Дмитрий Чернышев - Роза категорий

– Любимая,
стклянки глаза
или слизь?

В скользкие губы вонзаясь
я шепчу:
– …милая моя …единственная

…Реаниматор! [всё-таки надеюсь]

– Я не люблю тебя.

[Ты стоишь в ванне,
нагая, худенькая – после холодного
душа,
провожу губами
по ногам, животу, детской груди;
слизываю пресную воду.]

Ты «не люблю» меня.

Любимая! – губы так пресны…
Укусить до крови —
будет солоно.

Дай, кончу тебе в рот,
тогда наш поцелуй
приобретет
человеческий вкус…

Пальцы твои неумелы,
а язык – нежен …и быстрый

– Ну разве можно целоваться до
бесконечности?..
Можно?!
Поцелуй меня
вон
туда.

Я хочу – тебя.

не твои нежные губы
не твои узкие плечи
не твои бледные бедра
не твое скользкое лоно
не твои юные груди

Где – ты?

На спине
голову чуть вбок
руки раскинуты
ноги полусогни в коленях и раздвинь шире

Как мотылька
распяв на простыне
прикалывают к планшету?

Я – ощущаю
я – испытываю
я питаю – нежность!..

Приподнимаюсь
последний раз в усилии последнем
…нагим пловцом
нырнуть в твои глаза

Мы лежим
Чуть касаясь друг друга.
а только что – были бутоном
неведомого Линнею цветка.

И пестик —
Мой! – упруг —
и трепетал!..

У города есть смысл,
в нём – ты.
Каждый вечер
вырезаю белых бумажных коней
и пускаю на ветер.

Для
тебя.

А ты знаешь, воробушек Лесбии,
на самом деле,
это был голубой каменный дрозд.
А соловей японского императора —
просто камышовка.

Нет.
Но ты спрятала смерть
в этой орнитологии.

Я помню тело
юной хиппи после аборта…

Я так просил:
Научи меня умирать!..
А ты – смеялась
и ушла.

Сижу на окне, спустив ноги вниз

/в звёздную сеть едва ли
попадется рыбка…/

Пожалуйста,
не столкни меня!..

…Сравнить полёт стрелы с полётом птицы…
Не сравнивай! —
Дефект в левом нижнем углу шпалеры
не позволяет
оценить позу стрелка.

Учитель
тонкими пальцами
опускает бисеринки в стакан с водой.
Едва слышно…
А где-то, на Аптекарском острове
расцветает Царица Ночи.

Мы учимся не
различать.

Как утешают смешные суеверия:
падающая звезда, новая еда, поезд,
прогрохотавший над головой…

Год за годом загадываю
одно желание – Люби меня!
…и быть вместе.

– От Графского четвёртый дом…
– Нет, пятый.
Окно.
Эоны одиночества и светящееся акварельное небо.

Перечисление по необходимости не полно,
нет – тебя

Не
утешай себя и не верь,
что даже в Венеции – кончается лето.
Лето – вечно!

Лучше пройди через площадь Святого Марка
с закрытыми глазами —
коснись собора.

Как губы хотят поцелуя!
Как тело хочет нежности!
…А наши ангелы-хранители опять улетели
жаловаться друг на друга.

Дай руку, my enemy,
пойдем гулять по городу.

Когда я буду умирать —
Тристан, утративший Изольду —
я попаду в
не бытие.

Только в тебе
я созерцал атрибуты Бога
и забыл
всё.

Как тонки контуры
и прозрачны краски!
Словно не город, а метафизический
натюрморт
Джордже де Кирико,
здесь можно любить.

Где-то, за бумажными стенами —
ты.

Флейта устала от губ флейтистки,
от рук, от…
Бог судил тебе играть
на флейте Солнца,
на флейте Ветра,
на флейте Луны,
на кожаной флейте.

Ты – плоть свою
для меня превращала в вино —
святотатка!

Не могу умереть
не
забыв.

…Торчат!
[стебли засохших хризантем сквозь
первый ледок.
Осень.]

Это – театр!..
[Я не помню, когда это было]
Это – театр!..
[Я не помню, где это было]
Но тебя-то,
там точно не было!
Это единственное доказательство
моего существования
без тебя.

Я – звёздный свет!
Я – звёздный волк!..
Я, превращающий в пыль —
у твоих ног,
пасть сочится слюной…

– FAS!

– Привет, двуногая прелесть!
Смотри, как летают:

Как зеркало в доме покойника
затянуто косо,
лужи покрыты
шалью ангорской
из белоснежного пуха.

Это я
дую.

Не гляди на небо:

это – стыдно!

Эос, девочка-шизофреничка
развесила свои лохмотья по флюгерам
и ходит —
голая.

Люблю астрологов!..
Мы с тобой – не замечаем трав,
нам все одно —
зелень,
а они – давно уже не смотрят на небо,
а только все листают и листают
таблицы эфемерид…

Где
ты
отморозила пальцы и уши и нос?..
Нос и уши я сделал из воска —
лучше, чем было.

А ноги стали как у китаянки.
А руки стали как…

Мне тебя не отогреть.
Мне тебя не полюбить.