Ольга Брюс - Сборник произведений. Стихи, рассказы, повести

Со временем Кузьминична взвалила женские обязанности на мужа: уборка, готовка. Тут-то и пригодились умения Кости на кухне. Его счастью не было предела. Константин экспериментировал с продуктами, даже научился делать цветы из овощей для украшения салатов.

– Какой суп варить-то? – поинтересовался Костя, – свекольник или гороховый?

– Никакого гороху! – воскликнула женщина, – издеваешься? У меня от него одни расстройства!

– Тогда свекольник, – пробубнил сынок и полез в подполье.

– Смотри там, паутины не нанеси, – заволновалась Авдотья, заглядывая в огромное «окно» в полу. – У меня на неё аллергия!

Пока Костя возился с овощами, Кузьминична прилегла на кровать, чтобы отдохнуть.

«Господи, как же можно так жить? Такие условия нечеловеческие. Вот у нас выйдешь на улицу – красота! Вокруг люди модные, фонтаны, приятно по парку прогуляться, а тут лес».

Пребывая в раздумьях, Авдотья не заметила, как уснула.

Через некоторое время женщина проснулась, услышав разговоры за перегородкой. Встала, поправила волосы, вышла к детям, которые поедали свежеприготовленный свекольник.

– Лена, ты уже приехала, моя родная, – ко всеобщему удивлению, поцеловала дочь.

Авдотья никогда не сюсюкалась со своими детьми, не целовала на ночь, не читала сказок. Она считала, что с таким подходом ничего путного из них не вырастет. Всегда держала их в строгости и на расстоянии.

– А мы вот тут за хозяев остались, – с прищуром посмотрела на Игоря. – В доме полный разлад: присмотра за внучкой нет, распустилась совсем.

– Ну, это ты преувеличиваешь, – Елена обнимала дочь, сидевшую на её коленях, – Юлька у нас послушная всегда была.

– Вот именно, была! Без материнского пригляду совсем распустилась, – не унималась мать. – Пока ты по больницам, девка чужую тётю будет мамкой звать!

– Перестань, мам, к чему ты это? Часто болею, что ли? Первый раз за восемь лет, а ты уже из мухи слона вырастила, – сейчас Ленке совсем не хотелось слушать сплетни, а тем более верить. Она очень устала с дороги.

– Мы у вас пока остаёмся, – продолжала Авдотья, – на месяц. Тебе сил нужно набираться, а мы тут подсобим.

Поглощая суп, Лена поперхнулась, услышав такую новость.

– На месяц? – Елена не ожидала такого от матери, ненавидевшей всё, что связано с деревней.

– Ты против? – Авдотья пристально посмотрела на дочь.

– Нет, просто неожиданно как-то…

– Что ж тут неожиданного? Я, как мать, обязана помочь собственной доченьке навести порядок в доме, – вновь обратила свой взор на зятя.

Игорь поужинал и вышел во двор.

– О, посмотри на него, – Кузьминична глянула вслед уходящему зятю. – Не нравится, поди.

– Мам, отстань от него. Игорь никогда о тебе и плохого слова не говорил.

– В глаза не сказал, а за спиной… – женщина заняла освободившееся место за столом. – Какая же ты глупая у меня, Лена, жизнь свою под откос пустила…

– Да с чего ты это берёшь? – у Ленки накипело. – Что ты всё лезешь? Зачем мужа моего грязью поливаешь? Было бы плохо – давно бы ушла! Поняла?

– Поняла, только вот Галька эта, – Авдотья наклонилась к дочери, – не доверяю я ей. Я таких за версту чую. Взгляд у неё больно уж охочий до мужиков, а Игорь, скорей всего, с ней вечера и проводил, пока ты лечилась.

Елена слушала-слушала бредни матери и вспылила:

– Ты зачем мне всё это говоришь? – бросила ложку в тарелку, капли тёмно-красного свекольника брызнули в разные стороны. – Ты же, когда меня навестить приезжала, сразу с порога всю эту ересь понесла! Мне, будучи больной! Ты что, смерти моей хочешь?

– Что ты, что ты, – глаза Авдотьи округлились. – Ты же дочь моя! Как такое могла подумать! Я о тебе забочусь, как ты не понимаешь! Я только добра желаю, а Гальку эту отваживай от дома! Запомни, Лена, одинокая женщина – враг тебе!

Елена взяла тряпку и принялась вытирать стол.

– Ладно, извини, – села на стул. – Может, ты и права, мам, только не надо Игоря оскорблять. Он хороший муж и отец.

– Хорошо-хорошо, я же не со зла, – Кузьминична улыбнулась и погладила дочь по спине. – Ты слушай мать, слушай, она плохого не посоветует. Я жизнь прожила, доченька, и много чего видела. И Галек таких видела, лиса она, ей-богу, лиса.

Цель у Авдотьи только одна – добиться развода Ленки и Игоря. А причиной всему один случай.

Стояла как-то Кузьминична в очереди за арбузом и услышала разговор двух женщин.

– Моя соседка никому не нужна: ни сыну, ни дочери, – качала головой рассказчица, – сын жил с ней многие годы. Соседка заболела очень серьёзно, так ухаживать за ней теперь некому. Сынка как ветром сдуло, а с дочерью она в ссоре. Бывает, хожу проведать…

– Вот и рожай деток, и стакан воды не подадут, – охала слушательница.

После такого рассказа Авдотья решила наладить отношения с Ленкой, так как на Костика надежды нет никакой.

– Леночка, ты бы как-нибудь приехала к нам погостить, папа очень соскучился, давно тебя не видел, – заглядывала в глаза дочери хитрая мать.

– Приеду… как-нибудь, – ответила Елена, убирая тарелку в раковину.

– Только одна приезжай. У нас, сама знаешь, места мало, всех не разместишь.

– Пойду до Гали дойду, – надела сандалии.

– До той, что тут вертелась? – удивлённо спросила Авдотья.

– Да, дело у меня к ней есть, – вышла в сени.

– Надеюсь, поставишь на место бесстыжую, – обрадовалась Кузьминична и принялась доедать суп.

Галина полола грядки в огороде. Вспоминала тёщу Игоря.

«До чего же неприятная женщина. Грубая какая.»

– Галя! – Лена обошла вокруг дома, – Ань, где мама?

– На огороде, – девочка играла на песке.

– Здравствуй, – Новикова подошла к соседке, снимая перчатки.

– Галь, ты сейчас занята? Я на примерку.

– Только, пока ты лежала в больнице, у меня заказов поприбавилось, срочных. Ты уж извини, – оправдывалась Галя. – Закончу, наверное, завтра.

– Швея из тебя, конечно, первоклассная, – крутилась перед зеркалом Сычёва. – Сидит, как влитое.

– Тебе очень идёт этот цвет, – любовалась Галина своей моделью.

– Скажи честно, без мужика трудно ведь одной, а, Галь?

– Мужскую тяжёлую работу сделать некому, а так всё очень даже хорошо.

– Ты к нам пока не ходи, – заявила Елена, уставившись на портниху, – я сама завтра за платьем приду.

Галина нисколько не удивилась, она прекрасно понимала, что всё дело в матери Лены.

Утро следующего дня.

Авдотья каждый день выдумывала новые придирки к зятю: то молотком громко стучит, то поздно с работы приходит.

– Ленка, это полный беспредел! – жаловалась женщина, – бросил на дороге ящик с гвоздями, я пальцы отбила! Смотри!

Кузьминична вытянула правую ногу, сидя на крыльце.

– Нет там ничего, – взглянула Елена, поднимаясь по ступеням.