Анатолий Шутый - Город Дорог

Туда, где ниспадет печаль.

Земные звуки скоро смолкли.

Лежать осталась та тетрадь,

Но надписи совсем размокли –

Их никому не прочитать.

А Черепашке нашей ночью

Во сне сказал пришедший Os:

«Ты этот текст запомни прочно:

Он – первое, что я принес.

Другое было на бумаге,

Но бывший текст преображен

От из земли пришедшей влаги,

На час один был явлен он.

И ангел нам помог – перстами

Сложить слова того листа.

Но влага действует часами,

И вот – в тетрадке пустота.

Второй отрывок будет в книге

Отмечен слезками небес.

Потом в воздушной массы сдвиге –

Его создаст опавший лес.

А дальше неразумной тварью

Текст будет выбит на столе.

Потом со счастьем и с печалью

Его рассыплю по земле…

Ну хватит – всё свершится после.

Уже и утро настает.

Незримо я останусь возле

Своих друзей. Пора в поход».

Игрушки встали и умылись,

Себя в порядок привели,

Как с другом, с кустиком простились

И по дороге в парк пошли.

О спасенной входящей в этот мир новой жизни

Теперь им виделись иначе

И дерева, и горизонт:

Был жизнью Белый Свет охвачен,

И дали вторил небосвод!

И в хоре мира звук жалейки

Тянулся к солнцу, как весна:

В тенистом парке на скамейке

Сидела женщина одна…

Читала книгу только-только,

Теперь же крикнуть не могла –

Мучительно ей стало больно, –

Она беременной была!

Над нею дерева качались.

Прохожих будто ветер сдул.

Машины лишь вдоль парка мчались,

И стоны заглушал их гул.

Беда стояла в полуметре,

Чтоб обратилась радость в скорбь.

И холод ощущался в ветре.

Два сердца ускоряли кровь.

Еще чуть-чуть, и жизнью хлынет

Она на камни, на песок…

И, не родившись, жизнь застынет!

Держал лишь ангел волосок.

Без лишних слов и промедленья

Наш Носорог рванулся вбок,

Как раз наперерез движенью –

Остановить машин поток!

Наверное, он мог погибнуть,

Раздавленный грузовиком,

Но тормоза успели взвизгнуть

(Он это понял лишь потом).

Водитель из машины вышел

«Валун» подальше зашвырнуть,

Но стоны женщины услышал –

Она едва могла вздохнуть.

Быстрей, быстрей – уже в кабине!

Урчит мотор – в пути уже –

О дочке или же о сыне

Запели ангелы в душе!

Еще кружила хмарь-тревога,

Но вскоре вышла благодать,

Поскольку кто-то, взяв у Бога,

Страницы жизни стал листать!

И вышло солнце этой вести!

Слезами ж радостной поры

Пролился дождик, чтобы вместе

Листвой захлопали дубы!

А на скамейке, словно птица,

Раскрытой книжица была,

И дождик брызнул на страницы,

Пометив каплями слова.

Вторым посланьем оказалось

Прочтенное из-под дождя.

До ночи мало оставалось –

Друзья устали, парк пройдя.

О страшном случае, произошедшем с Черепашкой, и о том, что, оказывается, зло идет за нашими героями по пятам и всегда готово напасть

Они у тополя присели,

И мирным им казался мир:

Моря – без бури и без мели

И Белый Свет без черных дыр.

Так видится глазам ребенка,

Укрытого родной рукой.

Но сказки пронесутся звонко,

А что за сказочной строкой?

Пространство мира – поле битвы

С навязанной «врагом» судьбой,

В сопровождении молитвы,

С чужою волей и с собой.

Не темный сброд, а тьма полками

От века противостоит,

И ранит – не стрелой – клыками,

И что ни рана – век болит.

Незримый враг, пройдя сквозь кожу,

Разить способен изнутри,

Убить твоей же силой может –

Смотри! Пожалуйста, смотри!

Но нас не бросят без защиты –

Заступник наш Непобедим,

И будут о щиты разбиты,

Кто встанет против, а не с Ним!

У путешественников наших

Не может в сердце быть врагов

(Ведь слушались, конечно, старших):

У «сказочных» закон таков.

Но и на них уже армады

Теней полночных нанесло.

И ставятся кругом засады.

На жизнь в миру найдется зло!

Когда игрушки задремали –

Был беспокойным этот день –

Из царства Скорби и Печали

Неслышно к ним склонилась Тень.

То царство из ужасной сказки,

А сказка – это же не ложь,

Из этой сказки черной краски

Немало в жизни ты найдешь.

И эти сказочные тени

Еще порядком навредят:

Снесут мосты, поставят стены…

Они уже давно следят.

Кому в пути бывает гладко?

Хоть часто не видать врагов,

Незримость – это их повадка,

Но видим след от их рогов.

Вот и сейчас к игрушкам тихо

Вплотную Тень подобралась,

Схватило Черепашку Лихо

И бросила с размаха в грязь!

Потом подкинула над парком,

Кружила и рвала со зла,

И подлетевши к черным галкам,

Со стаей птичьей унесла.

Друзья проснулись – только трое

Осталось их среди ночи,

И снова было всё в покое,

Но шепот слышался: «Молчи…»

Свидетели событий страшных –

Деревья, что росли вокруг,

Среди домов многоэтажных,

Забыли уж, кто враг, кто друг.

«Молчи», – они шептали кроной,

Качая головой во тьме.

«Гуляет по дорожке ровной

Лишь ветер… да и то во сне…

Мы много видели печали

На перекрестках и в домах,

Но обездвижено молчали

И разуверились в делах.

Идет без нашего участья

За годом год, и вновь, и вновь.

И черный день сменяет счастье,

И одиночество – любовь.

И мы всегда, всегда молчали,

Как острова в потоке дней,

И только ветры нас качали.

Наверно, так всего верней.

Наверно, будет много хуже,

Когда мы вдруг заговорим:

Узлы судеб сожмутся туже.

Всё знать – не людям, нам одним!»

Медведь взревел: «Но мы не люди,

Нам сказка приоткрыла дверь,

Наш путь итак неведом, труден!

Вы нам должны помочь теперь!

Мы собираем текст посланья

Для всех живущих на земле

Великого иного знанья,

Чтоб не погибло всё в золе!

Чтоб не настигло истощенье,

Чтобы удар смогли снести!

А главное, для утешенья:

Чтоб знали, для чего идти!»

Деревья тихо зашумели,

Наверно, что-то обсудив,

И на минуту онемели.

Нагнулся клен, заговорив:

«Вы убедили – мы согласны:

Покажем Тени черный путь.

Но встречи с призраком опасны.

Готовы? Каждый скажет пусть».

Все закачали головами.

«По веткам побежит волна, –

Продолжил клен, – как под ветрами,

Да устремится как струна

От древа к древу! И покажет,

Где друга надо разыскать.

Союз дерев так Тень накажет!

Но от волны не отставать!»

И зашумели вмиг деревья,

Сражаясь ветками со мглой!

Сплелись рекой живые звенья –

Движенье понеслось стрелой!

Друзья, не медля и мгновенья,

Вперед пустились за волной,

Отбросив страхи и сомненья –

На похитителя войной!

Как руку им пожать хочу я,

Ведь каждый меньше малыша.