Татьяна Лозанова - Вкус жизни

Под звон хрустального стекла
Разбились вдребезги мечты…
И на осколках грёз опять
Ты даришь мне цветы…

Я пилигрим в этом мире бренном.
Брожу один по пустыне жизни.
Усвоив одно: я частица Вселенной,
А для неё ни один не лишний.

Каждый из нас под что-то заточен,
Ищет своё в жизни предназначение,
И в бесконечности многоточий
Пламя свечи продолжает свечение.

Я пилигрим, но однажды достигну
Высшего счастья, отрады небесной,
И на пути своём, встретив лишения,
Не перестану мечтать я о вечном.

Вот я была, и вот меня нет,
После себя следа не оставлю,
Годы пройдут в скоротечности лет,
Не сохранив моё очертание.

Дети мои, не родившись на свет,
Не смогут продлить моё продолжение,
Вот я была, и вот меня нет,
Уйду, не исполнив предназначения.

В сердце моём отголоском звучит
Вся мимолётность существования,
Вот я была, и вот меня нет.
Ушла навсегда к Творцу мироздания.

Чужие судьбы, чужие лица —
Их миллионы в моей столице.

Спешат куда-то, бегут, не зная,
И в суматохе не замечают,

Что жизнь проходит, так быстротечно,
И всё так зыбко, ничто не вечно.

Чужие судьбы, чужие лица.
Ах, как хотелось остановиться!

Взглянуть на небо, что надо мною,
И встретить счастье, своё, родное.

Мой призрачный мир забытых надежд,
Куда в этот раз зовёшь окунуться?
Мечты мои больше без пышных одежд,
И всё, что хочу, – это завтра проснуться.

Я больше полётом не грежу, едва ль
Увижу вдали крыло самолёта,
И думы об этом наводят печаль.
Ведь как же пилот без мысли полёта?

Мой призрачный мир, я больше не та,
Что раньше тебе всей душой отдавалась,
А в сердце моём царит пустота,
И даже искры от огня не осталось.

Мне хочется верить, что это пройдёт
И снова все краски твои заиграют,
Но в жизни сейчас крутой поворот,
И очень поддержки твоей не хватает.

Я иду дорогой молчания,
Неуютной и новой мне,
И тропою непонимания.
Но иду я навстречу себе.

Позабыты все обещания,
Клятвы верности, данные мне.
Я иду, и съедают терзания,
Словно я в беспробудном сне.

Звёзды гаснут, и месяц всё пятится,
Холодеет вода в реке,
Я иду, но порою мне кажется,
Нахожусь я в кромешной мгле.

Столько много дорог непройденных,
Столько в мире сторон чужих,
Я иду день за днём, как проклятый,
Пока маятник мой не стих.

Я ненавижу одиночество в толпе,
Когда вокруг тебя смеются и ликуют,
Ты остаёшься сам с собой наедине
И улыбаешься, ну а глаза тоскуют.

Я не приемлю одиночества вдвоём.
Он вроде здесь, но мысли далеко.
А ты ещё надеешься и ждёшь,
Что всё изменится и станет вновь легко.

Я принимаю одиночество одна.
Ведь так честней, и ты не врёшь себе.
И, сидя молча у камина допоздна,
Ты думаешь о том, что счастье есть, оно в тебе.

Нам говорят: «Незаменимых нет».
Я возразить посмею и не согласиться,
Ведь человек один такой рождён на свет,
И дарит Миру он свою частицу.

А если в душу сильно западёт,
Мы будем холить его и лелеять.
Совсем неважно, сколько зим пройдёт,
Одна лишь мысль о нём в мороз согреет.

И пусть твердят: «Незаменимых нет».
Я верю: каждый из нас уникален.
В душе родной оставит яркий след,
И этим мир наш гениален.

«Опасные игры совсем не опасны,
И время над нами вовсе не властно».
– Ты можешь упиться самообманом
И напоить свою душу дурманом.

Только, поверь мне, бывают на свете
Другие пути. И туман на рассвете
Растает, как дымка, в облаке пьяном,
Ты осознаешь, что жил лишь обманом.

И, у черты последней очнувшись,
С грустью поймёшь: себя обманул ты.
Опасные игры очень опасны,
А время ушло, и мы в нём не властны.

Ты говоришь: «Скажи мне правду».
А я в глазах читаю крик души:
«Молчи! Не подливай мне яду!
Соври, молю тебя, соври!»

Как часто, ища правду жадно,
Принять не в силах мы порой,
Что правда эта – меч коварный,
Убьёт душевный наш покой.

И в сотый раз, спросив о правде,
Хотим услышать мы в ответ
Лишь то, что слух нам не изранит
И оградит от новых бед.

Писать на чистовик так сложно:
Пытаешься не ошибиться.
И, спрятав где-то внутри чувства,
Играешь роль и не боишься.

Все точки, знаки, запятые
Расставишь по приоритетам.
Забыв давно родные лица,
Лишь памятью они согреты.

Ты перечитываешь снова
Наивных строчек ровный почерк.
И, кажется, на всё готова,
Пока перо бумагу точит.

Не спрятаться и не уйти.
Я вышла на тропу войны,
Печали, слёз и разрушения,
Тропу борьбы, тропу лишения.

И конь мой резвый подо мной,
Он не вернёт меня домой.
Мы будем с ним вдвоём лететь,
Нас остановит только смерть.

Я обнажила свой клинок,
Он охраняет грёз поток.
Повисла в небе тишина,
Я остаюсь совсем одна.

Моя война – душевный бой,
Веду борьбу сама с собой.
В ней зло сражается с добром,
Оставив смысл на потом.

Я думала, земля прекрасна,
Порхала, мило улыбаясь.
Пока однажды, вдруг споткнувшись,
Внезапно крылья обломались.

Потом брела я наугад
И молча проклинала долю.
Ведь столько каменных преград
Диктует нам свою лишь волю.

Ну а в итоге поняла:
На ней и хорошо и плохо.
Она такая, какой мы
Её принимаем без подвоха.

В ней есть и радость бытия,
И боль обид, что разлучили.
Осталось верить лишь, что я
Летать ещё не разучилась.