Дмитрий Шувалов - Срок годности бесконечен

Сегодня на витринах пусто,
Газеты прошлогодних дат
Шуршат, то заунывно грустно,
То совершенно невпопад,

Мы их листаем вместе с мамой,
И льется тихий теплый свет.
И этот свет любимый самый,
Свечи из тысячи комет.

Воспоминаний ярких волны
Нас захлестнули с головой,
И пусть отрывочных, не полных,
Но главное, что мы с тобой.

Я помню, ты мне песню пела,
И я мгновенно засыпал.
Когда ругать меня хотела —
Твой голос нежностью пылал.

Когда сердилась, то за дело,
Но я тогда не понимал,
Когда вставал, так неумело,
Ты поддержала, я рыдал…

Листаем дальше – переезды,
То Енисейск, то Воркута,
То петербургские подъезды,
Сегодня здесь, а завтра там.

Я помню слезы были, ссоры,
Желание свернуть назад.
Но без отчаянья и горя,
Перед стеной лихих преград.

В любые дни: и в дождь, и в ветер.
Себя ты жертвовала нам.
И по сей день любовью, светом
Хранишь семьи священный храм.

Газет шуршанье тише стало.
Мы смотрим в зеркало теперь.
Закрылось вдруг окно устало,
И приоткрылась в кухню дверь.

Ох, время, ты неумолимо!
Но бесконечностью колец
Я был когда-то просто сыном,
Сегодня я уже отец.

Ты отдохни, возьму гитару,
Сыграю трепетный аккорд,
Спою о том, что очень мало
Встречаемся за целый год.

Под этот град воспоминаний,
Любви и счастия парад,
Девятка ноликом, вдруг, станет,
Четверка превратится в пять.

Сегодня осень в середине,
Хотя вчера наедине,
Опавший лист шептал сквозь иней
О торжестве небесных линий,
О мирной сказочной весне.

А завтра он уже замерзнет,
Накрытый снежной сединой.
И холод сцепит землю грозно,
От завываний ветра слезных
Мы будем прятаться домой.

И в этот день опавших листьев,
В срединной точке октября,
Был нарисован жизни кистью,
И воплощен поэта мыслью
Прообраз нынешнего я.

Твой вектор не был параллелен
Дороге красного котла.
Великий вождь читал молебен,
Но ты любви остался верен
Свободной поступью крыла.

И ты открыл мне двери знаний,
Учил искать и находить.
Помог проплыть в реке желаний,
От соблазнительных терзаний
Любовью, верой оградить.

Счет на табло теперь стал крупным.
Ты пять забил десятков лет.
И в новый уровень доступный,
Без пауз и без промежутков,
Жизнь выдает тебе билет.

Сегодня мы, увы, не рядом.
Нас разделяет полстраны.
Но мы едины женским взглядом,
Ростков зеленых целым садом
И откровением луны.

И снова ветер распивает,
Противясь солнечному дню,
Бутыль дождя и не скрывает,
Что завтра вновь похолодает,
В душе лишь требуя весну…

I

Дорога памяти – извилистая нить —
Шарфом ложится на мои худые плечи.
В ней нет начала и концу не быть.
Срок годности дороги бесконечен.
На небо смотрит и пытается дышать
Душа, бредущая по Невскому проспекту.
На дне колодца телу замерзать.
Расходится связующий их вектор.

Я думал: прошлое уводит нас назад,
Нам не дает раскрыться и увидеть
Грядущих дней величественный лад.
Укрывшись пледом дома, сидя
На теплом кресле, попивая крепкий чай,
Смотрел альбомы черно-белых кадров.
Увлекшись, я совсем не различал,
Что грязной ложью было в них, что правдой.

Подуло. Ветер перемен?
Или сквозняк обычный.
Красивый блеск, построенных в начале века стен
Глаза мне режет непривычно.
Цветное всё, как будто, вырезав из книг,
Поставили картинки на великий город,
Перемешали теплый яркий лик
И вялый черно-белый холод.
Там женщины в нарядах и в живых цветах
Танцуют на балах мазурку, польку.
Играют дети с книгами в руках.
Улыбки, счастье, смех… Вот только
Мужчины в форме, рядом, при свечах
Рисуют карты долгих наступлений,
Желая победить, посеять страх,
Продолжить век терзаний и мучений.

И снова выстрел грянет с носа корабля,
Погибнут тысячи цветов невинных.
В слезах на человека бросится Земля,
Включив животные инстинкты.
Пожары, смерч, движенье литосферных плит —
Цена за глупость в ожиданьи льготы…
Но все уляжется. Земля опять простит,
Окутав нас любовью и заботой.

Земля всегда дает возможность, новый шанс.
Одни используют его довольно просто:
Транжирят без запаса выданный аванс,
Потом лишь глупые голодные вопросы.
Все времена – незавершенная спираль,
В ней связи очень прочные, тугие,
Есть слуги, господа: привычная педаль
Для общества. Но есть другие.

Способность посмотреть на мир со стороны,
В единстве силы, слабости и веры,
Без жидкой робости и сухости войны,
Дается лишь отчасти, но без меры.
И если человек откроет эту дверь,
Закрыть уже никак ее не сможет.
Но что за нею: бабочка ли, зверь?
Что его духу ближе и дороже.
Забуду всё, возьму свой маленький альбом,
В котором память лет, так близких сердцу.
Я вновь переживу и подростковый гром,
И тихий свет полупрозрачной дверцы.
Не спрятаться за ностальгией, не уплыть
По морю слез от настоящих будней.
В стакан пустой, хоть капельку воды налить,
И жажду утолить в дороге трудной.

II

Так просто с умным видом наблюдать
За тем, что было, и давать советы
О том, как надо было жить и умирать,
Как будто есть на все простейшие ответы.
Но что будет теперь, прямо сейчас?
Пока все видно четко, без тумана?
Нет времени на подготовку умных фраз,
В которых будет правда без обмана.

Сегодня каменные глыбы под водой,
Во мраке тины и глубинных мифов.
Без изменений вечен их речной покой
И лишь макушка слышит чайки крики.
Я поддаюсь течения крутым волнам,
И лишь пытаюсь оказать сопротивленье,
За веру мрачным каменным столбам,
Их опыту при взлетах и падениях.

Я снова здесь в кругу сияющих друзей
Смеюсь от радости наивно, как ребенок.
Снаружи тихий исторический музей,
Внутри – участник экстремальных гонок.
Проходит вечер выходного дня.
И вместо намертво забитых в землю свай,
Я вижу тление душевного дешевого огня
И слышу крики «Лей, не проливай!»