Василий Рем - Стихи о жизни, смерти и сострадании. Рожденный в СССР

На широком кладбище свежая могила,
Ярко светит звёздочка красная над ней.
Жизнь его короткая так же всем светила.
Он дарил нам знания до последних дней…

Бархатом оббитый гроб лежит сосновый,
Как живой лежит он. Нам кажется, что спит.
Был он в жизни разный: и добрый, и суровый,
Лишь дела хорошие память сохранит.

Жаль нам всем, что в школе был он так недолго,
Он не успел всех знаний детям передать.
Но, тепло сердечное заложив надолго,
Он ушёл безвременно, вечно «отдыхать».

На широком кладбище свежая могила,
Слезы тихо катятся из ребячьих глаз.
К нам печаль незваная тихо накатила,
Горе безвозвратности охватило нас.

Приснилось, будто я в раю
И завороженный стою.
О Боже, что за красота,
Я вижу райские места…

Деревья – будто из шелков,
Дождь – серебром из облаков.
Леса небесной красоты,
В кругу вальсируют цветы.

Здесь реки с молоком текут
И пастуху не нужен кнут.
Лишь птицы райские поют,
Душе отмоленной уют.

Щекочут шею ветерки,
Кусты касаются руки.
Терновник вовсе не колюч,
И сладкий бьет с водою ключ.

Ягнята с волком на бегу
Играют в салки на лугу.
Вокруг зелёная трава,
И не желтеет здесь листва.

Добро – оно здесь правит бал,
Любовь – начало всех начал.
Надежда, вера, доброта —
Всехристианская мечта.

И, как бы заново рождаясь,
Мы забываем про друзей.
И часто плачем, умиляясь,
Найдя друзей среди зверей…

К примеру, Рэкс, простой дворняга,
Для всех он добрый и смешной.
Днем бродит важно, как стиляга,
А ночью воет под луной.

Пес любовался мальчуганом,
Тот, как всегда, озорничал:
В футбол играл пустым стаканом,
Что на асфальте подобрал…

Из-за кустов, от поворота,
Косыми фарами сверкнув,
Летит на мальчика «Тойота»,
Дугу смертельную загнув.

Помчался Рэкс, собрав все силы,
Смертельный выполнив прыжок.
Спас мальчугана от могилы,
Сам получив удар в висок.

Лежал он, кровью истекая,
Слезились добрые глаза.
Послышалась молва людская,
Мол, отказали тормоза.

И пёс в последний миг увидел
Глаза мальчишки-сорванца.
А за спиной красивый ангел
За ним спустился от творца.

Большая стройка, заборы, стены,
Вагон с охраной, ночные смены.
И как бывает, щенок прижился,
Что оставалось, он тем кормился.

Подрос за месяц, пытался лаять,
Ко всем ласкался, готов растаять.
Чужого в ночь встречал рычанием,
Будить охрану горел желаньем.

Однажды в будку принёс котёнка,
Лизал, лелеял – ну как ребёнка.
Подрос котёнок и псу стал братом,
Пса звали Витязь, котёнка – Сватом.

Ходили вместе, мышей гоняли,
С едой покончив, вдвоём играли.
Встречали вора с шипеньем, лаем,
Таких примеров мы массу знаем.

Но вот закончен участок стройки,
Охрану сняли, продав постройки.
Одни остались там пёс со Сватом,
Их гонят люди и кроют матом…

Но вот однажды, тогда был вторник,
Забрал на дачу их бывший дворник.
Зверюшек дружба, людей сердечность
Любовь и веру уносят в вечность.

Нетвердой поступью пока, но так отважно
Идёт ребёнок по земле, нам это важно.
Чуть спотыкаясь, но идёт – упорно,
Она хозяйка на земле – бесспорно.

Шаг неуверенный пока, но очень сносный,
Идёт ребёнок по земле, и он – как взрослый.
Она поддержки ждёт, ещё участья,
Идёт ребёнок сам, и это счастье.

Вот пришло Восьмое марта, солнышко, весна,
Ты сегодня на работе «вкалуешь» одна.
Я же дома, как бездельник, всё еще лежу,
Не пройдусь до магазина, даже к гаражу.

Как-то так несправедливо: в этот день весны
Ты работаешь, потеешь, я же вижу сны.
Может, просто подфартило, просто повезло,
Что валяюсь я в постели женщинам назло.

Это Цеткина и Роза сделали для нас,
Чтоб мужчины отдыхали, думая про баб-с.
Я про вас, конечно, думал, лежа целый день,
Ты одна придёшь с работы, лишь исчезнет тень.

По пути еды накупишь: мясо и вино,
Я тебя поздравлю, встретив – мне не всё равно.
Обниму тебя, родную, пару слов скажу,
Осушив вино, съев мясо, в спальню провожу.

Кто-то едет к нам в страну,
Я же еду в Имшану.
На Сумщине есть село,
Еду всем чертям назло.

Ох, деревня далека,
Не видать её пока.
За пригорком в три вершка,
У святого ручейка.

Видно мне издалека,
Леня выпустил быка.
Солнце смотрит свысока…
Стали впалыми бока.

Я иду на огород,
А вокруг хмельной народ.
Ручеёк прошёл я вброд,
Вот мой сад и огород.

Я пробрался через сад:
– Кум, привет! Я очень рад!
Крепко кума я обнял,
С прошла лета не видал.

Тоня вынесла блины:
– Не дай боже нам войны…
– Ох, накаркала ты, Тонь,
Что ни слово, то огонь.

После третьей с огурцом
Изменился кум лицом.
Розовеет под хмельком
И хоть в Африку пешком.

Мы присели на траве
Возле яблони, во рве.
Затянули песню: «Ву…»,
Словно бык мычит в хлеву.

Отдохнув в тени ветвей,
Куму я сказал: «Не пей!
Водка для плохих гостей,
Не притронься больше к ней!»

Всё же выпили пивка,
Начав так – издалека.
Трехлитровую пока,
Больше не было – тоска…

Крик. Проснулся я в ночи,
Слез тихонечко с печи.
– Кукареку! – слышу я,
Вот в чём смысл, мои друзья.

Тот украинский петух
Их закон нарушил вдруг.
О России пел он вслух,
Поднимая русский дух.

Петь он должен в пять утра,
Тут какая-то мура.
Видно, засланный петух,
Раз закон нарушил вслух.

Надо выразить протест
И на нём поставить крест.
Европейская страна,
Нам Россия на хрена?

Да, плохи мои дела,
Коль и каша немила.
Самогоном обожгла
И в глазах сплошная мгла.

В пять утра: «Кукареку», —
Слышу я через реку.
Это правильный петух,
Украины поднял дух…