Александр Хрящевский - Все вниз! Заклинание. Том 1

Он из трудяг,
из работяг,
Он не из тех,
что называют – стяг
И знамя,
Но настоящий,
искренний моряк
Он должностью и званьем.
Он не из шелковых парней,
Он сшит из грубой парусины,
Но над волной чужих морей
Его мы гордо проносили.
Ему ни в праздник,
ни в бою
На гафеле не взвиться.
Высоких гимнов не поют,
В лицо ему плюют,
Но с вахты не смениться.
Крепчает шторм
и голос ветра груб,
И рукоплещут
волны им
победно,
Но, распластавшись птицей на ветру,
Упрямый флаг
прорвется
против ветра.

Торпеда. Торпеда.
Красивое слово.
– Неправда?
Я словно во сне
Или я околдован.
Я слышу – торпеда,
А будто – торнадо,
А будто – Гренада.
И будто – коррида,
Где «торо» – торпеда,
Корабль – «тореро».

А солнце сияло,
А море блестело,
Торпеда бежала,
Ракета горела.
И вздыбились волны,
И дрогнули скалы,
И чайка упала,
И рыба взлетела.
Красивое слово,
Кровавое дело.

Я намагничен.
Поле мое
не в норме.
Это значит —
я буду
легко обнаружен.
Меня раздраконят
и в нос,
и в корму,
И бесполезно
мое оружие.
И вот,
как Христа,
на четыре точки,
Задом к зюйду
и мордой к норду
Меня распинают
на ржавых бочках,
И вяжут руки,
и крепят ноги,
И кабель черный
повис по борту.
Сейчас настроят они приборы,
Подключат блоки
и врубят токи,
И подравняют мои потоки,
Чтоб не был сильным
и слишком гордым,
Чтоб был спокоен
и незаметен,
Был незамечен,
необнаружен.
Но разве за этим
я есть на свете?
– Разве за этим?
Но, если такой,
то кому я нужен?
К чертям!
Обрываю концы
и цепи.
Пусть на пределе,
пусть на прицеле.
Вы просчитались
вы не успели
И подлый план ваш
теперь разрушен.
Пусть кровенеют
рубцы
на теле,
Я не позволю
мне размагнитить
душу.
Пусть я не вечен,
пусть я замечен,
Пускай заметен
и замечаем,
Пусть не
приличен.
Я необычен,
необычаен.
Я намагничен,
наэлектричен,
начеловечен.
Меня разрывают
Любви потоки,
Взрывные строки
я излучаю.

*СР – Судно размагничивания, стенд размагничивания

Канцедалу Н. В.

Когда в роскошном ресторане,
Когда в шикарном кабинете,
Увы, не с флотскими друзьями,
Вы соберетесь на банкете,
Пусть вам напомнят строки эти,
Как мы ходили в океане
И лик Луны был чист и светел,
Как мы всплывали на закате
И погружались на рассвете,
Как Нептуна мы повстречали
И, как рассерженно ворчал он,
А командир ему ответил,
Не нагнетая напряженность,
Хоть по-иному мы могли бы,
Что не нужны его нам девы,
С хвостом холодным, как у рыбы
И потому еще мы живы,
Что нас свои ждут дома дети,
А может даже, ждут и жены,
А может даже и… чужие.

Когда в столичном ресторане,
Когда в отдельном кабинете,
Когда на вОсковом паркете,
Когда на плюшевом диване,
С коварной брагою в стакане
Вы загрустите на банкете,
Тогда прочтите строки эти
И тост «За тех, кто в океане!»
Пускай не с флотскими друзьями,
Пускай не с флотскими,
Но все-таки распейте.
И показаться им не бойтесь
Сентиментальными немного
И песню старую про лодку,
И про усталую подлодку
Пускай не с флотскими,
Но все-таки,
Но все-таки пропойте.
И вот, когда вы пропоете,
И вот, когда вы разопьете,
И строки эти им прочтете,
И вам покажется, наверно,
Что вы, как будто бы в отсеке,
Как будто с флотскими друзьями,
И вы тогда поймете сами,
Я это знаю, вы поверьте,
Что никогда, до самой смерти,
Что никогда, вы не найдете
Других таких, родных, как эти,
Друзей на том ли, этом свете.

