Влад Снегирёв - Да, мы не пророки

2017

Когда терзает сердце боль, —
то спутник страха и паденья.
Вся жизнь моя - моя лишь роль,
бессмыслица, исчезновенье

из краткой памяти вещей,
дней безымянных перекличка...
Вся глубь тоски в душе моей —
моя застывшая привычка.

Но опрометчивой толпе
герой действительный не виден.
Я буду плакать о тебе,
но никому тебя не выдам.

2017

«Поэзия, должно быть, состоит
в отсутствии отчётливой границы».
Пределов нет для смысла, алфавит
синеет здесь и за чертой страницы.

Где даль размыта, там трепещет мозг,
вращаясь вновь по замкнутому кругу,
течёт и лепится, как талый воск,
ничьи шаги приняв за поступь друга.

Поэзия – опасная игра,
где нас пленяет неизвестный гений
лишь с помощью тетради и пера,
нам показав толпу живых видений.

Далёкий свет мучительно зовёт
в страну мечты, забвения и боли,
где в тишине грядущее живёт,
которому ты веришь поневоле.

А жизнь идёт, и хмурый день с утра
всё тянется, как колдовское зелье.
Но пару строк, когда придёт пора,
я сберегу – как тяжкое похмелье.

2014

Мы выбраны Богом и небом,
подруга нам муза сама.
В питании солью и хлебом
замечена ясность ума.

Мы прокляты временем бурным,
нас нет среди званых гостей.
Заполнены прахом все урны,
закрыт навсегда мавзолей.

Ты слышишь: навеки, навеки
в безвестности жить суждено.
Извилисты бурные реки,
как жизнь, где идём мы на дно.

Судьбы не бывает на свете.
Рождение – случай слепой.
За всё лишь поэты в ответе
пред Богом, людьми и собой.

2012

Что поделать, такая работа -
для забавы стихи рифмовать,
забывая под вечер заботы,
с наслажденьем лениться опять.

Век лежать бы на мягком диване,
бесконечно сплетая слова.
В полусне, как в волшебном дурмане,
их выдумывать, помня едва.

Мне счастливый досуг не обуза,
я люблю в жизни праздный покой.
И внимает с улыбкою Муза,
не спеша со своей похвалой.

2009

Полгода жизни пролетело,
но нет ни строчки, ни огня.
Рукой уставшей неумело
рифмую вяло краски дня.

А за окном мороз крепчает,
чертя узоры на стекле.
И ночь прошла, уже светает,
но искр давно уж нет в золе.

Так что уже - и стар, и болен;
быть может, счастья тоже нет?
И не взлететь уже над полем,
не заалеет в сердце свет?

Весной растает снег на крыше,
опять придёт весна, любовь.
А вдруг однажды я услышу
мелодий давних отзвук вновь?

И чья-то лёгкая походка
послышится, и вот, опять,
слова польются редко, робко
двойными строчками в тетрадь.

2010

Мы с тобой, шаловливая врушка,
познакомились очень давно.
Для тебя я всего лишь игрушка,
что слагаю – тебе всё равно.

Ты смеёшься, когда я страдаю,
забавляешься – если влюблён,
пропадаешь, а где и не знаю,
недоступна, как утренний сон;

если добрая – рифму подскажешь,
разозлишься – упорно молчу.
Я уже стал молиться и даже
обращался два раза к врачу.

Рвёшь мне сердце на мелкие части
и бесцельно транжиришь года,
наслаждаешься тайною властью -
так прекрасна, всегда молода.

Ну а я безвозвратно старею,
плод твоих равнодушных забав.
Может быть, ещё что-то успею,
укрощая капризный твой нрав.

2009

Буковки пляшут в уставших глазах,
шорох страниц – словно гром в поднебесье.
Запахом кофе весь воздух пропах -
это усталость, диагноз известен.

Стоит ли вечно так мучить себя,
словно наркотик проклятые книги.
Редко жена бросит взгляд, не любя,
будто увидела омут безликий.

Что там на улице – осень, зима?
Солнце запуталось в спущенных шторах.
Вот так и сходят, наверно, с ума –
чувствую скоро, до ужаса скоро...

2010

На небесах засилье хмурых туч,
приходит ночь, а мне опять не спится.
Не озаряет вдохновенья луч
в моей тетради чистую страницу.

Вокруг меня на полках стопки книг,
написанных, увы, совсем не мною.
Из них одну лишь истину постиг, -
что жизнь всегда проходит стороною.

Мои мечты за гранью прошлых дней
за мной следят с безмерным сожаленьем.
Но я уже давно сроднился с ней, -
с поэзией, дающей нам забвенье.

Вот так всегда бывает, если ты
меняешь мир волнующий и странный
на пожелтевшие давно листы
избитых фраз под дымкою туманной.

2017

Пойми, я осуждать тебя не вправе
за то, что люди сделали с тобой.
Ты, позабыв о прежней, громкой славе,
стоишь сейчас с протянутой рукой.

На фоне ярких, глянцевых обложек
твой образ светлый явно потускнел.
Как жаль, что ты найти себя не можешь,
оставшись в этом мире не у дел.

Да если бы хоть чуточку любили
стихи те люди, что имеют власть,
тебя б всегда ласкали, не бранили,
не разрешили низко так упасть.

Что делать мне, Поэзия, скажи мне?
Нет никого, умеющих помочь.
Любовь была и долгой, и взаимной,
и вот теперь ты вновь уходишь прочь.

Не уходи, желанный час настанет,
и ты заслужишь праздничный венок.
Уже видны в обманчивом тумане
прекрасные страницы новых строк.

Придёт тот день, и ты воспрянешь снова,
утрёшь глаза, поднимешься с колен.
Как мир возник? Вначале было Слово.
А остальное – суета и тлен.

2010