Борис Келехсаев - Помню Арбат

Была игра в весенне-осенний период, в которую мы редко играли, но она была относительно массовой 10–16 участников и очень азартной. Она называлась «Казаки-Разбойники». В то время мы не придавали особого значения названию игры, однако сейчас я немного призадумался, ибо перестал понимать: «Кто такие Казаки? Кто – Разбойники?».

Игра заключался в том, что игроки одной команды убегали и прятались, а другие их искали, находили и выводили из игры, дотронувшись до них. Играли более-менее взрослые ребята 14–15 лет, и детвора, иногда даже девочки. Для этого разбивались на две команды, при этом равенство по количеству участников в каждой команде не очень соблюдалось. Капитаны команд кидали жребий: кто будет предводителем казаков, а кто предводителем шайки разбойников.

Договаривались о времени окончания игры и времени, которое давалось на побег из двора, после которого капитан мог дать команду своим казакам начинать преследование шайки. Один капитан назывался Атаманом, второй Главарём.

Команды расходились на тайный совет, Главарь шайки раздавал своим кусочки мела, обговаривая маршрут их побега. Правила игры требовали, чтобы разбойники указывали стрелками мелом по асфальту направление своего движения при побеге.

Атаман указывал своим направления побега шайки, при этом все казаки размещались так, чтобы не видеть, куда разбегаются разбойники. Обычно таким местом была парадная лестница на втором этаже дома № 16, ибо из лестничного окна была видна лишь подворотня дома № 17. После истечения оговоренного времени Атаман давал последние указания, и начинались преследования разбойников из шаек.

Вариантов побегов было не так уж и много. Во-первых, нужно было незаметно покинуть территорию двора, оставив после себя нарисованную стрелку. Разрешалось через чёрный вход войти в какую-либо квартиру пятиэтажного дома 17, после чего через парадный вход выйти на тротуар Гоголевского бульвара, аналогично можно было через квартиру дома 16 выйти на улицу Фурманова или выйти туда через сквозной подъезд дома № 14. Часто просто бежали в сторону помойки, поднимались на её железную крышу, а далее забирались на кирпичную стену, спрыгнув с которой, через двор дома № 15 попадали на тротуар Гоголевского бульвара.

Территория, на которой можно было прятаться, ограничивалась тротуаром Гоголевского бульвара, переулком Севцев Вражек, Староконюшенным и Гагаринским переулками. При этом в чужих дворах прятаться было нельзя, так как это были вражеские государства, там можно было и получить по шее ни за что ни про что.

После того, как Разбойник был пойман, он добровольно возвращался в наш двор, он уже был вне игры и дожидался её окончания. Постепенно во двор возвращалось всё больше и больше участников игры, а после времени завершения игры подводили итоги. Разбор полётов всегда был очень шумным и весёлым, каждый Разбойник пытался рассказать, как ему удавалось долго прятаться и обманывать преследователей, а Казаки рассказывали, как они ловко находили и догоняли Братьев-Разбойников.

Если Казакам удавалось поймать всех Разбойников, победа присуждалась им. Если ко времени завершения игры, хотя бы один из Разбойников оказывался ещё в бегах, победа была за Разбойниками.

Ещё одна игра была очень популярной в нашем дворе, называлась она теннис на асфальте, в том числе немного напоминала и пинг- понг.

Для игры мы выбирали правое крыло двора возле дома № 16, там было более-менее ровно по высоте. Мелом мы рисовали большую прямоугольную площадку, делили её мелом пополам, получались примерно два квадрата, разделённые чертой, выполняющей роль сетки в теннисе. На эту черту мы никогда не ставили деревяшки или, что похожее для поднятия «сетки» над асфальтом.

Играли, как правило, один на один, два на два – очень редко, а правила подправляли перед игрой для её удобства. Обычно игроки могли изменить выигрышное число очков – 21, как в пинг-понге или 15, как в волейболе, подача мяча: сверху или снизу, место первой подачи: слева, справа или посредине площадки, какая ситуация расценивалась, как спорный мяч и так далее. Играли обычно теннисным мячом, в качестве ракетки использовали ракетки для пинг-понга или самодельные, сделанные из фанеры и деревяшек.

Ракетки для бадминтона не подходили, так как от них слишком сильно отскакивал мяч, а смысл игры заключался в том, чтобы бегать по своей площадке и снизу отбивать мяч на сторону противника. Первая подача мяча устанавливалась обычно при помощи монетки, а очерёдность подачи была как в волейболе или как в пинг-понге по договорённости между игроками. Короче демократичность присутствовала во всей своей красе, и в итоге игра получалась очень азартной.

Ещё одной забавой во дворе одно время было прятать в нашем САДИКЕ «секреты». Забава, прямо скажем, не для мальчишек, а для девочек, но мы, почему-то повелись одно время на эти штучки. Для того, чтобы сделать «секрет», брались обрывки цветной бумаги, фольга или цветная обёртка от конфет, шоколадок, а также небольшой кусок стекла.

На последней стадии создания «секрета» нужно было незаметно от дворовой компании придти в САДИК, где вырыть небольшую ямку, положить в неё в определённом порядке подготовленную цветную шелуху, накрыть это произведение искусства куском стекла и засыпать землёй.

После всего этого можно было, по собственному желанию пригласить кого-либо из приятелей и спросить его, знает ли он о твоём «секрете». Если знает, то он сам идёт, разрывает землю в нужном месте и обнаруживает твой «секрет». Если не знает, то ты ведёшь его к известному тебе месту, разрываешь землю и показываешь ему «секрет», возможно, некоторые из создателей таких «секретов» стали в дальнейшем модными популярными художниками.

В начале 50-х годов на 1 или 9 мая я иногда слышал от старших ребят: «Айда прорываться на демонстрацию!».

Мне было непонятно, зачем нужно прорываться, когда были майские праздники. Прорываться я не бегал, а вот смотреть из окна четвёртого или пятого этажа дома № 17 на салют праздничным вечером любил.

В интернете я нашёл фото праздничного салюта над Красной площадью 24 июня 1945 года.

Праздничный салют, Красная площадь, 1945 год

На фото под прожекторами освещён поднятый в воздух аэростат заграждения, который входил в систему ПВО города Москвы как боевая единица. Вот как описывает вечер 24 июня 1945 года Ольга Гришанова, которой в годы Отечественной Войны довелось обслуживать один из постов аэростатов заграждения: «Над Москвой в вечернем небе 24 июня 1945 года, после Парада Победы, в образованном из лучей множества прожекторов куполе развевался портрет Сталина. Откуда-то сверху лилась музыка. Всё это было благодаря и аэростатам заграждения».