют законы.
И пределов у времени нет.

Незаметно проходят границы
параллельности этих миров.
Мы единого только частицы, ‑
дух движения бездны веков.

Беспокойство идёт от незнанья,
но опасна беспечность ума.
Беспредельно в пространстве блужданье.
Безгранична невежества тьма.

2010

Мне снова снится пыль, дорога
и неземные города.
Я просыпаюсь, - у порога
горит лучистая звезда.

Но не хватает силы воли,
последний шаг всего трудней.
Привыкнув жить в кольце неволи,
потерян счёт безличных дней.

И погружаюсь снова тихо
в пучину странных, зыбких снов,
где всё таинственно, безлико,
но так понятно и без слов...

2011

Почему‑то ось земная
отвернулась от меня.
Я грядущего не знаю
и не вижу красок дня.

Всё вдруг стало чёрно‑белым,
ветер сильный, дождь косой.
В доме ветхом, опустелом
я хожу небритый, злой.

Непонятно в чём же дело,
где искать причины суть.
На измученное тело
вдруг легла седая муть.

И кивает ангел падший
в фиолетовом дыму:
«Пил ты жизнь из полной чаши,
не молился никому.

Не привычный ждать и верить,
в своей пасмурной тюрьме,
не хотел открыть ты двери
и прислушаться ко мне;

и пошёл не той дорогой,
сбился с верного пути,
не искал прозренья, Бога,
рвал весенние цветы.

И теперь душа измята,
безучастна, счастья нет.
Что ж молчишь ты виновато?
Верь, молись и жди ответ».

2010

Ведь только люди говорят,
что в этой жизни нету счастья.
А годы птицами летят,
и все мы слуги чьей‑то власти.

Кто служит длинному рублю,
а кто покорен узкой юбке;
кто губит молодость свою
в стакане или просто в рюмке.

Мы все рабы, – рабы вещей,
обречены дышать враждою.
И плесень, гниль с души своей
слезами я уже не смою.

И всё нам кажется порой,
что мы свободны от желаний.
Какой же страшною ценой
мы подошли к последней грани…

Мой век духовной слепоты,
прости бездумных и заблудших,
позволь нам веру обрести,
вдохни смиренье в наши души.

2009

Был день, как день. В открытые глаза
ломилась грубо жизнь с окраской серой.
И понял я, что дальше так нельзя, –
жить без любви, без прошлого, без веры.

И стал искать, куда бы мне пойти,
кому открыть души моей сиротство,
и груз грехов на пройденном пути,
и с миром этим горькое несходство.

Но все вокруг глядели грустно вслед,
не выражая явно интереса.
А что сказать, – ведь счастья в жизни нет,
как в пепле нет ни радости, ни веса.

Так день прошёл – один из многих дней
бессмысленных и сердцу непонятных,
без радости, успехов и гостей,
весь в пролетевших мутно‑чёрных пятнах.

В лампадке медной теплится огонь
и смотрит Он печально и сурово.
Ведь подают в открытую ладонь,
когда найдёшь ты правильное слово.

2010

Я ушёл от людей и от Бога
и живу у земли на краю.
Пусть над пропастью вьётся дорога,
усмиряя гордыню мою.

Здесь безлюдно, спокойно и сонно,
и доступней всех мыслей полёт.
Далеко мир остался огромный,
даже слышно, как сердце поёт.

Постепенно с души опадает,
словно пена морская, вся грязь;
всё, – о чем даже разум не знает,
что годами лежало, пылясь.

Дни за днями летели как птицы,
что под осень стремятся на юг.
Я листал своей жизни страницы,
тихо сосны шумели вокруг.

И когда в голове стало ясно,
мысли все догорели дотла,
понял я – жизнь безумно прекрасна,
и в ней больше добра, но не зла.

Но напрасно я думал, что буду
за порогом, за гранью всего.
Бог везде, - он же здесь, он же всюду,
просто раньше не слышал его.

Просто раньше в делах суетливых
голос истины был приглушён.
Просто крики постыдной наживы
там звучали и ночью, и днём.

Почему нужно жить так убого?
Всё на свете измерить рублём,
уходить от людей и от Бога,
чтоб узнать, что спасенье лишь в Нём.

2010

Уже давно пуста душа, ‑
пуста, как церковь поздней ночью.
Пора наполнить новой мощью
сосуд непрочный не спеша.

К былым теням возврата нет,
как нет другой прямой дороги,
где жизнь решительно и строго
покажет мне незримый свет.

И разольётся он тогда
сияньем близкого покоя.
И сердце сонное, людское
поймёт, зачем пришло сюда.

И ты узнаешь веры суть,
когда раздастся голос вещий.
И звуки множества наречий
укажут к правде верный путь.

2009

Я не молюсь никогда…
Чёрствое сердце не смеет,
разуму вера чужда,
ну а душа – не умеет.

Я попрошу у Отца:
«Ты просвети мои мысли.
чтобы, твой лик созерцав,
понял, что жил я без смысла».

Пусть я и буду страдать,
сердце готово смирится.
Чтобы Тебя мне познать,
должен уметь я молиться.