Василий Рем - Душой прочитанная книга. Рождённый в СССР

Я хочу рассказать о простом
Мной испытанном чувстве:
В аромате сирени густом
Я тонул, как в искусстве.

Я хочу убедиться в простом —
Что и ты меня любишь.
И неважно, что будет потом,
Может, ты меня сгубишь?

Больше жизни тебя я люблю,
Значит, это серьёзно.
Ты не жди моей тризны, молю,
Знай, шути осторожно.

Ты любовью играешь моей,
Разве это забава?
Темны глаза у любви твоей,
Как застывшая лава.

Эту лаву чувства растопят,
Но тризне моей не быть.
И, коль чувства в ней не утонут,
Мы будем жить и любить.

Ох, соседка молодая грядки полет прям с утра.
А фигура-то какая! Понял я: не жди добра.
Муж её всегда в отъезде, может даже и не муж,
Но фигура, взгляд лаская, изгибается, как уж.

Улыбается соседка, глядя мне через забор,
Этот взгляд меня терзает и пугает, как топор.
В сад мне выйти невозможно в будни, даже в выходной,
Ну соседка, ну оторва 1 1 Боевая, разбитная, нахальная. , что ты делаешь со мной?

Ох, в обтяжку там лосины, да с прогибом вон спина,
Специально меня дразнит, не соседка – сатана.
Подскажите вы мне, братцы, подскажи-ка, командир!
Как, скажи, мне удержаться, не поддаться на призыв?

Не услышал я подсказок от богов и от друзей,
Всё, пришёл конец свободе, да и вольности моей.
Вечерком, когда стемнело, я пробрался к ней, как вор,
И навеки там остался, не помог и мой забор.

«Ухожу! А зачем и куда?»
«Уходи!» – мне гудят провода.
«Оставайся!» – твой взгляд говорит,
«Коль останусь, то сердце сгорит».

«Ухожу! Я решил и уйду».
«Уходи! Ты приносишь беду».
«Оставайся! – листва шелестит, —
Она любит, но просто молчит».

«Ухожу! Уже вещи собрал».
«Уходи!» – мне прохожий орал.
«Оставайся! Простит всё она,
Как и прежде она влюблена».

«Ухожу!» – и шагнул за порог.
«Будешь жить без проблем и тревог».
«Оставайся! – и слёзы ручьём, —
Пусть до смерти мы будем вдвоём».

«Ухожу!» – и спустился с крыльца, —
Не суди за уход подлеца».
Очень сильно кольнуло в груди,
Мозг шептал: «Уходя – уходи!»

Он вернулся, она вся в слезах,
Но в глазах её горечь и страх.
Обнимает, целует его:
«Я молила о том – самого».

Где он был, она спросит потом,
А пока стол накрыт, светел дом.
Улыбается, хоть и в слезах,
Отпускают и холод, и страх.

Счастье светит в искристых глазах,
Нагадал ей бродячий монах,
Что вернётся родимый домой,
Нездоровый, но всё же живой.

Всё излечит, медком отпоит,
Снова к жизни вернёт аппетит.
Будет счастье по дому бродить,
А от счастья нельзя уходить.

Ах, любовь, ты великая страсть,
Появляясь, ты можешь пропасть.
Но любовь, возвращённая вновь,
Неземная, большая любовь.

Просто сумерки, фонарь у дороги,
Я стою уж битый час, млеют ноги.
Обещала – не пришла, обманула,
Может, просто умерла, утонула?

Комары уже едят моё тело,
Ну а нервы подошли до предела.
Больше ждать я не могу, уезжаю,
Но тебя я разыщу, обещаю.

Коль в объятиях с другим, он покойник,
Затащу его я в лес или хвойник.
Застрелю его, льстеца, на дуэли,
И не сможет он достичь своей цели.

Но тебя себя любить не заставлю,
С избавлением от нас лишь поздравлю.
Увезут меня в тюрьму по закону,
Оставаться мне с тобой нет резону.

Я плыву по реке,
Вёсла хлюпают, в воду вонзаясь.
Вся река в молоке,
Лодка движет, в тумане качаясь.

Резкий крыльев там свист —
То взлетели испуганно утки.
На волнах блеск монист,
Я плыву уже целые сутки.

А река глубока,
Полноводна и утром в тумане.
В высоте облака,
А реальность в каком-то обмане.

Я немного устал,
Мои руки от вёсел немеют.
Вот и солнца кристалл,
Берега там, где солнце, темнеют.

Я доплыл, я успел,
Ещё не было в церкви молебен.
Я к тебе полетел
Босиком между сосен, ведь беден.

Договор был у нас,
Что ты выйдешь к концу огорода.
Украду я сейчас,
Нас укроет родная природа.

Вот я вижу тебя,
Ты стоишь, голову наклонила.
Я горю весь, любя,
Ты рукою меня поманила.

Я бегу босиком,
Чтобы не было слышно и шага.
И к тебе прямиком…
Между нами, вдруг встала ватага.

Ты меня предала,
Эти суки меня обложили.
Они били дубьём,
Когда смылся, собак отпустили.

Я помчался к реке,
След запутал в белёсом тумане.
Но стучало в башке:
Ты погрязла во лжи и обмане.

Лодка вмиг унесла
От проклятого берега к югу.
По волнам понесла,
Я покинул любовь и подругу.

Вот вернулся домой,
Весь побитый, с рубахой порванной.
Разум кончился мой,
Ведь измучен сердечною раной.

Горевал года два,
А потом на соседке женился.
Я достиг божества,
Потому что в соседку влюбился.

В то далёкое лето были клумбы в цветах,
И таким был твой нежным поцелуй на устах.
Мы в ночном полумраке воровали цветы,
Я стоял лишь на стрёме, воровала их ты.

Да, потом мы бродили там, где было темней,
Выбирая на клумбах те цветы, что милей.
После каждого дела целовались с тобой,
И нас прятал в тень ночи Петербург дорогой.

Ах, любовь, ты зараза, вырастаешь в цветах,
Как цветы, сердце манишь, лишь туман на глазах.
Без любви замерзая, все завяли цветы,
Но любовь – это вечность, не сгорели мосты.

Не цветы буду помнить, вспоминая тебя,
А как ты целовала, обнимала, любя…
Моё сердце сжималось и стучало сильней,
Когда в долгой разлуке вспоминал я о ней.

Пролетело то лето, были клумбы в цветах,
И таким был твой нежным поцелуй на устах.
Мы в ночном полумраке воровали цветы,
Ну а вместе с цветами сердце выкрала ты.

Распустилась сирень в палисадниках
Фиолетово-белым дождём.
А мы ходим по-прежнему в ватниках,
Вертухай да собака при нём.