Я вышел из канала,
Как пуля из ствола.
Погода подкачала
И нагло закачала
Уже у третьей пары*
Продольная волна.
Теченье сносит вправо,
Там камни, там прибой.
Но мой мотор исправен
И справлюсь я с тобой
Мне не пристало дрейфить
При качке килевой,
Рассчитан угол дрейфа
И угол путевой.

Я вышел из канала!
Туман глаза слепил
И видимость упала,
Манил меня отлив
И глубина пугала,
Мол, пропадешь задаром,
Достать «ногой»** до дна.
Была «шестая» пара,
Была «шестая» вправо,
Добавочная влево смещена.
Мигают разноглазо
Мысы шальным огнем,
Зрачок Ловушек – красный,
Зеленый – на Входном.

Я вышел из канала!!
Судьба меня ломала
И Злость меня пытала,
И Пошлость мне шептала:
– Зачем так одинок?
И Подлость зазывала:
– Зайди на огонек.
А Слабость обнимала
И целила в висок.
Тоска меня травила
И Ненависть давила,
Что прям не по годам
И руки мне вязала
Канатами к кнехтам.
А Трусость не давала
Вращения винтам.

Я вышел из канала!!!
Охрана прозевала,
Погоня не догнала,
Измена не сгубила,
Расправа не добила,
Я ей не по зубам.
Засада не проснулась,
Удача улыбнулась,
Фортуна обернулась-
Рога моим врагам!
Любовь меня хранила,
Надежда мне светила,
А Вера разорвала
Меня напополам.

(По мотивам к-ф «Дураки умирают по пятницам»)

Комуткову С. В.

Который день,
Двадцатый день,
Одна и та же дребедень-
Всплывать да погружаться.
Ругаться лень,
Учиться лень,
Чтобы рассеять скуки тень,
Садимся «разряжаться».
Уже разбужен замполит,
Он весь кипит,
Шипит, дымит,
Рычит, как лев
И кроет нас богами,
Но нам покажет «даму треф»!
Он нам покажет «даму треф»!
С валютными ногами.
Она, халатик не одев,
Кружила вальс,
Блестя сосцами
И, презирая томных дев
И нас, и вас,
И их, и всех,
Спала с крутыми подлецами.
Её, от страсти обалдев,
Решив успех
Небритыми щеками,
Герой спасал
Стерильными руками.
Он к ней нечаянно попал.
Его сразила наповал,
Она интимными местами,
Но он ей скоро надоел,
Украсив бедного рогами,
До проясненья тёмных дел,
Сбежала лёгкими шагами.
А он смириться не хотел,
Сражаясь с наглыми врагами,
Летел, скакал,
Стрелял, бежал,
Следил, мешал,
Лежал, потел,
Не пил, не ел

И всех оставил дураками.
Но это был понтовый блеф,
Мы убедились сами:
В одной колоде
«Дама треф»,
В одной колоде
«Дама треф»
С блатными королями.
Опять стрельба,
Пальба, борьба.
Сюжет закручен лихо.
Удар. Удар. Ещё удар.
Затор. Забор.
«Базар-вокзал».
Пожар.
Неразбериха.
Он погибает, не прозрев,
В подвале, то ли в складе,
Его сейчас забьют цепями,
Уже «шестёрки», озверев,
Шальными зыркают глазами.
В одном раскладе
«Дама треф»,
В одном раскладе
«Дама треф»
С козырными тузами!
Продажный друг кричит:
– Убей!
– Марьяжное начальство!
Но не учтён «валет бубей» —
Припрятан между пальцев!
И снова шулер в дураках,
И дама кается в грехах,
И отрекается от фальши.
Её уносит на руках
От этих бед,
Лихой атлет
Куда подальше.
«Туз» нажимает на курок,
Массовка катится в лесок,
«Менты» летят,
«Стволы» палят,
Машины бьются.
«Бугор» стреляется в висок,
Кровь вытекает на песок
И все довольны. Все смеются.